Самосожжение

Антропов Юрий

– Что за цитата?
– спросил Гарри.

– Скажу по памяти. В международных делах нельзя! вести себя по принципу что левой ноге заблагорассудится. Вот и ступают по чужим землям кованым солдатским сапогом то левой, то правой...

– Браво! Это замечательные слова!.. Меня зовут Гашек. Я историк из Вены. Это очень злободневные слова!.. Как важно, чтобы эти слова произнесли и другие государственные деятели и чтобы слова эти не расходились с делом! Неразрывность дела и слова! Именно этот смысл витает сейчас вокруг нас в виде СПАСИТЕЛЬНОГО ОБЛАКА!..

Мээн постучал карандашом по бутылочке из-под

фанты.

– Товарищи! Товарищи!.. Минутку внимания!..
– Он посмотрел на часы.
– Мне кажется, все мы обменялись своим мнением... Я тоже дополню... К тезису ДЕТИ СПАСУТ МИР...
– Мээн достал из кармана газетную вырезку.
– Наша "Правда"... недавно заметку напечатала. Про то, как душманы издевались над советскими бойцами, которые в плен попали...

– Хватит, хватит!..
– закричала Алина.
– Ну сколько можно?!
– И она заплакала.

Гей метнулся было к ней, но Мээн остановил его.

– Всем оставаться на своих местах!.. Товарищи! Работа нашего симпозиума подходит к концу, - быстро заговорил Мээн.
– Работа была успешной. Мне кажется, что наши коллеги из многих стран мира, - он посмотрел на Гея, - не только на словах проявили свою духовность, но и готовы доказать ее на деле...

– Да, сэр!
– сказал Гарри.
– Прямо отсюда я решил поехать в Филадельфию, туда, где был уничтожен дом негритянской секты "Движение", вместе с людьми...

– А я поеду в Гринем Коммон, в палаточный лагерь мира, чтобы бороться против размещения американских ракет на земле Англии!

– Я буду бороться за создание безъядерной зоны на Севере Европы, в Скандинавии!..

Мээн, приложив лист бумаги к спине Гея, торопливо записывал: кто, куда, с какой целью...

– Товарищи!
– сказал он под конец.
– Вот мы и нашли истину. Высказались все...

– Кроме Гея, - промолвил кто-то, и Гею показалось, что это Георгий.

Давненько не давал о себе знать...

Но откуда он здесь?
– растерялся Гей.

– А ну-ка, Гей, скажи!
– уже и напирал Георгий.

– Да, - сказал Мээн, - ты у нас остался последним... С кого не сняли маску...

– Чтобы снять маски, - загорячился Гей, не спуская взгляда с Георгия, надо отменить, по крайней мере, капитализм!

– Да ладно тебе...
– поморщился Мээн.
– Давай без демагогии...

– Причина всего - бездуховность!
– сказал Гей.

– Чего - всего?

– А всего! И внутривидовой борьбы, и мировых войн - тоже!

– Значит, бездуховность - явление не только социальное, но и политическое?

– Да!

– Ну и... что же теперь делать?

– Прежде всего, надо помешать уничтожению рода людского. В современном мире это главная обязанность каждого человека, имеющего хоть какое-то воздействие на общественную мысль.

– Хм, красиво говоришь...

– Это сказал не я.

– А кто же?

– Макс Фриш.

– Опять этот твой Макс Фриш! Посмотреть бы хоть на него...

– Я здесь!

Вперед выдвинулся человек лет сорока в больших роговых очках и с трубкой, правда, незажженной.

Гей знал, что Максу Фришу, год рождения тысяча девятьсот одиннадцатый, Цюрих, Швейцария, было семьдесят четыре года.

– Это не вы!
– сказал Гей.

–

Это как раз я, - с улыбкой сказал Макс Фриш.
– И я в свою очередь хочу прочитать вам одну притчу. Ее написала наша несравненная Алина!

– Вот как?
– удивился Мээн.
– Почему же она сама не прочитает?

– Это понятно, - сказал Гей.
– Магия авторитета, имени.

– Так вот...
– Макс Фриш прищурился.
– Человек представляет себе так... В одном углу леса жили да были звери, самые разные, и сначала они жили как все другие лесные звери, но потом вдруг выискался один коварный жестокий зверь в этом углу и стал вести себя... м-м-м... не совсем хорошо по отношению к другим зверям своего лесного угла, и в том углу леса наступило лютое время!.. Соседи этих зверей, из других углов звери, даже знаться с ними перестали. Но вот сменилось время, и этого нехорошего зверя не стало, и потомки его вроде бы мирные были звери, а все же соседи с недоверием к ним относились. Более того, страх у них остался и укрепился, усилился даже, потому что потомки того нехорошего зверя хотели бы установить свои порядки во всех углах леса, говоря, что порядки эти - самые хорошие, а те, нехорошие, которые были у их предка, это все в прошлом, об этом и вспоминать но надо. И лес ощетинился! Разбились звери на два лагеря: на Тех и на Других... И каждый стал разводить ядовитых змей - ползающих, летающих и ныряющих, - таких змей, что, если их выпустить на волю, они могли в одночасье уничтожить и Тех и Других, да и лес бы сожрали, всю траву, все цветы, и воду бы отравили своим ядом, и воздух - до того ядовитые были. Такие дела...
– Макс Фриш вздохнул.
– А на вершине самой высокой горы денно и нощно заседал Вселесной Комитет Зверей по Разозмеиванию, и все звери с надеждой глядели на эту вершину - кроме одного, Самого Главного Зверя, который объявил Крестовый Поход против Других Зверей, полагая, что в Змеиной Войне можно уцелеть, спрятавшись глубоко под землей. О том, как потом выбираться из-под земли в белый свет, который уже не будет белым, потому что его отравят змеи, этот Самый Главный Зверь, как видно, не думал...

– Ну, все ясно!
– сказал Мээн.
– Регламент.

Макс Фриш с недоумением посмотрел на председателя:

– Разве это имеет значение, когда речь идет о корневых причинах войны, как, впрочем, и других социальных, политических, бедствий, в том числе и бездуховности?

Мээн посмотрел на Гея:

– Ты не считаешь, что эта тема уже выходит за рамки диспута?

– Во всяком случае, все это в пределах политического романа, - сказал Гей.

Гарри поднял руку:

– У меня вопрос! Коварный жестокий зверь - это. конечно, Трумэн? Ведь именно Трумэн отдал приказ об атомной бомбардировке Японии!

– В этой роли хорош был бы и Черчилль!

– А Гитлер, Гитлер?! Вот кто самый коварный жестокий зверь!

– А можно, я назову по имени прототип Самого Главного Зверя?
– спросила Мария.

– Да, я тоже его узнала, - сказала Алиса.

– Это, конечно..?
– спросил Гарри.

– Да, фигура типичная, - сказал Грей де Гриньон.

– Какой гротеск!
– восхитился Гивл Кристл.

– При чем здесь гротеск?
– возмутилась Алина.
– Все абсолютно реально!