Самая холодная зима
Шрифт:
Глаза Саванны увлажнились, и она прижала руки к груди.
– О БОЖЕ МОЙ! – вскрикнула она.
Чёрт побери.
Я не знал, сколько ещё смогу это выносить.
Мы направились на урок английского языка, и я не взглянул на Старлет. Мне не нужно было делать ситуацию более очевидной, чем она уже была. Саванна передала мне записку перед началом урока.
«Она тоже тебя любит?»
Я прочитал слова и скомкал листок.
Саванна написала ещё одну.
«Ты собираешься жениться на ней?»
Снова скомкал.
«Могу
Скомкать, скомкать, скомкать.
«О боже мой. Ты трахаешь нашу учительницу!»
Комок бумаги.
«Том убеждён, что вы уже давно трахаетесь».
– Прекрати, – зло прошептал я, разрывая последний листок бумаги.
Саванну, казалось, не смущала моя грубость.
– Это как в мыльных операх, которые моя бабушка смотрит каждый день. Скандалы. Мне нравится, что это происходит с тобой. Тебе нужна была сюжетная линия получше, без всех этих грустных вещей. Я думаю, это хорошо. Я думаю, она тебе подходит.
Я поворчал и проигнорировал комментарий Саванны.
Однако она не ошиблась.
Я знал, что Старлет мне подходит.
Следующие несколько минут я размышлял о том, как сказать Старлет, что мои друзья узнали о нас. Мне также пришлось бы вбить друзьям в головы, что, если они кому-нибудь скажут хоть слово, я разорву их на части и брошу в озеро, где их никто никогда не найдёт. В середине урока Уэстон появился в классе с выражением смятения на лице.
– Извините, что прерываю, мистер Слэйд, но мне нужно забрать Майло с занятий, – сказал Уэстон, поправляя очки.
Он повернулся ко мне, и на его лице появилась лёгкая улыбка.
– Он проснулся.
«Он проснулся?»
Я выскочил из-за стола, схватил рюкзак и направился в сторону Уэстона. В тот момент, когда я прошёл мимо Старлет, я заметил, что её глаза наполнились слезами, а на лице застыла улыбка. Моя милая, чуткая Стар. Она произнесла: «Он проснулся».
Я почувствовал, как её слова пронзили мою душу, кивнул и вышел за Уэстоном.
«Он проснулся».
Мы с Уэстоном примчались в больницу, и как только я вошёл в палату отца, я увидел его глаза. Я всё ещё мог видеть его, и он всё ещё мог видеть меня. Я так чертовски долго волновался, что больше никогда не смогу увидеть его глаза, если он останется в коме. И всё же он был здесь: он проснулся.
– Привет, сынок, – прошептал он хриплым и усталым голосом.
Я бросился к нему и обнял. Я начал рыдать ему в плечо, а он развалился на моём. Все ссоры, которые мы пережили за последний год, в тот момент, казалось, не имели значения. Вся боль и трудности, с которыми мы столкнулись, казалось, испарились прямо здесь и сейчас. Ничто не имело значения, кроме того факта, что с ним всё в порядке. Он был жив. Он проснулся.
– Никогда больше так не делай, – отругал я его, чувствуя, что моё сердце вот-вот вылетит из груди, так сильно оно колотилось о грудную клетку. – Никогда больше
Когда я отпустил его, слёзы продолжали литься. Он провёл тыльной стороной ладони под носом и всхлипнул, глядя на нас с Уэстоном.
– Думаю, мне нужна помощь, – признался он. – Я не могу оставаться в таком состоянии. Я хочу поправиться. Мне нужна помощь.
Эти слова были музыкой для моих ушей. Я снова обнял его и тихо заговорил.
– Хорошо, папа. Мы найдём помощь.
– Хорошо, – вздохнул он.
Я тоже вздохнул.
«Хорошо».
Глава 31
Майло
Мы нашли реабилитационный центр в Чикаго, отвечающий всем потребностям отца. Он пробыл в больнице неделю, выздоравливая, а в воскресенье утром ненадолго вернулся домой, собрал кое-что из своей одежды, и Уэстон отвёз его в центр, чтобы его осмотрели там.
Я предложил поехать с ними, но папа сказал, что лучше мне не видеть, как он заходит в такое место. Мне очень хотелось быть там, но я уважал его выбор. Я не мог спорить с ним: достаточно и того, что он признал свою проблему. Он пробудет под присмотром как минимум четыре недели, и это казалось хорошим сроком, чтобы встать на ноги.
Как только они с Уэстоном вышли из дома, я позвонил Старлет, и она примчалась ко мне через тридцать минут. Некоторое время мы разговаривали, затем провели несколько часов над индивидуальным домашним заданием. На ужин мы приготовили блюдо по одному из маминых рецептов, но, когда мы накрывали на стол, нас прервал звук автомобильного двигателя снаружи. Я на секунду замер, услышав звон ключей у входной двери. Затем вошёл Уэстон:
– Хорошо, Майло. Твой отец уже устроился. Я знаю, ты сказал, что не хочешь компании, но мысль о том, что ты сидишь здесь один, просто убивала меня. Так что я приготовил нам ужин.
Старлет стояла в столовой, застыв на месте. Я тоже не сдвинулся ни на дюйм. Было такое ощущение, будто всё вокруг нас замедлилось.
– Мисс Эванс, – воскликнул Уэстон ошеломлённо.
В моей футболке. В трусиках.
– О боже мой! Здравствуйте, директор Галло, – выпалила Старлет, растерявшись.
Ноздри Уэстона начали раздуваться, когда ярость от того, свидетелем чего он стал, обрушилась на него в полной мере.
– Ты издеваешься? – крикнул он.
Он сжал переносицу и повернулся спиной к нам обоим.
– Я могу объяснить, – сказал я, когда Старлет рядом со мной начала бесконтрольно дрожать.
Её разум сейчас, вероятно, был в тупике. У меня заболело сердце, когда я подумал о том, что происходило внутри неё.
– А вы нет? – рявкнул Уэстон. – Мисс Эванс, возможно, вам стоит найти свои штаны и покинуть этот дом.
Рот Старлет приоткрылся, но она не произнесла ни слова. Слёзы покатились по её щекам, и она поспешила в спальню, чтобы собрать вещи. Когда она вышла со своей спортивной сумкой, Уэстон изумлённо фыркнул.