Сальватор
Шрифт:
Вот почему на мгновение установилась тишина.
— Вы понимаете мой вопрос? — в нетерпении продолжала г-жа де Розан. — Я спрашиваю, сколько вы здесь получаете.
— Пятьсот франков, — ответила горничная, — не считая чаевых. Кроме того, у меня бесплатные стол, квартира и стирка.
— Это меня не интересует, — отозвалась креолка; как все люди, занятые какой-нибудь мыслью, она не обращала ни малейшего внимания на озабоченность горничной. — Хотите заработать пятьсот франков в
— Пятьсот франков в несколько минут? — недоверчиво переспросила та.
— Ну да, — подтвердила г-жа де Розан.
— Что же мне надлежит сделать, чтобы так скоро заработать огромные деньги? — спросила горничная.
— Нечто очень нехитрое, мадемуазель. Двадцать минут, самое большее — полчаса тому назад в гостиницу прибыли двое путешественников.
— Да, госпожа.
— Молодой человек и молодая дама, не так ли?
— Муж и жена; да, госпожа.
— Муж и жена!.. — сквозь зубы процедила креолка. — Где их поселили?
— В конце коридора, двадцать третий номер.
— Есть ли комната, смежная с их спальней?
— Да, но она занята.
— Мне нужна эта комната, мадемуазель.
— Это же невозможно, госпожа!
— Почему?
— Ее занимает один коммерсант. Ему всегда оставляют эту комнату. Он к ней привык и не согласится переехать.
— А надо сделать так, чтобы он ее освободил! Придумайте что-нибудь. Если поможете мне получить комнату, эти двадцать пять луидоров ваши.
Креолка достала из кошелька двадцать пять луидоров и показала их служанке.
Та покраснела от алчности и задумалась.
— Ну что? — начиная терять терпение, спросила г-жа де Розан.
— Возможно, есть средство все уладить, госпожа.
— Скорее, скорее говорите, какое? Ну?!
— Этот коммерсант нанимает каждую субботу в пять часов утра почтовую карету до Парижа и возвращается только в понедельник.
— Сегодня как раз суббота, — заметила г-жа де Розан, — ведь уже час ночи.
— Да, но я не знаю, записался ли он в книге дежурного, чтобы его разбудили.
— Сходите узнайте.
Горничная вышла и через несколько минут вернулась снова.
— Записался, госпожа, — обрадованно доложила она.
— Значит, в пять я смогу занять его комнату?
— Даже в половине пятого. Ему ведь еще нужно время, чтобы дойти до почтовой станции.
— Хорошо! Вот вам десять луидоров задатка. Ступайте.
— Госпоже больше ничего не нужно?
— Нет, ничего, спасибо.
— Если госпожа голодна, пусть только прикажет: господин и дама только что заказали ужин, и вам подадут в одно время с ними, ждать не придется.
— Я не хочу есть.
— Тогда я вам постелю.
— Постелите, если хотите, но я не буду ложиться.
— Как
Кому доводилось видеть, как мечется в тесной клетке Ботанического сада разъяренная львица, разлученная с самцом и детенышами, тот может себе вообразить возбужденное состояние, в котором г-жа де Розан провела время от ухода горничной до назначенного часа.
В четверть пятого до ее слуха донесся из коридора шум: дежурный стучался в дверь коммерсанта.
Четверть часа спустя г-жа де Розан услышала, как он прошел мимо, ибо прижималась ухом к замочной скважине.
Вслед за тем донеслись торопливые шаги горничной; девушка остановилась перед дверью г-жи де Розан.
— Комната свободна, госпожа, — доложила она.
— Проводите меня.
— Прошу следовать за мной.
Горничная пошла вперед.
Креолка следовала за ней по извилистому коридору вплоть до номера 22.
— Здесь, госпожа, — сказала служанка достаточно громко для того, кто не спал или дремал.
— Потише, мадемуазель, — угрожающе проговорила креолка.
Спеша отделаться от девушки, она прибавила:
— Вот пятнадцать луидоров, которые я вам должна. Оставьте меня одну.
Горничная протянула руку и получила деньги. Она обратила внимание на необычайную бледность постоялицы и нездоровый блеск ее глаз.
«A-а, вот оно что, — подумала девушка. — Этой женщине молодой человек из двадцать третьего номера назначил свидание. И пока его жена спит или будет отсутствовать, он навестит эту даму».
— Доброй ночи, госпожа, — насмешливо ухмыльнулась она, как умеет это делать прислуга, и удалилась.
Как только горничная вышла, г-жа де Розан окинула комнату взглядом.
Это была обычная комната, какие встретишь на любом постоялом дворе.
Как правило, все они выходят в один коридор, сообщаются друг с другом и их разделяет лишь запирающаяся дверь. Они следуют одна за другой и соединены, словно бусины четок; г-жа де Розан с первого взгляда определила, что это именно такая комната, и очень обрадовалась.
Справа находилась дверь, что вела в номер 21, слева — в номер 23, то есть в комнату, которую занимали Камилл и Сюзанна.
Креолка поспешила к этой двери и приникла ухом к замочной скважине.
Беглецы еще не ложились, они только заканчивали ужин, поданный не так скоро, как пообещала горничная; кроме того, они намеренно тянули время, обмениваясь шаловливыми речами, что так свойственно влюбленным, когда они вдвоем за столом.
Оживленный разговор был в самом разгаре.
— Ты правду говоришь, Камилл? — спрашивала Сюзанна де Вальженез.