Самый предпоследний шаг
Шрифт:
Особенно, когда это застрял именно паникующий Пух, который решил, что раз он застрял – то всё пропало…
И особенно-особенно, когда шкаф-то надо ставить обратно на место – у нас шкаф приличный, посредь комнаты жить неприученный.
Нет, закончилось всё благополучно! Извлеченный из своей Нарнии и доставший всех кот, отправился на свою любимую лежанку. Шкаф, с явным облегчением, вернулся на место, цветы тоже, а у меня было ощущение экстремально-скоростной постройки пирамиды Хеопса в авральном режиме. Причём, устала и перенервничала, небось, как пяток древнеегипетских прорабов вкупе с бригадой каменщиков.
А всё из-за одного
Собачья скорбь по маслу
Изящная лапа небрежно и вполне себе элегантно возлежала на собачьем матрасике. Собственно, там же лежала и вся Мюкла, но лапа была как-то особенно многозначительна… Я совершенно случайно присмотрелась и увидела причину.
– Ах, ты, воровка несчастная!
Нет, несчастной она стала как раз после того, как я увидела, что лапа прикрывает ни много ни мало, а полпачки сливочного масла! До этого рокового момента она была весьма счастлива и довольна жизнью. Она умело провела операцию по изыманию животных жиров из свободного обращения на разделочном столе. Удачно перебазировала добычу под стол и изображала там статую собаки-аристократки на отдыхе! И лапой масло прикрыла. И терпела. Потому что мы как раз зашли в кухню обедать. А собака отлично понимает, что если она начнёт драгоценный продукт разворачивать, то упаковка будет шуршать, будь она неладна! И мы точно услышим и отнимем!
В прошлый раз подобная операция была произведена настолько филигранно, что мы обнаружили только что масла нет. И уже потом нашли вылизанную до блеска обёртку, а на ней мечтательно-благоухающую сливочным маслом морду Мюклы.
Не знаю, как она тогда это проделала, может, легла на пачку целиком, может, куда-то спрятала понадёжнее, а вот сейчас постигла её такая неудача!
Я её стыжу, ругаю, и собака не выдерживает:
– Вауууа! Вааа!
Типа вах, какое было масло! А ты, нехорошая женщина, всё отняла!
Сил ругаться уже нет, смеюсь. Да и бесполезно на неё ругаться! Мюклу не переделать! Всё равно, если найдёт – утащит. Голодное детство отпечаталось в памяти настолько сильно, что стремление уволочь что-то, всё равно пересилит все благие побуждения.
День у собаки не задался! Сначала отобрали честно и законно украденное, а вечером подло обделили! А за что? Ну, всего-то навсего оладушек слизнула с блюда. Три. Да, подумаешь! Три жалких оладушка, и больше не дают! А сами лопают!
Собака скорбит! Уши повисают тряпочками песочного цвета, длиннющие ресницы опущены, нос укладывается на стол и ловко поворачивается в сторону блюда. Нос у Мюклы длинный и типа стрелки компаса – только вместо севера всегда показывает на вкусное! Хитрющие карие глазища быстро осматривают стол и переводятся на меня. Тяжкий вздох чуть не сносит со стола желанное блюдо.
– Имей совесть!
– Вуууу…
Губы тянутся трубочкой за едой. Но, я, злобная хозяйка пресекаю превращение собачьей морды в подобие хобота, и отгоняю бедненькую собачку!
– Иди, вон корм стоит! – показываю я ей на миску. Оооо! Какой укоризненный взгляд я получаю в ответ!
– Да! И мне не стыдно ни разу! И про масло я ещё не забыла!
Собачья душа, полна горькой обиды до краёв! Она идёт, демонстративно хрустит кормом, опустив хвост и грустно свесив уши убывает в коридор, чтобы там Бэтменом взлететь на кошачьи домики и как пылесос мгновенно втянуть в себя содержимое четырёх мисочек с кошачьими лакомствами.
Мой
Мастер-класс по ювелирному тырингу от Мюклы
Я отвернулась на полминуты! Ну, больше-то и не надо для того, чтобы сделать три шага, взять разделочную доску и вернуться к столу. Но, великим мастерам, спецам и профессионалам тыринга, к которым, без сомнения можно отнести и мою Мюклу, этого времени более чем достаточно! Я даже не сразу сообразила, что масла на столе нет! То есть, кроме него ничего не было даже сдвинуто с места!
– Странно! Куда я масло-то положила? – уточняю я у кота Лаптя. Он внимательно меня оглядывает, дёргает шкуркой на спине, явно показывая, что знать-то знает, а вот сказать не может!
– Вот шляпа! Небось, забыла достать! – сетую я, лезу в холодильник и вижу, что нет, не шляпа, и не забыла! Явно достала… – А куда дела? – уточняю я у безмятежной, черной, крошечной Юечки. Она кошка добрая по натуре, смотрит сочувствующе, но тоже молча.
Осматриваю столы и все мало-мальски подходящие поверхности, куда я в принципе могла масло убрать – безуспешно! Кошусь на Мюклу нехорошим взглядом. Она в полном и демонстративном неведении валяется на подстилке у кухонного стола. Лежит на боку, голова картинно откинута, уши разложены, лапы вытянуты, и под лапами ничегошеньки постороннего не лежит. Собака свою невиновность прямо-таки демонстрирует!
– Ладно-ладно… Ты типа не при чём! А масло-то где? – я подозрительно оглядываю остальных. – Все сели сусличками, глядят преданно, невинно и бестрепетно. Ладно… Вспоминаю одну мою знакомую, которая, замотавшись с готовкой, положила пирог в морозилку, а замороженную курицу оттуда поволокла укладывать на блюдо. Правда, у неё тогда гостей было немеряно и несчитано, вот и перемкнуло… Открыла морозилку, ну уже просто на всякий случай… Присела перед ней на корточки, и тут совершенно случайно, краем глаза уловила какую-то яркую полоску у правого Мюклиного уха.
– Так, секундочку… А это что? – упаковка у масла неяркая, но красный на рисунке имеется
Что-что… А это моя сверхобучаемая собака, которая, как выяснилось, анализирует собственные промахи и отлично учится на своих прошлых ошибках! В предыдущий раз она пачку масла прикрыла лапой. Теперь она мне лапы предъявила, типа, вот всё честно-благородно… Ничего такого не прячу! Угу, ни-за-шо-и-ни-ка-да! Масло уютно устроилось под благородным челом этой самой Мии! Уши развесистые, нос длинный, профиль практически греческий, и всё это отлично замаскировало целую упаковку любимого и желанного продукта!
– Ошалеть можно! – я даже возмущаться не сразу начала. