Самый громкий процесс нашей эры. Приговор, который изменил мир

Лукацкий Сергей

Кроме того, Варавва (Бар-Абба) может переводиться как «сын Отца», что очень созвучно с самоназванием Иегошуа га-Ноцри - Сын Божий, ведь под словом «Отец» подразумевать возможно только Отца Небесного. Просто «папин сын» звучит глупо. Может быть, «дети Отца» - это самоназвание или присвоенное прозвище группы учеников и сподвижников Иисуса? А может, и один из вариантов прозвищ самого Иисуса? Возможно, просто произошла путаница и Пилат не понял, какого из двух Иисусов ему следует казнить? Ведь и Варавву звали Иисусом - Иегошуа (Codex Coridethianus, IX в.), что в переводе означает «Бог спасет» (или Яхве-помощь), что вызвало возмущение Оригена: «Имя Иисус, вероятно, еретиками прибавлено, ибо оно неприлично злодею» (Orig.In Matth. Comm. ser. 121). Ведь Пилат, не зная ни арамейского, ни древнееврейского, получал сведения через толмача - переводчика (лат.scriba). При переводе могла теряться разница, поскольку для латиноязычного слушателя оба человека именуются весьма сходно: «Спаситель, Сын Отца Небесного». Возможно, что из двух историй, дошедших до авторов Евангелий, при смешении образовалась одна общая. Тут широкое

поле для догадок и версий. Не будем углубляться в фантазии вслед за гностиком Василидом из Александрии и авторами Корана, считавшими, что распят был не Иисус, а некто другой: «А они не убили его и не распяли, но это представилось им» (Коран, 4: 156). Но заметим: повстанцы Иисус Варавва и Иисус Назарянин, скорее всего, связаны между собой.

О связях Иисуса с повстанцами говорит и то, что среди учеников Иисуса был некто Симон Зилот (Кананит) (Мф., 10: 4; Лк., 6: 15; Деян., 1: 13) - может быть, выходец из школы Иуды Галилеянина. Матфей и Марк говорят, что Симон (Шимон) пристал к Основателю еще в Кане (Мф., 10: 4; Мк., 3: 18). Прозвище ho-Kananaios у Марка и Матфея может означать, с одной стороны, уроженца Каны, а с другой - представителя партии канаимов (ивр.qanna'i - ревнителей). Лука воспринял это слово во втором значении, имея для этого серьезные основания, и перевел его на греческий - Zelotes (ревнитель, зелот). Прозвище Иуды - Искариот, возможно, означает латинизированное сикариот, сикарий. Иакову Зеведееву Иисус вместе с братом дал прозвище Воанергес - «сын грома» (греческая транскрипция еврейского бней-регез), что также говорит о бунтарском духе. Они жаждут призвать огонь на самаритянское селение, не давшее им ночлега (Лк., 9: 54-56), запрещают чужим пользоваться именем Иисуса для исцелений, требуют себе места поближе к трону машиаха, в дни его славы (Мк., 10: 35-38) они радикалы, бунтари.

Иаков был обезглавлен: «Ирод убил Иакова брата Иоаннова мечом» (Деян., 12: 2) - это произошло около 44 г., - вероятно, за политическое преступление против власти, то есть за зелотскую деятельность. Само наказание - обезглавливание мечом является методом казни бунтаря, если бы это было религиозное преступление против иудаизма, его бы побили камнями. Почему Лука после столь подробного рассказа о мученичестве Стефана так кратко говорит о мученичестве Иакова Зеведеева, если речь идет об одном из самых близких учеников Иисуса? Это может быть объяснено только тем, что причина казни была внерелигиозной и Луку, как апологета, не интересовала. Да и тот факт, что других руководителей общины, исключая Петра, не затронули гонения Ирода Агриппы I, говорит о политическом характере преследований Иоанна и Петра, как и сам способ казни первого. Второе лицо, подвергшееся преследованиям, Симон Петр, носивший прозвище Бар-Иона, не задумываясь орудовал мечом, что само по себе характеризует его определенным образом. Само прозвище Бар-Иона (Иона) может быть прочтено не только как «сын Ионин», но и как «сын голубя», что означает человека, живущего под открытым небом, - беглеца, изгнанника. Так называли партизан-зелотов. Эти люди оказали вооруженное сопротивление аресту и умело ушли от преследования, что характеризует их определенным образом.

