Самые знаменитые реформаторы России
Шрифт:
Нельзя считать случайностью так называемое шахтинское дело. „Шахтинцы“ сидят теперь во всех отраслях нашей промышленности. Многие из них выловлены, но далеко еще не все выловлены. Вредительство буржуазной интеллигенции есть одна из самых опасных форм сопротивления против развивающегося социализма. Вредительство тем более опасно, что оно связано с международным капиталом. Буржуазное вредительство есть несомненный показатель того, что капиталистические элементы далеко еще не сложили оружия, что они накопляют силы для новых выступлений против Советской власти».
Тогда же, на этом пленуме, Сталин выдвинул свой знаменитый тезис об обострении классовой борьбы по мере продвижения социалистического строительства,
Таким образом, партийные организации получили установку на изыскание и уничтожение классовых врагов, по сути — продолжение Гражданской войны. С той лишь разницей, что враг был безоружным и речь шла просто об уничтожении людей, которые гипотетически могли оказаться врагами утверждающемуся абсолютизму.
После Шахтинского были другие процессы. Москва задавала тон, показывала, что надо делать, а круги расходились по всей стране. По буржуазному «национализму» ударили, проведя в 1930 г. суд над мифическим «Союзом вызволения Украины». Мелкой сетью выгребли украинскую интеллигенцию — ученых, врачей, учителей, кооператоров, земских деятелей и др. Глядя на украинцев, в той или иной мере делали то же самое в других республиках. Вообще 1930 г. оказался «выдающимся» по фабрикации процессов над несуществующими политическими организациями, якобы намеревавшимися свергнуть советскую власть.
Мало оказалось Шахтинского дела для чистки промышленности и транспорта от «буржуазных» специалистов. В декабре организовали процесс над промпартией, которой на самом деле не существовало. Ее руководителем был объявлен директор теплотехнического института Л.К. Рамзин, ученый с мировым именем. Еще ранее, в этом же году «раскрыли» «Трудовую крестьянскую партию», якобы возглавляемую выдающимися российскими учеными-аграрниками Кондратьевым и Чаяновым. Было объявлено о 200 тысячах членов крестьянской партии. Если Рамзина пощадили, то Кондратьева с Чаяновым расстреляли. Они и им подобные мешали Сталину в проведении коллективизации своим авторитетом, взглядами на перспективу развития села, противоположную той, которую объявило большевистское руководство. В том же 1930 г. состоялся процесс над работающими в центральных органах — ВСНХ, Наркомторге и различных Всесоюзных продовольственных объединениях.
Стратегия и тактика Сталина в проведении социалистических преобразований не отличалась большим разнообразием. Он не тратил время на дискуссии, выработку оптимальных решений, исследование причин трудностей на пути реализации задуманного. Не идет так, как рассчитывали, в промышленности и на транспорте — «Шахтинское дело» и процесс над промпартией. Часть специалистов уничтожается и рассылается по тюрьмам, а оставленные живут и работают — ведут себя тише воды, ниже травы.
Не хотят люди идти в колхозы, а ученые-аграрники своими теориями предлагают некие иные пути развития села — разгром «Трудовой крестьянской партии».
Довели страну до того, что в магазинах нечего стало продавать — виноваты работники соответствующих наркоматов и других структур — одних расстрелять, других посадить.
Десять лет прошло после Гражданской войны. Еще не все оказались перебитыми или умершими естественной смертью бывшие союзники большевиков по борьбе с царизмом — меньшевики, эсеры, трудовики, представители других социалистических партий. Фабрикуется дело о «Союзном бюро ЦК РСДРП (меньшевиков)». Опять обвинения во вредительстве, шпионаже, подготовке контрреволюционного переворота. Расстрелы, тюрьмы.
Таким образом, речь шла о тотальном уничтожении «буржуазной» интеллигенции, и в этом
Ненависть Ленина к интеллигенции была унаследована верным учеником и продолжателем его дела. Из всех сталинских реформаторских свершений наиболее значительным по своим последствиям является не индустриализация и даже не коллективизация, а мировоззренческая революция. Она могла быть совершена только благодаря практически поголовному уничтожению носителей старого «буржуазного» мировоззрения, то есть интеллигенции. Какими бранными словами ни награждал ее Ленин, он ограничился лишь уничтожением и высылкой части интеллигенции, оставив основную массу работать в стране, очевидно, веря в формулу Бухарина о возможности «выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».
Годы нэпа породили у специалистов иллюзии, что черная полоса в жизни страны и их собственной миновала, и все возвращается в привычное русло. И вдруг — настоящий разгром. Многие объясняют жестокие репрессии Сталина, тотальное уничтожение носителей знания и интеллекта нации ненавистью, а то и завистью его к умным, образованным людям. Типичными для сторонников подобной точки зрения можно считать слова профессора ЛГУ Никиты Алексеевича Толстого, сына известного писателя Алексея Толстого: «Он интеллигенцию просто ненавидел. Он страдал от того, чтобы были люди умнее его, речистее его, с большим количеством идей. Животная зависть». Если даже это и так, не в этом причина того, что с окончанием нэпа было развернуто наступление на интеллигенцию. И дело также не в патологической жестокости, и не в паранойе, которую приписывал Сталину один из выдающихся медиков, занимавшихся его здоровьем, Бехтерев.
К сожалению, подобного рода публикации, хлынувшие как из рога изобилия (первая волна — во время Хрущевской оттепели, вторая — в годы Горбачевской перестройки), как это всегда бывает в подобных случаях, качнули маятник от одной крайности в другую. От обожествления к полному отрицанию у Сталина не только выдающихся качеств государственного деятеля, но и просто нормальных человеческих. Думается, и сейчас, когда общество все еще находится в возбуждении, трудно рассчитывать на объективную оценку Сталина как личности и всего им сделанного. Но сделанное этим, без всяких оговорок выдающимся, человеком говорит само за себя. Только ненависть и тем более паранойя могут подвигнуть человека к какому-то поступку, разовому действию. Перед нами же предстает диктатор, не просто управлявший великой страной более тридцати лет, что само по себе требует выдающихся качеств от правителя, но и перевернувший ее до неузнаваемости, построивший общество на принципах, ранее не известных человечеству. По схемам, созданным безудержными фантазиями мыслителей-утопистов.