Самородок

Голиков Александр

Они прошли холл, потом миновали лифтовую площадку и стали спускаться куда-то вниз, отмеряя ступеньки, как капли валерьянки. Елена шла на автопилоте, только и видела, что спину Бодрова, всё остальное для неё было размытым и поверхностным. Так, наверное, идут на эшафот, уже ни на что не надеясь. Однако надежда в ней жила, и даже давала ростки и некие просветы. Где-то на заднем плане присутствовала какая-то лёгкость, светлое чувство - не всё ещё потеряно, далеко не всё, твердили они. И она внимала

им, и слушала их с открытым сердцем, как приговорённый слушал бы оправдательный приговор. Себе. Но прежде всего - Ему!.. А потом он а увидела это. И сердце в очередной раз сжалось пламенеющим сгустком тоски и боли.

– О, боже...
– только и выдохнула она.

Бодров же молча обошёл картину недавнего боя, постоял над Тори и полез в карман за трубкой.

– Твою ни мать...
– донеслось до Елены, и она сглотнула тяжёлый ком, застрявший в горле. Ком безысходности и отчаянья. Глаза были сухими, но их жгло, как будто в них залили только что нечто горячее, расплавленное. И вдруг откуда-то из груди её пошла волна рыданий - таких же сухих, навзрыд, и полных той же невысказанной тоски и боли. И тут Елена просто не выдержала, её будто прорвало...

Бодров машинально оглянулся на рыдающую женщину, потом стиснул зубами мундштук трубки и посмотрел на распростёртую Тори. У него тоже было сердце, и оно тоже рвалось из груди, но он не имел права выпускать его на волю. Только не сейчас. Потом он посмотрел ещё на одну фигуру, распростёртую сломанной куклой у самой стенки, и губы его невольно скривились в брезгливой усмешке - вот ты где, тварь, затеявшая всё это. И как тебе нравится? Вот так валяться? С безучастным ко всему взглядом? Сломанной игрушкой мирозданья? А после он увидел и Вольнова, и зубы вновь сжались на мундштуке трубки. Негоже, когда умирают молодые и сильные. Ох, негоже... И Бодров сделал то, что казалось ему в такой ситуации самым простым и естественным - он начал не спеша раскуривать трубку, прикрыв повлажневшие глаза. Если бы кое-что было в его власти, то он бы делал это вечно. Лишь бы не встречаться глазами с Еленой, чего-то от него ждущей и на что-то ещё надеющейся.

И тогда над двумя отчаявшимися людьми вдруг словно ветерок прошёлся - освежающий, полный любви и ласки. И показалось им, что их даже поцеловали - Бодрова по-мужски, в щёку, а Елену любя всем сердцем, прямо в губы. Но миг, и всё пропало. Осталось лишь ощущение мимолётности. Того же поцелуя...

Бодров встряхнулся, повернулся к Елене, чтоб кое о чём её спросить, да так и замер с открытым ртом. Та улыбалась. Счастливо и радостно. С мокрыми от слёз глазами...

ГЛАВА 12. СХВАТКА.

ДА НЕТ ПРЕДЕЛОВ ИДУЩЕМУ...

Баев очнулся, было какое-то временное отключение организма. Ему такое не нравилось, но вот поделать он ничего не мог. Надо, значит, надо. Организму видней.

Он осмотрелся и поразился.

107