Самый маленький офицер
Шрифт:
– Пошли, – сердито бросил старший офицер и потянул за многострадальное ухо. – Цел?
– Ай, – скривился Сиф. – Уже нет. Ухо скоро станет совсем… ослиным…
– Что вполне подходит такому ослу, как ты! – отрезал Заболотин, но ухо отпустил и взялся за локоть, так что Сиф ещё раз скривился и втянул голову в плечи.
Полковник с Сифом и Алёна, которая испуганно держалась сзади, вернулись к месту драки с Хамелеоном. По асфальту всё так же были рассыпаны белые капсулы, Тиль даже не пытался их подобрать, деревянным
– Рассказывай. Пока милиция до нас добирается…
При виде друга Тиль ожил и потянулся было к рассыпанному ПС, но Сиф, на ходу собрав волю в кулак, молниеносно наклонился, сгрёб гранулы и ссыпал обратно в коробочку, которую немедленно отобрал командир.
– Я попал на собрание КМП, и Хамелеон в какой-то момент меня сумел раскусить, – в самых общих чертах рассказал Сиф. – И стрелял. И сбежал.
– И дураком оказался ты, – подвёл итог Заболотин, наклоняясь к «макару» Хамелеона, но руками его трогая. – Но дураком, оставшимся целым, как я вижу.
Сиф провёл рукой по груди и окончательно убедился, что раны нет. Выстрелом пропороло гавайку напротив одного из двух внутренних карманов – по касательной. В кармашке лежало что-то твёрдое, что, по-видимому, и приняло весь скользящий удар. Сиф достал металлическую иконку-складень Рождества с тропарём на второй половинке и с удивлением уставился на вмятину почти по центру. Так вот куда пришла пуля!
– Ого! – смягчился Заболотин. – Неслабо приложило. Синяк обеспечен, горе ты моё луковое, – но тут же вновь нахмурился и проворчал: – Полез в авантюру, чудом уцелел, ничего не дал и ещё стоит, светит красным ухом.
– Но я видел Хамелеона!
– Спасибо, теперь мы все поверим в его существование! – язвительно ответил Заболотин. – Если вообще есть такие, кто не верил.
Сиф совсем понурил голову, вертя в руках иконку, и робко сказал:
– А у Тиля теперь крупные неприятности. Его Хамелеон теперь просто убьёт.
Полковник взглянул на Тиля, словно впервые его увидел, и недовольно, но на самом деле стараясь показаться строже, чем есть, сказал:
– У милиции он будет в безопасности, пока всё КМП не переловим.
– Но ваше-скородие! – взмолился Сиф.
– А что ты предлагаешь?
– Не знаю, – упавшим голосом признался мальчик, чувствуя себя на редкость никчёмным. Его «авантюра» ничего, кроме опасностей и проблем другу не принесла. Действительно, что даст внешность Леона? Объявить его в розыске – так он перекрасится, пострижётся, и уже не узнать. Снять с пистолета «пальчики»? Это даст информацию, только если Хамелеон уже как-то и когда-то засветился. Ну и при проверке подозреваемых.
Вот бы имя знать… Но увы, автографа Хамелеон не оставил.
Сиф совсем погрустнел, особенно
– Да выше нос, – смягчился Заболотин. – Пусть Тиль просто уедет куда-нибудь, пока мы тут с КМП разбираемся, и все дела.
– А можно, – Сиф поднял голову, – сейчас Тиль с нами отправится? Ведь вы же говорили, что он должен выбрать… И мне кажется, он выбрал…
– Что я выбрал? – удивился Тиль.
– Но ведь ты не вернёшься больше в КМП? – с надеждой спросил Сиф. – Леон тебя убьёт!
– Леон меня убьёт, да, – печально согласился художник.
– Значит, ты с нами? – Сиф с трудом удержал торжество в голосе.
– Но ведь Империя…
– … стремится развязать войну, знаю, слышал! Тиль! – Сиф взял друга за руку и умоляюще поглядел ему в глаза. – Никто не хочет войны, правда! А чего добивается Хамелеон на самом деле – я не представляю, но явно не мира с Россией – такими-то методами!
– Но он достаёт мне ПС, – опустил голову Тиль. – Я без него не выживу, ты сам знаешь!
– Выживешь, – лицо Сифа застыло железной маской. – Я выжил, и ты выживешь. Это Леон свёл тебя с ума! Это так подействовала эта отрава, которой он тебя пичкает!
– То есть я псих, да?!
Сцепиться друзьям помешал не поскупившийся на тумаки полковник. Растащив, он неслышно выругался и рявкнул:
– Прекратить!
Сиф моментально вытянулся по струнке, да и Тиль удивлённо замер. Заболотин оглядел обоих и удовлетворённо вывел:
– Уже лучше. Ещё что-то сказать не хотите?
Сиф с Тилем переглянулись и промолчали. Художник не знал, что тут говорить, а Сиф, может, и хотел бы оправдаться, но, глядя на командира, не решался даже рот больше открывать.
Алёна созерцала происходящее в немом изумлении.
… Вскоре вместо милиции здесь была группа «безопасников», часть из которых Заболотин явно знал, вспышки фотоаппарата, и Сиф, поёжившись, скрылся от лишнего внимания за надёжной спиной командира, предоставив ему самому пересказывать, что произошло. Сам Сиф занялся аккуратным изучением собственной грудной клетки на предмет дырок и прочих нарушений целостности – давно пора, но было страшно.
Полковник Заболотин-Забольский не был бы собой, не разберись он со всеми вопросами в кратчайшие сроки. Сиф только определился, что переломов нет, выдыхать может легко, а вот вдохи приходится делать по чуть-чуть, как, отвлекая его от этого важного занятия, командир прищёлкнул пальцами над ухом:
– Эй, очнись! – потом помолчал и спросил уже тихим, отнюдь не «армейским» тоном: – Рёбра-то целы?
– Целы, – как можно увереннее отозвался Сиф. – Так, простой синяк. Пройдёт.
Заболотин покачал головой, но не в его обычаи было «кудахтать» над травмами. Вместо этого полковник коротко бросил: