Самый лучший стрелок
Шрифт:
– Федя, ты чего меня так плохо встречаешь.
– Толенька, я не хотел, - уже чуть не плачет мужик.
– Черт попутал.
– Ты, сволота, - грубо отвечает молодой, - ты мне ружье попортил. Я же тебя в порошок сотру...
– Толенька, не слушай его, он еще ничего не понял.
Федя струхнул всерьез. Я опять стреляю. Шапку наглеца смахнуло с головы и похоже до него тоже доходит, что что-то не так.
– Кто это?
– спрашивает он Федю.
– Толя. Сын лесника.
– Ну и что?
– Он тебя здесь
– Не имеет права, - уже взвизгнул он.
– Вы нарушили закон, значит надо.
– Может не надо, Толенька, - хнычет Федя, - Богом клянусь, последний раз в жизни это сделал. Прости.
– Нет, Федя, ты который раз ловишься в лесу?
– Третий.
– Вот видишь, третий, а ума не набрался, Не мог сразу со всем порвать...
– Порву, кровью клянусь, порву.
Я начинаю расстреливать их лыжи, они подпрыгивают и превращаются в щепки. После обращаюсь к мужикам.
– Выкиньте ножи.
Теперь они послушны как кролики. Ножи улетают в сугробы.
– А ну, марш в ту сторону.
Мужики, ругаясь, ползут по сугробам. Мы с собакой подходим к туше лося, уже наполовину покрытую белым ковром падающего снега. Хонди сразу вцепился в кусок мяса, а я с трудом нахожу Федино ружье, закидываю себе на плечи и изучаю участок. Падающий снег, уже засыпал следы и по едва приметным вмятинам можно еще определить откуда мужики шли.
Так и есть, в метрах ста от места событий, обычные волокуши на широких лыжах. На них брезент и сено. Я подтаскиваю их к лосю, отсекаю самые лучшие коски мяса, заворачиваю их в кусок брезента и забрасываю на волокушу. Теперь мы с собачкой не спеша, отправляемся в лесничество. Я, как заправская лошадь, накидываю лямку и тащу ношу по сугробам, пробиваясь к дороге.
– Что ты сделал?
– ужаснулся отец.
– Они же в такую погоду без лыж не доберутся до деревни.
– Они выбрали свою судьбу, отец.
Отец стал спешно собираться.
– Ты куда?
– Может удастся их спасти...
– Сейчас темно. Погоди, утром вместе пойдем. Если они окончательно не тронулись, то где-нибудь развели костерок...
Отец растеряно смотрит на меня.
– Ты стал... очень жестоким.
– Может быть. Все началось от сюда. Помнишь я убил трех бандитов, в армии я перебил уже несколько десятков людей.
– Но ты здесь оборонялся, там защищал свою родину...
Если бы он знал, как я ее защищал.
Мы их нашли через день под вечер. Молодой парень без шапки замерз на ели, а Федю "разобрали" волки. Они долго пировали под деревом, разорвав одежду и раскидав ее повсюду. И то, нашел Федю Хонди, разрыв сугроб в пол метра глубиной.
Я опять прощаюсь с домашними. Отпуск кончился. Что то все таки сломалось во мне и я не воспринимаю дом, как раньше. Узкий мирок лесного дома стал душить меня.
– Куда теперь?
– спрашивает отец.
– Пока в Москву.
Мама суетливо
– Возьми, здесь пирожки.
Хонди опять в тревоге. Он суетливо трется о мою ногу и вопросительно смотрит в глаза. Я ласкаю его ухо.
– До свидания.
Командир "Дельты" смотрит на нас с Сашкой ледяными глазами.
– Я хочу поблагодарить вас за отличную службу в нашем подразделении. Мне очень жаль с вами расставаться.
– Куда теперь нас?
– Вас в разные стороны. Один из вас отправиться Запад, другой на Восток.
– А вместе нам нельзя?
– Нет. Вот ты, - полковник надвигает палец на Сашку, - завтра уезжаешь в Комсомольск - на Амуре. А тебе, - тут он кивает головой, глядя на меня, придется недельку задержаться. Пока на тебя оформляют документы...
– А куда?
– В Тунис. На охрану нашего посольства. Тебе повезло парень, вот что значит знать иностранные языки.
Я замираю от восторга и уже нарушая субординацию прошу.
– Товарищ полковник, можно мне увольнительную на два дня, съездить в Ленинград, попрощаться с одним хорошим человеком.
– Отпуска тебе было мало?
– Отпуск для родителей...
– Ладно. Съездишь.
– усмехается полковник.
– А теперь, идите. Желаю удачи на новом месте службы.
Таня очень обрадовалась моему приходу. Она забросила уроки и, затащив меня на диван, принялась рассказывать последние новости.
...
– Дашка была у меня. Все волновалась, как там Сережа...
– Сережа уехал в Комсомольск на Амуре.
– Жаль. Даже весточки не прислал. Не сказал куда едет.
– Некогда было. Вот у меня появилось время и я попросился съездить сюда.
– Ты молодец.
Она вдруг целует меня и я, не удержавшись, опрокидываюсь на спину, почувствовав ее на своей груди. Танька хохочет.
– Вот видишь, одним махом тебя свалила.
– А меня тоже посылают далеко...
Теперь она затихает.
– Куда?
– В Тунис.
– Это в Африке?
– Да.
– Там наверно все ходят полуголые, а девушек... ужас как много.
– Ты меня будешь ждать?
– Буду.
Она склоняется и целует меня.
Вечером приходит Танина мама.
– Толя здравствуй.
– А Толя приехал попращатся, его в Тунис отправляют, - сразу выпалила Таня.
– Это хорошо, пусть посмотрит как другие живут.
– Ничего хорошего..., - пыталась встрять ее дочь.
– Тихо. Парню надо посмотреть мир. В Афганистане побывал, теперь Африка... Это лучше, чем опять возвращаться под пули... Ты слышал голос Америки?
– Мама...
– Что мама? Надо иногда знать правду о своей стране. Нам слишком много не рассказывают. Там в Афганистане развернулась настоящая война. Кровь льется в аулах и городах. Гибнут афганцы и наши. По тридцать гробов в день, летит обратно в Союз.