Самарянка
Шрифт:
– И рыбку в придачу, – хохотнула хозяйка бара, легонько стукнув Мишку по коротко стриженому затылку жирной икряной воблой. – Всем праздник как праздник, а мы с тобой прокаженные, что ли? Отдыхай, а я музычку включу.
То ли от пива, то ли от шлягера, но настроение немного улучшилось.
– Ты спрашиваешь, чего я туда не поехал, – обратился он к Светлане, пытаясь перекричать ревущее радио. – А я лично не понимаю, зачем ехать, когда толком не знаешь, как надо правильно креститься: слева направо или справа налево. Вот ты, к примеру, знаешь?
Светлана на мгновение задумалась.
–
– Вот и молодец! – откликнулся Мишка, снова стараясь перекричать радио. – В том смысле молодец, что не суешься не в свое дело. Да приглуши ты немного этот балаган! Не суешься, говорю, туда, где ни фига не смыслишь. А вот спроси теперь, к примеру, того же Лукича, чего он туда подался? Ведь все знают, что на Пасху за всеми следил, даже у детей руки проверял, не осталась ли там краска от яиц, первым атеистом был. Такие вот «лукичи» и церковь нашу на дрова раскидали да в печках сожгли. А теперь наше вам с кисточкой: тоже в церковь поклоны бить. Не понимаю этого! Хоть убей меня, не понимаю!
– А ты постарайся понять, – улыбнулась Светлана, – может, человек раскаялся во всем, в Бога поверил. Разве такого не бывает?
– Ага, – рассмеялся Мишка, – в Бога поверил, покаялся… А завтра его братки-коммуняки придут снова к власти, то Лукича партия вмиг востребует. Тогда он всех, кто сейчас с ним лоб свой бьет, по этапу на Соловки отправит. Помяни мое слово, Светка! Может, он для того туда и повадился, чтобы знать поименно всех, кто против коммуняк выступал, в церковь ходил. Эта партийная публика просто так не сдается! Их агенты везде есть, только и ждут сигнала к атаке, когда люди нажрутся демократии и помянут добрым словом дедушку Сталина. Я когда срочную служил, то наш замполит частенько один стишок читал. Не знаю, сам он его сочинил или услышал от кого:
Товарищ, верь, пройдет она,
Эпоха гласности –
И комитет госбезопасности
Припомнит ваши имена.
Мишка громко рассмеялся. Рассмеялась и Светлана, но в это время оба заметили, как возле бара остановился новенький джип.
– Ого, какие гуси–лебеди прилетели, – подмигнул Мишка Светлане. – Накрывай, мать, на стол, это тебе не селюки, а, видать, сама столица.
В бар вошли четверо: высокий худощавый парень с несоразмерно большой головой, за что Мишка сразу окрестил его «головастиком»; за ним вразвалку шел низкорослый крепыш, третьим был широкоплечий, бритоголовый, похожий на профессионального боксера, незнакомец. Замыкала эту мужскую компанию девушка в модной куртке из «мокрой» кожи и длинных, выше колен, лайковых сапожках. Все четверо подошли к стойке бара и осмотрели содержимое буфета. Головастик недовольно поморщился:
– Говорил, надо было в ресторане остановиться. Теперь жрите сами эти скиккерсы–памперсы, а меня от них воротит.
– В самом деле, у вас есть что-нибудь еще? – обратился к Светлане бритоголовый, обведя взглядом целую выставку разнообразных импортных шоколадок, жвачек, соленых орешков и соков.
– Для хороших гостей можем предложить шашлычок, рыбку жареную, домашние грибочки, – улыбнулась Светлана.
– …с радиацией, – язвительно
Светлана тут же стала накрывать на стол, расставляя тарелочки, рюмки, бокалы, закуски.
– Помоги мне, мангал почти остыл, – мимоходом попросила она Мишку–спецназа.
Тот встал из-за стола и, держа бокал с пивом, свободной рукой разгреб угольки, подбросив в мангал сухих щепок. Огонь тут же разгорелся с новой силой, и Мишка поднес ближе к жару несколько шампуров.
«Хорошее пиво, – подумал он, отхлебнув из бокала. – А гости – дрянь. Невоспитанные гости. Некультурные. Я бы таких в шею вытолкал, а Светка для них шашлык жарит».
Убедившись, что мясо почти дошло, он крикнул:
– Светуля, готово!
После этого с пивом вышел наружу и подошел ближе к стоявшему там джипу. Это была последняя модель «лэндкрузера». Мощный никелированный бампер, казалось, готов был сокрушить любое препятствие, а такие же мощные широкие колеса легко справятся с любым бездорожьем. Прильнув к затемненным окнам, он увидел в середине изящную панель с встроенным бортовым компьютером, мягкие кресла.
– Эй, ты что там забыл? – вдруг он услышал визгливого головастика.
На всякий случай Мишка осмотрелся по сторонам. Может, это «эй» относилось вовсе не к нему, а к кому-то другому?
– Тебе, козлу, говорю: что там забыл? Ты еще помочись на колесо!
Обращались действительно к нему. Вместо обиды Мишка сразу ощутил прилив настроения, потому что понял: эта компания просто так от него не уйдет.
– А что, можно? – притворившись дурачком, он поставил кружку с пивом прямо на полированный капот джипа и начал демонстративно расстегивать штаны.
– Э, э!! – головастик выбежал из бара навстречу Мишке. – Ты что, урод, собрался делать? Это тебе не колхозный трактор! За такие шуточки башку отвинчу!
Мишка посмотрел на хилого головастика, едва сдерживая раздиравший смех. Дать сразу по физиономии, подумал Мишка, было бы слишком скучно и неинтересно. Он сделал вид, что испугался:
– Ладно, ладно, мужики… Мир. Мир во всем мире! Я ведь действительно ничего, кроме своего трактора, не видел, а тут такая красавица.
И он нежно погладил по капоту в том самом месте, где только что стояла кружка пива.
– То-то же, недоумок деревенский, – довольно рассмеялся головастик. – А то смотри, я тебе быстро мозги на место вправлю.
«Наверное, все-таки врежу ему, – Мишка чувствовал, что начинает закипать. – Сначала вылью ему пиво на голову, потом об нее же разобью кружку, а там видно будет».
Он уже вытер губы, но в последнее мгновение нашел силы сдержаться, решив немного растянуть удовольствие. Молча возвратившись в бар, сел за свой столик. Компания сидела недалеко и оживленно разговаривала. Мишка не прислушивался, о чем они говорили. Допив пиво, он подошел к стойке и попросил налить еще:
– Ты права. Пиво – высший класс! Давно такого не пил.