Самое лучшее случается неожиданно
Шрифт:
– Тише, Витя, тише, - говорит лежащая рядом на кровати Людмила. Она гладит меня по голове тёплой ладошкой, как маленького. Осознание реальности потихоньку возвращается ко мне. Ночь. В квартире тишина. Темноту разрезает тонкая полоска света из коридора. В комнате полумрак. Я непонимающими глазами смотрю на Людмилу. Она лежит раздетая. Кто-то постарался раздеть и меня.
– Ты чего здесь делаешь?
– Мой вопрос звучит глупо, но я не сразу понимаю это. Потом сажусь на кровати, обхватив голову руками, и качаюсь из стороны в сторону, стараясь скоординировать синхронную
– Где мой мобильный?
– спрашиваю я в темноту и смотрю на Людмилу. Она встаёт, не стесняясь своей наготы, идёт к столу, потом возвращается и протягивает мне трубку мобильного телефона.
Я вцепляюсь в него. Пробую набрать номер, но пальцы дрожат и не слушаются. В темноте не видно цифр. Я кидаю трубку на кровать.
Всё это время Людмила терпеливо ждёт, сидя на кровати и прислонившись спиной к стене.
– В моей жизни нет больше никакого смысла, - говорю я неизвестно кому.
– Всё, ради чего я пробовал жить, рухнуло, а ничего другого я придумать не смогу.
– Ты забыл о самом главном, - произносит Людмила у меня за спиной.
– Ты хороший писатель. Очень хороший. И видный мужчина. Иди ко мне! Не бойся, мы одни.
– Одни... какое страшное слово!
– Мозг пронзает мысль, что всё идёт не так, что сейчас со мной должна быть Вера.
– Не бойся...
– Людмила обвила мою шею руками и оставила лёгкий поцелуй возле самого уха...
– Перестань!
– Я грубо оттолкнул её и встал с кровати.
– Пойдём лучше выпьем.
Сейчас мне хотелось только одного - забыться.
Людмила вышла в зал к столу, завернувшись в простыню. Я поставил две рюмки и наполнил их доверху водкой. Мы выпили, не чокаясь. Потом ещё. Потом я уже не видел, пила ли Людмила. Мне было всё равно.
Я был уже достаточно пьян. Ругал себя, говорил, что я очень плохой, что со мной нельзя связываться, наверное, плакал, потом грубо шутил, даже скабрезничал. Вспоминал, как косо пошла моя жизнь после развода с женой, как неудачно познакомился с Верой, говорил о своём вечном одиночестве, что мне вообще никто не нужен. Люда слушала меня с сожалением и едва приметной горечью. Потом поднялась со стула, подошла ко мне. Простыня упала на пол у её ног...
Секс с любимой женщиной имеет много положительных аспектов. Один из них - после всё вокруг кажется лучшим и более ярким. Просто секс с женщиной - как отправление естественных надобностей. Радости приносит мало. Тем более - секс в состоянии глубокого опьянения...
Тяжёлое утро я встретил хмурым и злым. Голова болела и казалась налитой чугуном. Из отрывочных воспоминаний случившегося ночью не осталось никаких ощущений, даже самых захудалых.
На месте Людмилы на подушке лежала записка: "Поехала на работу. Завтрак в холодильнике. Соскучишься, позвони. Люда"
В квартире было непривычно тихо и пусто. Будто это была совсем не моя квартира. Надо было вставать.
В зале и на кухне я обнаружил идеальный порядок и чисто вымытую посуду, будто и не было
Есть не хотелось. Опохмелившись шампанским из холодильника, я вспомнил про письмо. Прежде, чем читать его, принял душ и привёл себя во внешнее подобие порядка.
Вытащив из конверта сложенные втрое листы бумаги, я стал читать напечатанные на компьютере строчки. Читал и чувствовал, как с каждым прочитанным словом начинаю мыслить всё трезвее.
"Говорят, если у человека мало недостатков, то у него мало и достоинств. Это, наверное, про тебя. Здравствуй, Виктор.
Я уезжаю в Москву... с решительностью, которая уже не заботится о последствиях. И это решение мной глубоко осознано. Осознано за пять лет долгих ночных бессонниц и сомнений, разгребания хаоса чувств и страхов, когда, заглянув в свой собственный внутренний зверинец, больше всего боишься увидеть там какого-нибудь монстра, а, увидев, не только не испугаться, а полюбить этого зверёныша.
Да, ты неплохой писатель. Знаешь, для сотрудников нашего офиса твой тщательно скрываемый секрет уже давно перестал быть секретом. Тебя многие читают. И я не говорила тебе, что мне нравятся твои романы. Да, это так. Но вот, что я поняла: в твоих книгах в погоне за страстью, которую очередной "охотник" принимает за любовь, твой герой свою, в будущем непременно покорную добычу, настигает в маршрутке, на теплоходе, в ресторане, чаще - на корпоративной вечеринке, а иногда - проходя мимо кладбища. Но что дальше? Ничего. На этом всё и заканчивается. А уж если, не дай Бог, в сочинении романе кто-то оказался женат, то его удел - только ссоры, потому что жена скандальная... и измены, потому что просто жена надоела, потому что душу героя не понимает.
Ты не трус. Но как объяснить твоё поведение? В реальной жизни я долго ждала от тебя мужского поступка. Хотя, возможно, так и не смогла бы осуществить твой идеал женщины, всегда послушной и покорной, думающей твоими мыслями, смотрящей твоими глазами, весь день поглощённой только тем, что ты делаешь, что ешь, что пишешь, что читаешь, в каком настроении пребываешь, всеми силами старающейся войти в твои мысли, внутренний мир, чтобы понять его. Но знаешь, что я реально почувствовала? Ты очень боишься моего плохого настроения и того, что когда-нибудь я выставлю тебе счёт за свои жертвы. А ведь я никогда не приходила к тебе в короне, снимала её не только перед нашей встречей, но ещё при выходе из кабинета. А ты так ничего и не понял.
Сейчас пишу то, что вряд ли сказала бы тебе при встречe... тогда, четырнадцать лет назад, я оказалась в роли героини из сказки "Снегурочка", которую славянский "бог" Ярило наградил даром любви к первому встречному мужчине. И этим мужчиной оказался ты. Когда ты уехал, я не превратилась в лужу талой воды благодаря Наталье - женщине, принявшей тогда мою боль и мою искалеченную любовь...
Но очень трудно оказалось разлюбить тебя! Хотя любить - это и сладко, и больно одновременно. Вот ты говоришь, что любишь меня, но, вероятно, в твоей жизни есть кто-то дороже.