Самум – ветер пустыни

Веденеев Василий Владимирович

– Все, поехал. Пока.

Они пожали друг другу руки и пошли к своим машинам. Одному предстояло вернуться в полицейское управление, а другому, облачившись в старый потертый костюм, через несколько часов пойти на улочку Н.Фиссах к старой мечети, где его будет ждать кривой Ахдам, чтобы отвести наниматься на работу к одному из людей Аби-да бен Ами, владельца финиковых плантаций.

Через некоторое время легкий ветерок, засыпал следы автомашин, и на пляже не осталось никаких следов встречи двух человек.

13

Фусони сидел за столом в своем кабинете и мрачно размышлял о будущем.

Меньше года назад он рассчитывал встать здесь во главе филиала «компании», а потом, не слишком задерживаясь, послать к черту всех этих арабов и перейти в одну солидную фирму, где ему давно уже обещали хорошо оплачиваемую должность консультанта.

Но руководителем стал не он, а мальчишка Диллан и почетное возвращение в Штаты отодвигается на неопределенный срок. Простых чиновников от разведки на престижные должности не берут. Совету директоров, который утверждает новые штатные единицы высокооплачиваемых сотрудников, нужны люди с положением. Черт бы побрал арабов, дурацкую историю с убийством, выскочку Диллана, и всю его фантазию.

– Сэр?! – голос Арчи по селектору отвлек его от мрачных размышлений. – К вам пришел господин Барек.

– Пропустите.

Редактор вошел, вытирая обильный пот с лица большим ярким платком. Фусони неохотно снял ноги с края письменного стола и поднялся навстречу посетителю.

– Здравствуйте, господин Барек, рад вас видеть. На улице уже жарко? Садитесь, пожалуйста. Что-нибудь прохладительное?

– Здравствуйте, – Барек упал в мягкое глубокое кресло, с трудом переводя дыхание, – не откажусь…

– Кока-колу, – распорядился Фусони, нажав кнопку селектора.

– … А это… – Барек провел рукой по лицу. – Дело не в жаре. Жары ждать еще долго… Господин Фусони, я хочу вас попросить. Я понимаю – терроризм, безопасность и тому подобное… Но, огромная просьба, скажите своим людям, пусть перестанут меня обыскивать, когда я приезжаю к вам. Для редактора уважаемой газеты эта процедура просто унизительна. Я никогда не носил оружия. Вы же знаете… Ну как себя будешь чувствовать, когда этакий громила с любезной улыбкой начинает тебя ощупывать, выворачивать карманы…

Бессвязную речь Барека прервал Арчи, вкативший небольшой сервировочный столик с двумя бутылками воды, вазочкой со льдом и бокалами.

– Мне не нужно, – распорядился Фусони.

Арчи налил кока-колы в один бокал, бросил несколько кубиков льда и принес его Бареку. Тог буркнув: «Спасибо» – сделал несколько жадных глотков.

Фусони подождал пока Арчи выйдет, а гость утолит жажду.

– Не беспокойтесь, господин Барек. Что-нибудь придумаем. Но и вы поймите – это не моя прихоть. Всем приходится терпеть некоторые неудобства. Хорошо, если они хоть в какой-то степени компенсируются…

Барек молчал. Он, кажется, не слишком верил, в то, что говорил хозяин. А Фусони было наплевать на то – верит ему этот араб или нет. Все равно он ничего менять не собирался. Однажды, правда, решил было поставить аппарат, такой же, как в аэропорту, но потом отказался от этой идеи – а вдруг пластиковая мина, или еще что-то, не реагирующее на магнитное поле. Арчи, телохранитель, надежнее. А за те деньги, которые он платит своим агентам, можно и претерпеть некоторые неудобства. Других же людей он сюда, в этот кабинет, не приглашает.

Конечно, надо обладать недюжинной фантазией, чтобы представить себе этого расплывшегося толстяка, привыкшего к мягкому креслу и вкусной пище, с пистолетом

в руках или пластиковой бомбой за пазухой. Его вполне можно было бы освободить от досмотра. Можно было бы, но…

Это случилось в прошлом году, летом. Фусони сидел в компании журналистов в открытом баре на побережье. Барек был с ними. Там к нему подошла девушка, – еще совсем девчонка лет девятнадцати, не больше. Он представил её как свою дочь. Горацио обратил на неё внимание – стройное тело, высокая грудь, красивые ноги – как обычно обращает внимание здоровый мужчина на привлекательную женщину. Может и забылась бы эта встреча – в его-то годы да при его возможностях бегать за девчонками? Но… В общем, как говорил Оскар Уайльд – чтобы избавиться от искушения, надо ему поддаться. В конце концов, позвонил и пригласил ее в ресторан. Она согласилась. Но вечером ехать к нему отказалась. Остаться с ним наедине она не согласилась и в следующий раз, и в следующий! Может, благоразумней было отказаться от своей затеи, но Фусони уже увлекся. Увлекся так, как никогда до того. А девушка, почувствовав свою власть над ним, начала тонко издеваться.

Характер у неё был прямой противоположностью отцовскому – твердый и лукавый. Горацио злился на себя – он мог купить любую арабскую девку за горстку монет, или просто получить в пользование как знак благодарности от мужа, брата, отца, которые попадали к нему на «крючок». А гут наоборот, старался, чтобы Барек не смог узнать об их встречах. К счастью, она тоже не стремилась афишировать их отношения. В общем, она довела его до такой степени, что он предложил выйти за него замуж. Он разводится с женой, плюет на карьеру и все ради неё. Ответом был её смех. Больше они не встречались. Но Фусони не забыл минут унижения. И свою злость вымещал на отце. Это доставляло ему злорадное удовольствие.

… – Не переживайте, господин Барек. Для вас я постараюсь что-то сделать, – Горацио улыбнулся своему собеседнику. – А сейчас я хотел бы узнать, как в журналистских кругах относятся к таинственной смерти того полицейского…

– … Лакдара, – подсказал Барек.

– Да, именно так. И по вашим прогнозам, какие последствия может иметь это событие?

– Пока трудно однозначно ответить на эти вопросы. – Барек почувствовал себя в своей тарелке и сразу стал спокойным и представительным. – Полиция не слишком щедра на информацию – когда речь заходит о чести мундира, они все как один набирают воды в рот. К сожалению, никто из моих коллег не смог выехать на место обнаружения тела. Эту информацию сразу перевели в разряд «строго конфиденциальных материалов». Однако полагаю, что здесь мы встречаемся либо с убийством, либо с несчастным случаем.

– А самоубийство?

– Вряд ли. Не гот человек, я его немного знал. В скандалах не замешан. Нет, на мой взгляд, нет. Хотя полной гарантии, как вы понимаете, дать не могу.

– Предложим, что это убийство. Кто и за что мог его уничтожить?

– В таких случаях в полицейском управлении говорят – расследование покажет. Разве мало причин для убийства сотрудника полиции, да еще и политической? Или слишком много знал, или… Но мне кажется – это месть. – С чьей стороны?

– Ну, кто скажет? Возможно, мстят еще за отцовские дела. Его отец, как вы, наверное уже знаете из газет, был каидом. Могу добавить – одним из самых жестоких. Он погиб от взрыва партизанской бомбы, подложенной в автомобиль. Видно пришло время сквитаться и с сыном…