Сам Иисус говорит в момент задержания: «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять меня» (Мк., 14: 48), евангелист использует то же самое греческое словоlestai, которым именован Варавва, значащее не только «злодей-грабитель», но и «мятежник». Это слово употреблял Иосиф Флавий для обозначения зелотов, совершающих грабежи - реквизиции для добычи средств к продолжению борьбы. Тем же словомlestai названы разбойники (Dismas и Gestas по «Евангелию от Никодима»), распятые вместе с Иисусом: «Тогда распяты с ним два разбойника: один по правую сторону, а другой по левую» (Мф., 27: 38). Возможно, это мятежники, члены отряда повстанцев Вараввы. Самый ранний из имеющихся на сегодняшний день списков Евангелия от Луки, выполненный унциальным письмом и маркируемый как «75» (175­225), гласит: «Вели и других двух злодеев на смерть вместе с Ним» - то есть подразумевает, что Иисус назван тем же титулом: «злодей-мятежник». В более поздних рукописях текст подкорректирован либо путем перестановки порядка слов, либо с удалением некоторых. О том, что всех последователей Иисуса оккупационные власти подозревали в бунтарских настроениях, говорит и произошедший несколькими годами позже эпизод с арестом апостола Павла, где римский тысяченачальник обвиняет Павла в том, что он «произвел возмущение и вывел в пустыню четыре тысячи человек разбойников» (Деян., 21: 38). Причем Лука использует то же самое словоlestai - мятежники.

Само поведение группы Иисуса говорит о ее положении, целях и самосознании, они ведут себя как положено партизанам на оккупированной территории: «Посему Иисус уже не ходил явно между Иудеями» (Ин., 11: 54). Группа проявляет осторожность, меняя места ночлега. На «нелегальное» положение группы учеников равви Иегошуа указывает их конспиративное поведение в Иерусалиме, в частности эпизод с методологией выбора места для проведения седера - Тайной вечери (именно тайной!). Выбор места празднования Пасхи был согласован заранее со сторонниками внутри Иерусалима, но хранился втайне от всех, в том числе и от самих учеников. Вот как описано приказание и событие: «Они же сказали Ему: где велишь нам приготовить? Он сказал им: вот, при входе вашем в город, встретится с вами человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним в дом, в который войдет он, и скажите хозяину дома: Учитель говорит тебе: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими? И он покажет вам горницу большую устланную; там приготовьте. Они пошли, и нашли, как сказал им, и приготовили пасху» (Лк., 22: 9-13). Все весьма конспиративно, тут указана и конспиративная

квартира, и уведомленный заранее ее содержатель, а также пароль - условное обращение к связному и опознавательный признак связного в городе. Этого тайного соратника Иисус даже не называет по имени и только самым доверенным, Петру и Иоанну, сообщает пароль и опознавательный знак. Кувшин с водой у мужчины - действительно большая редкость для Иерусалима, носить воду - это на Востоке женское дело. «Мужчина с кувшином» в той культурной среде вполне подходит для опознавательного знака подпольщика. Все описано как в шпионском детективе. Возможно, что содержатель тайной квартиры - член общины ессеев, о которых Иисус комплиментарно отзывался как о «скопцах ради Царства Небесного» (Мф., 19: 12), поскольку некоторые из них принимали безбрачие и вынуждены были сами носить кувшин с водой. Не исключено, что именно среди них пребывал Иисус во время Своего сорокадневного пустынного поста «со зверями» (Мк., 1: 13). В Кумранских свитках комментариев на пророка Хабакука (Аввакума) (lQpHab, 12: 4) именно так, «зверями», именуют себя кумраниты. Место, называемое в традиции «горницей Тайной вечери», находится на территории близкой к так называемому «кварталу ессеев», или в нем самом (точная локация затруднительна). Подробнее о связи Иисуса с ессеями будет сказано позже.

Иуда

Пожалуй, стоит коснуться личности Иуды и его роли. Он, как один из двенадцати и близкий соратник, стоит особняком от прочих апостолов.

