Самый лучший стрелок
Шрифт:
– Вон оно как. До чего же тяжела...
– Это хорошая примета, возьми ее с собой.
Я запихиваю ее в карман.
– Всем выходить, строиться, - опять раздается команда.
Мы выходим из крепости. К нам на смену пылит колонна машин воздушно десантной дивизии, только что прибывшей в Кабул из России.
– Как всегда, нам достается самая грязная работа, - возмущается кто то.
– Сколько у нас... сегодня?
– спрашивает его сосед.
Все понимают смысл вопроса и смотрят на лейтенанта.
–
– Двое убитых и четверо раненых.
– А их сколько положили?
– Всех.
– Вот бы так в прошлый раз..., - ворчит кто то.
– А ну, молчать. Разговорчики, - взрывается лейтенант.
– Кто еще об этом слово скажет - пристрелю.
Наступила тишина. Все прячут глаза в землю.
Мы садимся на машины и едем обратно в город. Солнце стоит над нами и становиться жарко.
В Кабуле полно военных, особенно наших патрулей. Мы проезжаем в представительство и размещаемся в прежних домах. Лейтенант обходит все комнаты.
– Готовьтесь к переезду. Завтра возвращаемся в Россию, - обращается он к солдатам.
Перед нашей комнатой он остановился, поколебался, потом вошел и прикрыл дверь.
– Вот что, друзья. Командование, кроме очередных наград, решило вас поощрить. Как приедем в Россию, вам предоставляется десятидневный отпуск.
– Служим Советскому Союзу, - за меня и за себя рявкает Сашка.
– А что потом?
– спрашиваю я.
– Потом... Потом мы с вами расстанемся. Вас убирают из "Дельты"...
У Сашки раскрывается в изумлении рот.
– Куда и за что?
– Куда не знаю. Но, по всей видимости, на новое место службы. Вам, наверно, надо самим догадаться за что...
– Разрешите вопрос, товарищ лейтенант. Так когда же убили генерала? срывается Сашка.
– Ты разве не понял? Генерала П. убили в президентском дворце. Заруби это себе на носу.
Он недовольный уходит.
– Чего это тебя понесло?
– недоумеваю я.
– Все они сволочи и говно.
Таня с матерью дома. Они пропускают меня в свою комнату. Разбитое окно пока прикрыто дверцей от шкафа, на полу еще не смытая известка, вещи аккуратно сложены вдоль стен.
– Вы уезжаете?
– спрашиваю я.
– Завтра, - отвечает Таня, - весь персонал представительства эвакуируют на родину.
– А отец?
– Он остается. Посольских оставляют. А ты как?
– Тоже уезжаю завтра.
– Это вы сегодня штурмовали дворец Амина?
– спрашивает Танина мама.
– Да.
– Много жертв?
– Если про наших, то немного. Только двое убитых.
– А сам президент Амин?
– Убит.
– Боже мой, что вы наделали? Это же война.
– Какая война? Новое правительство Бабрака Кармаля попросило нас об этом.
– Да знали бы вы. Бабрак Кармаль
– Ерунда, мы победим.
Танина мама с сомнением качает головой.
– Мама, ты не права, - поддерживает меня Таня, - они же первые напали на нас, убили тетю Полю, других. Если бы не Толя и наши солдаты, сколько было бы еще жертв.
Что они несут и я не могу раскрыться, им что то рассказать.
– Да, они действительно напали на нас, - запальчиво отвечает Танина мама, - но в свое время на этой земле погиб от рук озверевших фанатиков выдающийся писатель Грибоедов, за это русский царь не стал воевать с этой страной и как оказалось в будущем, он был прав.
– Тогда была другая жизнь, ее нельзя сравнивать с настоящей.
– Народ, Танечка, в Афганистане, по сравнению с тем прошлым временем, изменился, но его дух независимости остался. То что произошло, он воспримет как наступление на его независимость.
– Значит по твоему им дозволен над нами издеваться, нас бить, убивать, а мы не можем им дать сдачи...
– На руках Амина действительно кровь наших граждан, но он президент страны и с ним надо поступать в рамках международных отношений. Знаете что, ребята, давайте сейчас не будем сейчас впадать в дискуссию о политике и у меня к вам просьба, никогда, ни перед кем, не распространяйтесь о событиях, свидетелями которых вы здесь были. Это может закончиться плохо не только для вас, но и для нас, ваших родителей.
– Хорошо, мамочка, - вдруг согласилась Таня.
– Тогда оставайтесь одни, я пойду к Машеньке, надо ей помочь справиться с горем. Поля была чудесной женщиной.
Она ушла. Таня подошла ко мне и положила руки на плечи.
– Тебя в эти тяжелые дни могли убить...
– Помнишь, когда мы первый раз с тобой встретились, ты сказала, что здесь так тихо, никакой истории...
– Помню. Но после всех событий, я поняла и другое, историю пишут кровью и ее надо ощущать, даже тогда, когда ее не видишь.
Я подтягиваю ее к себе.
– Мы ведь встретимся, правда?
– Должны. Из-за этих событий, я прервала здесь учебу в школе, приеду в Ленинград и должна наверстать упущенное, потом надо успеть в институт... Я тебе оставлю адрес. Приезжай.
И тут я ее целую в щеку, а она обхватывает мою голову руками и страстно целует в губы.
Нашу идиллию прерывает стук в дверь и слышен голос Даши.
– Танька, открой. Ты здесь?
Таня неохотно отрывается от меня и отряхнувшись идет к двери. Дашка влетает как метеор.