Самвэл
Шрифт:
Твой слуга весь в твоем распоряжении.
— Не сейчас. Завтра вечером придешь в замок, прямо ко мне.
Крестьянин молча поклонился в знак повиновения. Самвел
продолжал свой путь, а крестьянин — свою песню.
Так, выехав из замка под предлогом охоты, Самвел, который не искал для себя никакой добычи, нашел, по воле случая, весьма нужного ему человека.
IX АШТИШАТСКИЙ МОНАСТЫРЬ
О Тарон, священный приют веры и религиозного рвения! О Тарон — священное обиталище армянских богов и богинь! Вот снова открывается взору величавая
Священная река привольно раскинулась перед взором Самвела. Он ехал по отрогам горы Карке. Древние леса, посвященные некогда языческим богам, по-прежнему дарили тень славным своею красотою отрогам этой горы. И погруженный в свои невеселые думы молодой князь невольно уносился мыслями в то не столь уж отдаленное прошлое. Под сенью этих дерев, на этих прекрасных горных склонах когда-то стояли Жертвенные храмы языческой Армении. Здесь Армения приносила жертвы умиротворения своим богам. Самвел словно видел своими глазами храм Ваагна Драконоборца — святилище бога мужества и доблести, в котором веками множились несметные сокровища Армянских царей. Неподалеку возвышалось другое святилище — Чертог Ваагна, а в нем Златая Астхик — золотая статуя возлюбленной непобедимого Ваагна. Виделся ему и храм Златой матери, алаторожденной Анаит — покровительницы Армении; под ее материнской опекой страна вкушала тогда славу и благоденствие.
Эта триада храмов с их несметными сокровищами и была Жертвенным местом языческой Армении.
Когда старый год кончался, здесь совершались — в начале Навасарда1, первого месяца нового года — торжественные обряды всенародного празднества. Присутствовал царь Ар-
'Навасард (от персидского пауа — новый, загс! — год) — в древней Армении первый месяц нового года. С V века по неподвижному христианскому календарю он отмечается с 11 августа по 9 сентября.
мении, присутствовал верховный жрец Армении, присутствовали нахарары. Армянский царь лично открывал праздник, принося в жертву богам сто белых тельцов с золочеными рогами. Его примеру следовала знать.
Новый год приносил с собою и новую жизнь. И на этом празднике, на пороге нового года, Армения должна была показать богам, чего она достигла в ушедшем году. Ваагн ждал доблести, Анаит — мастерства в ремеслах, Астхик — любви и поэзии.
И люди мерились силами в талантах и воинской доблести. Сказители исполняли сложенные ими песни, музыканты бряцали на струнах бамбирнов, атлеты показывали силу своих мышц, а ваятели и ремесленники — творения своего мастерства. Проводились воинские игры, различные поединки — храбреца с храбрецом и храбреца с разъяренным быком или диким зверем. Проводились конные ристания — на конях, на колесницах; пешие ристания — наперегонки с быстроногими оленями. Победитель получал в награду венок из роз — один из тех, которыми был украшен храм богини любви и красоты Астхик и из-за которых праздник так и назывался Вардавар, то есть «украшенный розами».
Новый год приносил с собой и новую жизнь. Старый год уходил. Надо было искупить старые грехи и вступить в новую жизнь очищенными. И вот совершался
Жертва, вода и голубь — сколь велико ваше таинство! Таинство умиротворения, искупления и любви.
В начале каждого года, в новогодний Навасард, во время праздника Вардавар Армения совершала это умиротворение в своих Жертвенных местах на высотах Карке, кровью всенародно приносимых жертв. В начале каждого года Армения совершала это искупление, очищаясь от грехов святою водою Арацани. В начале каждого года Армения совершала и святое таинство любви, посвящая голубей храму Астхик.
Обычай этот, однако, восходит к глубочайшей древности, он древнее всей истории человечества.
Когда Бог омыл потопом землю от грехов, то после этого всемирного таинства очищения водою прародитель армян Ной1 был первым, кто в начале Навасарда выпустил с вершины горы Арарат благого вестника божественной любви — белого голубя. Потом, выйдя из ковчега, он принес у подножия той же горы первую жертву умиротворения. Сим, сын старого патриарха и хранитель его заветов, переселился с Арарата в Тарон, обосновался у подножия горы, которую назвал Сим, и тоже совершил жертвоприношение.
Век за веком бесчисленное множество веков пронеслось над землей, но этот обычай свято блюли в стране армян, пока тот же голубь не взлетел над водами реки Иордан3.
Обряд освятила языческая Армения и исполняла его в праздник Вардавар. Тот же обряд освятила и христианская Армения — и тоже в праздник Вардавар.
Все это было известно Самвелу, все проходило перед его мысленным взором, как незабываемые страницы прошлого его страны и его народа.
За семь десятков лет до того дня, когда Самвел подъезжал к Аштишатскому храму, два белых мула влекли по Та-рону крытую повозку. Шестеро влиятельных армянских князей ехали верхом за повозкой, охраняя ее; это были князья Аштенский, Арцруни, Андзевский, Ангехский, Сюникский и Мокский. На повозке, подобно священному знамени, сиял серебряный крест. Перед ним шествовал Григорий Просветитель4; его лицо было завешено черной тканью. А за повозкою шло войско шести князей, числом в 5080 человек. Это воинство Христово, исполненное священного рвения, двигалось через Тарон и где бы ни проходило, сеяло среди язычников
страх и ужас. В повозке были святыни, которые Просветитель привез с собой из Кесарии.
На рассвете повозка переправилась через Арацани и приблизилась к отрогам горы Карке. Здесь белые мулы остановились и дальше уже не пошли.
Появление креста наполнило ужасом языческие горы и возмутило нерушимый покой священного леса. Исконные армянские боги запылали гневом, и толпы разъяренных жрецов ринулись из храмов навстречу пришельцам. За несколько часов под знамена верховных жрецов Ардзана и Месакеса и сына Ардзана Деметрия собралось 6946 человек — жрецы и другие служители языческих храмов.