Самое лучшее случается неожиданно
Шрифт:
Я размышлял о том, что всю сознательную жизнь убивал свои чувства, убивал в себе воспоминания, и писать книги начал, наверное, только из-за того, что хотел спрятаться от своего "Я" за чужими образами, казаться кем-то другим, поэтому и не издавался под своим настоящим именем, а взял псевдоним. Но теперь я хотел стать настоящим, вернуть себе своё "Я" и жить настоящей жизнью с радостями и заботами, с настоящей любовью и даже с болью. И только - чтобы всё по-настоящему. Только - чтобы с Верой...
Уже далеко за полночь
У меня оставался ещё один день отпуска, и этот день я посвятил приведению себя в порядок. Утром встал в семь часов, принял душ, позавтракал, приготовил брюки и рубашку, в которых пойду завтра на работу. Настроения не было, и все действия совершались под девизом "нужно". Но ведь совершались - и это уже был прогресс. Сегодня я не стал долго сидеть в маминой комнате, лишь мельком заглянув в неё - всё ли там в порядке?
Утренние позывы организма принять "градус на грудь" компенсировались дополнительной чашкой свежесваренного кофе.
Потом я отправился в парикмахерскую, на обратном пути заскочив в магазин за продуктами. На моей банковской карте оставалась ещё кругленькая сумма в рублях от проданных за границей книг, поэтому я решил накупить всего самого вкусного - во второй половине дня у меня в гостях обещала быть Светлана Подружная.
Мне всегда нравилась эта миниатюрная рассудительная женщина - своим спокойствием и умением управляться с большим и излишне горячим мужем. Теперь она пыталась стать для меня спасательным и кругом и лоцманом в неспокойном море человеческих отношений, в котором, по её мнению, я разучился плавать. И сегодня я ждал её.
Светлана позвонила мне на мобильный за десять минут до того, как подняться в квартиру.
Она вошла одна, без сопровождающих, запросто обняв меня на пороге, как старого друга. Странно, жена Подружного была очень привлекательной особой и нравилась мне, но в её присутствии я не чувствовал скованности, как с Верой Орловой. Наверное, оттого, что твёрдо уяснил для себя уже давно: "жена друга - не женщина!". Хотя смотреть на Светлану и говорить с ней мне доставляло удовольствие.
После чашки чая на кухне и разговоров на житейские темы, Светлана достала из сумочки диктофон, положила его на стол и посмотрела на меня:
– Он тебя не смущает?
Я молча покачал головой.
– Тогда начнём?
Я кивнул. Какая-то тёплая аура добра шла от гостьи. В её присутствии мне становилось спокойно. Сейчас я верил её глазам, голосу, повороту головы, тому, как лёгким движением руки она поправляла волосы. Впрочем, так было всегда. Ещё с тех времён, когда Колька познакомил нас в ресторане, представив белокурую, хорошо сложенную девушку своей невестой. Время не сильно изменило Светлану, лишь добавив женственности к её девичьей красоте.
– Почему ты так смотришь?
– улыбнулась она.
–
– За что?
– Что пришла, что спасаешь меня от одиночества.
– Спасибо, что слушаешься, - снова улыбнулась она.
– Расслабься, Витя. Тебе удобно разговаривать здесь - на кухне?
– Удобно.
– Хорошо. Знаешь, а давай сегодня начнём с того, что ты о чём-нибудь спросишь меня?
– А о чём я должен спросить?
– Что ты обычно спрашиваешь у женщин?
– У замужних?
– У разных.
– Ты счастлива с мужем?
– Серьёзный вопрос. Я отвечу - да!
– Ты чуть задержалась с ответом. Что-то не так?
– Витя, я всегда должна быть настороже при разговоре с тобой! Нужно помнить, что передо мной - писатель.
– Так что у вас не так? Мы ведь сейчас честны друг перед другом?
Светлана отвела глаза и протяжно вздохнула.
– Если не сильно распространяться... ты же знаешь Колину маму?
– Хорошо знаю. Свекровь - это мать идеального сына, которому ужасно не повезло с женой! У Николая свекровь в квадрате.
– Примерно так. Мне с моим опытом приходится порой не сладко. Во всём остальном пожаловаться не на что. Теперь мой вопрос - у тебя был ещё человек, кроме мамы, с кем ты мог быть искренним?
– Кроме мамы - нет.
– А Коля и Миша?
– Дружба для меня значит много. Но в последнее время мне бывает сложно открывать душу даже им. У мужчин всё лежит на поверхности: сила, уверенность... или отсутствие оных. А писатели держат свой мир в себе и живут там. Внешне мы такие же, как все. А вот внутренний мир у нас вмещает целые вселенные. Обыкновенному человеку это сложно понять. А мама понимала.
– Да, кто бы что ни говорил, мама - единственный человек, который любит по-настоящему, просто за то, что ты есть, и готова пожертвовать всем ради тебя. Говорю так, потому что сама - мать. Но знаешь, есть женщины, которые умеют понимать и принимать внутренний мир творческого человека. Это сложно - не спорю, но некоторые из нас обладают таким талантом.
– Например, ты?
– Возможно. Я иногда жалею, что мой муж не художник, не писатель или музыкант.
– Он слишком прост для тебя?
– Скорее, понятен.
– Она смотрела на меня прямо и открыто, так же, как говорила.
– Скажу честно, Виктор, мне нравится беседовать с тобой. И как ты пишешь - тоже нравится. Некоторые твои вещи я считаю гениальными!
– Спасибо. И мне всегда приятно с тобой разговаривать. А скажи, ты не боишься?
– Мужа?
– Меня не боишься?
– Тебя? Почему мне нужно бояться тебя?
– она засмеялась.
– Вдруг однажды поверю твоим словам и не отпущу.
– Витя, Витя!
– покачала головой Светлана, вдруг став очень серьёзной.
– Как друг я нужна тебе больше. А простой флирт... зачем?