Самарянка
Шрифт:
– Мои родители погибли, когда я еще девчонкой была, – нашла в себе силы ответить Ольга.
– Вот оно что..., – Мишка на секунду замолчал. – Я и говорю: мне твои родичи сразу не понравились. Душком от них попахивает недобрым.
– Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешницу, – тихо взмолилась Ольга. – Матушка, Царица Небесная, Заступница, вразуми, что делать!
– Стой тут тихо и молись своим угодникам, а я пойду потолкую малость с твоими родичами, – Мишка опять слегка сжал ее локти, напоминая о своем присутствии. – Они, видать, меня уже заждались в лесу, да и время сейчас не летнее. Пойду,
– Как же тебе не стыдно, бугай ты эдакий! – старушки снова зашикали на Мишку. – Страха Божьего совсем нет. А накурился, накурился как! За версту смердит, как из бочки поганой.
Шестопсалмие закончилось, и собор снова наполнился сиянием сотен свечей. Только сейчас Ольга заметила, что Мишка тоже держал несколько свечек. Он отдал их Ольге, незаметно подмигнул и к всеобщему возмущению снова стал пробираться сквозь толпу к выходу.
Быстро темнело. Мишка вышел за монастырские ворота, поднял воротник куртки и пошел в сторону леса. Он решил возвратиться другой тропинкой, откуда та компания не могла ждать его появления. Ловко, словно лесной зверь, вскарабкался по крутому оврагу, прислушиваясь к доносившимся звукам. Двое – Реваз и бритоголовый – стояли возле джипа и негромко разговаривали, затягиваясь дымом сигарет. «Спецназ» решил действовать.
Первым внезапное появление Мишки заметил бритоголовый.
– Тебя за чем посылали? – угрожающе сказал он, разматывая стальную удавку. –Где девчонка?
Мишка спокойно шел, оценивая ситуацию. Бритоголовый стоял впереди, грузин облокотился на капот джипа, головастик с девицей сидели в машине, наслаждаясь музыкой.
– Ты что, не понимаешь? Где девчонка?
Грузин остановил бритоголового и пошел навстречу Мишке сам, опустив руку в левый боковой карман кожаной куртки.
«Вот и молодец, – подумал Мишка, сокращая расстояние. – В боковом кармане ствол не носят – только нож или бандитский кастет. Сейчас ты мне сам покажешь эту игрушку».
– Да нет ее там, только ноги зря бил, – Мишка остановился, ожидая развязки.
– Как это нет? – Реваз вплотную подошел к «Спецназу» и пристально посмотрел ему в глаза. – Как это нет, когда я точно знаю, что она там? Уши нам шлифуешь?[31]
Мишка заметил, как рука в кармане дернулась. Он тут же перехватил удар, подставив правую руку, а левой заломил Руку Реваза за спину и что есть силы пнул ногой в сторону опешившего от неожиданности бритоголового. Реваз со всего маху перелетел через капот джипа и ударился головой в лобовое стекло. Нож, так и не успев раскрыться, отлетел далеко в сторону и потерялся в пожухлой листве.
– Ах ты..., – бритоголовый натянул удавку упругой струной и сделал прыжок в сторону Мишки. – Как только ты сел в машину, мне все время хотелось накинуть эту петлю на твою бычью шею.
Бритоголовый вдруг остановился, выпустил один конец удавки, другой несколько раз обмотал вокруг запястья, а свободный конец с набалдашником стал быстро раскручивать, ловя момент для удара. Но Мишка сам сделал шаг вперед и резко выбросил руку навстречу свистящей удавке. Она обвилась вокруг его запястья и сдавила руку с такой силой, что легкая куртка мгновенно треснула, и стальная леска до крови впилась в кожу. Бритоголовый по инерции качнулся вперед и тут же напоролся на сокрушительный удар Мишкиного кулака. Второй удар окончательно лишил
– Дома на унитаз повесишь.
Тем временем Додик со своей спутницей помогали Ревазу прийти в себя и встать на ноги. На лобовом стекле джипа виднелась вмятина, сама ж голова кавказца была разбита так, что кожа на лбу лопнула, а кровь залила все лицо.
– Брат, – Реваз оттолкнул от себя помощников, – ты сильно пожалеешь о том, что сделал.
– Не знаю, о чем я пожалею, – Мишка резко ткнул Реваза пальцем в грудь, – а вот вы, наверное, уже пожалели, что сюда сунулись.
– Брат, – Реваз выплюнул сгусток крови и поломанные передние зубы, – ведь ты даже не представляешь, на кого руку поднял. Ты даже представить себе не можешь, что мы тс тобой сделаем!
– Заметь, грузин, что первым не я, а ты руку поднял. К тому же с ножом. Какой ты мне после этого друг, товарищ и брат? Ты бандюган, и дружки твои тоже. Так что извиняйте, господа, что не оказал вам кавказского гостеприимства, – Мишка спокойно смотрел в кипящие злобой и ненавистью глаза Реваза. – Советую и вам крепко подумать, на кого вы нарвались.
– И кто ты такой? – Реваз насмешливо посмотрел на Мишку и снова сплюнул сгусток крови прямо под ноги ему.
– Третья рота спецназа. Диверсионная разведка.
– А тут что делаешь? – улыбка сошла с лица Реваза.
– Монастырь охраняю. На полставки.
– Спецназ, говоришь? – Реваз сверлил Мишку злобным взглядом. – Мне всегда казалось, что там служат люди с головой на плечах. А теперь вижу, что ошибался. Мы же тебя как брата просили об одной маленькой услуге, бабки давали хорошие. А ты как с нами поступил? Куда мы теперь в таком виде?
– Только в райцентр, – Мишка похлопал Реваза по плечу. – Там больничка небольшая есть. Тебе швы на лоб срочно наложить надо, иначе кожа к утру до самой задницы расползется.
– Ты мне одно скажи, шутник: ее видел? Видел или нет? Что она тебе сказала? Я же знаю – мамой клянусь, могилами предков! – она тут!
– Видел – не видел, – Мишка провел рукой по сверкающей полировке джипа. – Ну, если вам так интересно, то сказала она вот что: нехорошо, говорит, обманывать людей. Грешно это. Тем более говорить про покойников, что они живы. Ведь у нее нет родителей? А зачем вы мне лапшу вешали про папу и маму?
– Да, она выросла без родителей! – Реваз в бешенстве подскочил к Мишке, схватив его за порванный рукав. – Зато есть близкие родственники, друзья, которых она кинула. Умнее всех захотела быть. Мы хотим с ней разобраться.
– И для этого прихватили ствол, нож, удавку?
– А ты не знаешь, чем крыс ловят? Стальной удавкой на пружине! Раз! – и башка долой, только хвост дергается.
– Ну, грузин, ты свою родственницу вообще ни во что ставишь. Какая же она крыса? Уж если тут кого и сравнивать с крысой, то это скорее…, – и Мишка кивнул на длинноногую. Та, перехватив его взгляд, бросила резкую фразу по-грузински и села в машину.
– Крыса! – Реваз продолжал держать Мишку за рукав куртки. – Да, настоящая крыса, потому что скрысятничала! Она взяла чужое и тем самым не просто обидела, а кровно оскорбила всех нас. Она нарушила наши законы, потеряв совесть!