Само наличие этого персонажа некоторыми исследователями ставится под сомнение, поскольку в истории о роли и предательстве Иуды очень многое взято из пророчеств, что вызывает сомнение в ее исторической подоплеке. На эти выводы наталкивает и тот факт, что о ней умалчивают Климент Римский, Игнатий Антиохийский, Поликарп Смирнский и другие церковные авторы I и начала II в., молчит даже Иустин Философ, хотя он подробно пересказывает содержание Евангелий. Нет упоминаний про Иуду в Дидахе, нет и у авторов всех прочих посланий. На основании этого делается предположение, что история предательства Иуды сформировалась не ранее 70-х гг. II в.

Но я считаю факт существования Иуды как личности и факт его предательства очень вероятным, поскольку Иуда был позором для раннехристианской общины, и потому он не мог быть выдумкой.

Само имя Иуда (Иехуда) означает «хвала Господу» (Быт., 29: 35). Индивидуальное прозвище Иш-крийот может быть переведено как «еврей из пригорода» или «из города», а более собирательное имя для формирования антииудейской позиции придумать сложно. Имеется вариант перевода: «красильщик» (от евр.
– арам, корняskar - красить) - может быть, он сам или кто-то из его предков занимался этим ремеслом. Есть вероятность, что прозвище Иуды - это искажение греческого sikarios (сикарий - кинжальщик), как называли террористическое крыло сопротивления римской оккупации. За эту версию говорит объединение Матфеем призвания Симона Кананита (Симон Зелот) и Иуды (Мф., 10: 4) - возможно, они были рекрутированы вместе из какой-то партизанской группы.

Евангелие от Иоанна называет Иуду «Симоновым», то есть, вероятно, сыном Симона. Можно предположить, что помазание Иисуса миром в Вифании происходило в доме Иуды, поскольку хозяином дома называют «Симона прокаженного» (Мк., 14: 3-9; Мф., 26: 6-7) или «Симона фарисея» по Луке (7: 37-48). Возможно, что Иуда был сыном этого самого Симона, а значит, он был старшим братом Лазаря, Марии и Марфы. Поэтому он имел полное право читать нотации сестре за трату дорогого масла на правах хозяина дома, чего не имел бы права делать, будучи гостем. Но это только версия.

Иуде, как и прочим ученикам, Иисус омывает ноги, и он не отлучен от причастия «плоти и крови Христовой», он полноправный апостол. Он поставлен даже выше прочих. Искариот был казначеем группы Иисуса, носил «денежный ящик» (Ин., 12: 3-6, 13: 29), что говорит о его высоком статусе в иерархии общины. Иуда - привилегированное лицо до последнего момента. Несмотря на то что Иисус все предвидит, Иуда сидит (точнее, лежит, поскольку на Востоке возлежали на трапезе) на почетном месте - рядом с Иисусом: «Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам» (Ин., 13-26), но подать можно только на расстояние вытянутой руки, а на Востоке близко к главе стола располагают наиболее уважаемого человека. Личное предложение угощения - это знак особого уважения и внимания со стороны хозяина стола. Этот момент хорошо демонстрирует внутриобщинную иерархию. Более того, даже в Гефсиманском саду Иисус ставит Иуду выше прочих двенадцати, Он именует Иуду «другом»: «Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел?» (Мф., 26-50) - то есть титулом выше, чем «ученик», даже выше, чем апостол-посыльный. К тому же Иисус не уклоняется от поцелуя, а если бы Он считал Иуду низким предателем, то мог не допустить контакта с ним.

По тексту Евангелий нельзя усмотреть хоть сколько-нибудь основательного и разумного мотива предательства. То, что Иуда сделал это из корысти, звучит абсурдно. Объем средств, которыми оперировал казначей общины, виден хотя бы из цитаты: «Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев и раздать нищим» (Мк. 14: 5). «Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?» (Ин., 12: 5). В другом эпизоде, насыщении пятью хлебами, Иисус не беспокоится о нехватке денег для накормления пятитысячной толпы, а спрашивает только: «Где нам купить хлебов, чтобы их накормить?» (Ин., 6: 5). Он уверен, что деньги у Иуды есть. Апостолы предложили: «Разве нам пойти купить хлеба динариев на двести и дать им есть?» (Мк., 6: 37). Значит, сумма, которая была в походной кассе общины, превосходила 200 динариев. Это говорит об объемах пожертвований и уровне популярности Иисуса. Поэтому 30 сребреников - это жалкая сумма для человека, который держал казну популярной общины, имевшей широкий круг состоятельных адептов.