Самозванцы. Дилогия

Шидловский Дмитрий

Посвятивший жизнь служению отечеству Крапивин очень тяжело переживал развал в стране и спецслужбах. Он никогда не был большим поклонником коммунистических идей, но с детства воспитанный отцом, кадровым военным, в традициях служения родине и жесткой дисциплины считал, что государство должно быть крепким, независимым от любого внешнего влияния, а весь его народ – дисциплинированным. Каждый человек, думал Вадим Крапивин, от рождения несет долг перед своей родиной, и этот долг много больше и куда значительнее, чем долг перед семьей или друзьями. Сам он с честью нес службу, и тем

больнее ему было видеть, как многие чиновники превращают государственные посты в кормушку, живут за счет отчизны, паразитируя на теле измученной страны. Собственно, в деятельности всех этих «слуг народа» видел Крапивин источник бед России. И более всего печалило подполковника, что не было никакой возможности исправить положение.

«Что же вы, революцию новую совершать решили? – отвечал он сетующим на развал в стране сослуживцам. – В который уж раз? Сначала прогнали убийц, возвеличили воров. Прогоним воров, посадим себе на шею убийц. Честный человек у власти не удержится, свойство у нее такое. Надо службу свою честно нести. Мы люди военные, наша задача защищать родину от внешних врагов. А страна со временем сама разберется, кто из политиков ей друг, а кто враг».

И все же ему было до слез обидно за плачевное состояние некогда великой державы, служению которой он отдал четверть века.

«Опять грехи каких-то мерзавцев покрывать будем, – раздраженно думал подполковник.

– Кто-то прошляпил, кто-то за взятку «не заметил», а нам теперь спасать. Выручим, не впервой. Но все же как надоело своим телом закрывать бреши, образованные глупостью и воровством!»

На военном аэродроме под Москвой прямо к трапу подкатил «Урал» с брезентовым верхом. Крапивин дал команду отряду на погрузку.

– Куда едем? – быстро спросил он встречавшего отряд капитана.

– Объект «Тибет», – доложил тот.

– Нападение?

– Никак нет. На объекте всё спокойно. Но из Центра пришел приказ срочно доставить вас туда в полной боевой готовности. Вы поступите в распоряжение генерал-майора Селиванова.

– Тогда трогай, – бросил Крапивин и с легкостью, необычайной для своего грузного тела, отягченного вдобавок бронежилетом и целым арсеналом вооружения, запрыгнул в кузов грузовика.

Об объекте «Тибет» Крапивин слышал только однажды, на одном из совещаний. Как он понял тогда, это был закрытый институт, созданный КГБ еще в семидесятые годы для изучения и разработки новейших систем связи. Оставалось только гадать, зачем в научно-исследовательском институте, занимающемся вопросами связи, срочно потребовался элитный отряд диверсантов ФСБ. Впрочем, Вадим Крапивин прекрасно понимал, что разгадки ждать долго не придется, а годы службы в самых горячих точках приучили его быть готовым к любому повороту событий. А вот то, что он поступает в распоряжение Селиванова, его совсем не порадовало. Генерала он знал не с лучшей стороны.

Через полтора часа «Урал» въехал на территорию института, представлявшего собой комплекс кирпичных зданий, и двинулся по чисто убранной дорожке между огромных подтаявших сугробов снега. Кроме контроля на въезде «Урал» прошел еще два КПП, прежде чем машина остановилась у подъезда

одного из корпусов. Спрыгнув на землю, Крапивин увидел, что навстречу ему идет Селиванов в офицерской полевой форме без знаков отличия. Полушубок на генерале был расстегнут, а руки чекист держал в карманах. Шагнув ему навстречу, Крапивин отдал честь и доложил:

– Товарищ генерал-майор, отряд специального назначения «Гранат» прибыл в ваше распоряжение. Командир отряда подполковник Крапивин.

Селиванов небрежно козырнул ему в ответ и Протянул руку для рукопожатия. Хотя генерал был среднего роста и нормального телосложения, рядом с почти двухметровым плечистым подполковником он казался хилым лилипутом.

– Здравствуй, Вадим. Давно не виделись.

– Добрый вечер, – неохотно ответил на рукопожатие Крапивин. – Что случилось? Нас сняли прямо с операции, из-под Аргуна. Люди измотаны.

– Люди отдохнут, – спокойно ответил генерал. – А зачем вас так срочно сняли, сейчас сам увидишь. Идем.

Вместе они вошли в здание института. Проходя по коридорам, где сновали сотрудники в гражданской одежде и белых халатах, Крапивин в своем бронежилете и при оружии с полным боекомплектом чувствовал себя бронтозавром в современном технопарке. Сотрудники с удивлением оглядывались и провожали его долгими взглядами.

– Другой отряд было не вызвать? – негромко спросил Крапивин. – Мы только что провели очень серьезную операцию. Все устали.

– Я хотел тебя, – отрицательно покачал головой генерал. – Я знаю тебя в деле.

«Я тоже знаю тебя в деле», – подумал Крапивин.

Вместе они поднялись на третий этаж и остановились у железной двери с электронным кодовым замком. Сунув в него пластиковую карточку, Селиванов пропустил вперед Крапивина и следом за ним вошел в напичканную электронным оборудованием лабораторию. Несмотря на то, что в помещении было оборудовано не менее дюжины рабочих мест, в нем находился только один высокий худощавый человек лет пятидесяти в белом халате, накинутом поверх гражданской одежды.

– Приехали? – спросил он.

– Приехали, – кивнул Селиванов. – Знакомьтесь: командир отряда «Гранат» подполковник Крапивин. Специалист высочайшего класса.

– Очень приятно, Виталий Петрович Алексеев, – протянул Крапивину руку человек в халате.

– Здравия желаю, – отозвался Крапивин, пожимая руку ученому.

– Пройдемте, – Алексеев жестом пригласил офицеров в дальний конец лаборатории, где располагалась еще одна металлическая дверь.

Когда они вошли в нее, глазам Крапивина открылось невероятное зрелище. В большой комнате отсутствовала противоположная двери стена. Вместо нее вплотную к помещению подступал… лес. Обычный смешанный лес, освещенный неярким солнцем. Но это был летний лес, который никак не мог возникнуть в марте месяце на третьем этаже подмосковного научно-исследовательского института.

В комнате за укрытием из мешков с песком сидели два автоматчика в полном боевом снаряжении, с оружием, направленным в лес, и капитан в общевойсковой форме с пистолетом в кобуре. Увидев вошедших, капитан вскочил, приложил Руку к козырьку и доложил: