Самый богатый пещерный человек
Шрифт:
Это научило меня еще кое–чему. Поскольку я продавал говядину высшего сорта, то решил, что мне следует потреблять собственную продукцию, и вскоре стал есть бифштекс по–нью–йоркски на завтрак, бифштекс с косточкой на обед и нежнейшее филе на ужин. Но я быстро заметил, что все время чувствую себя разбитым и обессиленным. Поведение тоже изменилось. По ночам я теперь сидел перед телевизором и один съедал почти килограмм мороженого — да, почти килограмм! Я чувствовал, что моя духовная жизнь угасает. Желание противостоять искушениям таяло на глазах. Живя в пещере, я питался рисом, бобами, хлебом и фруктами, и
— Давай еще раз попробуем пожить в Ковело, — сказал я однажды. — Думаю, на этот раз у нас получится.
Мы обменяли свой «Фольксваген» на старый разваливающийся пикап, и, обращаясь с ним очень бережно, проехали больше тысячи километров — до самого Ковело. Мы нашли сто шестьдесят акров прекрасной невозделанной земли и купили на приемлемых для нас условиях. Наша семья жила в палатке, пока из отходов древесины на нашей территории строили небольшой домик. Конечно, это был не дворец, но мы любили его! Вскоре я организовал бизнес по продаже дров.
Мы начали посещать пресвитерианскую церковь, но я не мог забыть о субботе и всем остальном, что узнал раньше. Прямо через дорогу от пресвитерианской была адвентистская церковь, и я подумал: «Может, нам будет лучше в этой общине?» У меня появился друг по имени Дуан, который любил церковь и интересовался религией. Однажды в субботу мы с ним решили посетить адвентистскую церковь, а Карин осталась дома с Рейчел, нашей маленькой дочкой.
В то утро я испытывал и страх, и ожидание чего–то лучшего. «Что, если они недружелюбны? А вдруг им не понравится мой вид? Ну, неважно. Сегодня суббота, и у меня такие же права быть там, как и у них!» Думаю, в тот день я искал повода для ссоры: я достал свой старый комбинезон, дешевую сорочку и надел все это, а волосы завязал в хвост.
Сев на мотоцикл, я поехал забрать Дуана. В те дни считалось круто носить потертые голубые джинсы, и он выглядел на самом деле крутым. Один из карманов сзади был оторван, и голая кожа ясно свидетельствовала о том, что он не носит нижнее белье! Я даже почувствовал себя неловко от его вида, но промолчал.
У дверей нас тепло встретил и поприветствовал мужчина. Он с улыбкой пожал нам руки и пригласил зайти в церковь. Там приятная старушка небольшого роста, поздоровавшись, попросила меня и Дуана записаться в книге для гостей. Потом мы прошли в зал, сели и стали наблюдать, как заходят другие. Я заметил много немолодых людей. На скамью, стоящую перед нами, прошла супружеская пара, но прежде чем сесть, они оба представились нам и пожали руки.
В тот день проповедь просто лилась из сердца пожилого проповедника. Его теплота и искренность тронули меня. Я впитывал слова жизни, как высохшая земля капли дождя. После богослужения нас окружило множество людей, приветствуя и приглашая к себе на обед. Никто, казалось, и не обращал внимания на нашу одежду, и мне стало немного стыдно. Мы были настолько поражены доброжелательностью и вниманием, что просто растерялись. Наконец старый пастор Джо Филипс с супругой уговорили нас, и мы пошли к ним на обед. Уверен,
Мы сели за стол со множеством полезных, просто приготовленных блюд — картошка и два–три вида других овощей, домашний хлеб из муки грубого помола, зеленый салат и яблочный пирог.
— Угощайтесь, — сказал пастор Джо. — Моя жена — лучший повар в городе, и она расстроится, если вы не будете кушать!
Я и Дуан не огорчили ее в тот день — мы почти опустошили все блюда на столе. Хозяева приятно удивились.
После обеда пастор Джо предложил пройти в гостиную — поизучать Библию. Мне понравилась эта идея, и вскоре я, открыв Писание, обсуждал его с пастором и миссис Филипс. Дуан заснул на стуле.
В следующую субботу Карин отправилась в церковь со мной. Мы стали ходить на богослужения каждую субботу, а пастор с женой приглашали нас к себе обедать, потом мы всегда вместе изучали Библию. Но как только пастор заговаривал о какой–либо теме, я сразу понимал, что уже сам изучил ее. Когда мы исследовали книги Даниила и Откровение, я знал всех животных и соответствующие им даты. Однажды пастор Джо сказал:
— Даг, ты почти готов ко крещению.
— Что значит «почти», пастор? Я уже готов! — ответил я. — Во все, чему учит эта церковь, я верю.
Он колебался.
— А как же курение, Даг? Ты готов бросить? Теперь была моя очередь сомневаться.
— Ну, пока не знаю… Не понимаю, какое это имеет отношение к отношениям с Богом. Я ведь бросил все свои по–настоящему плохие пристрастия: марихуану, алкоголь, наркотики, воровство и обман. А курение не так уж плохо. Как бы там ни было, я знаю, что Господь любит меня и отвечает на мои молитвы.
— Правильно, Даг, Он действительно тебя любит, — терпеливо ответил пастор Джо. — Он наставляет тебя и ведет шаг за шагом. Но пока ты продолжаешь курить, ты цепями прикован к дьяволу. Можешь себе представить, чтобы Иисус пускал дым кому–то в лицо, говоря о любви Своего Отца?
Я знал, что Иисус — наш пример, и мысль о том, что Он закурил сигарету, показалась такой смешной, что я засмеялся.
— Понимаешь, — продолжал пастор, — когда ты принимаешь крещение, это символизирует новое рождение, и Господь не хочет, чтобы Его новорожденные дети курили. Согласен, Даг?
— Ну, если так это представлять, то согласен, — признал я и стал вспоминать, как трудно было бросить пить. Я тогда спорил с Богом: «Ну, Боже, мне же так нравится пить! Это увлекательно!»
И Бог ответил: «Ну, давай, пей, Даг». Я не имею в виду, что Он одобрил мое пьянство. Господь просто хотел сказать, что не будет насильно принуждать меня бросить пить.
Постепенно я начал понимать, сколько душевных страданий приносили мои запои. То я просыпался в тюрьме, то весь день меня тошнило, то, проснувшись, я узнавал, в какое глупое положение поставил накануне себя и тех, кто мне дорог. Однажды я обнаружил, что разбил машину, да притом чужую. Я слышал, как Господь говорит мне: «Ну, что, Даг, ты доволен?» В конце концов до меня дошло, что Бог просит христиан отказаться лишь от того, что причиняет им физический или духовный вред. Когда я наконец это понял, я бросил пить, понимая при этом, что бросить курить будет сложнее.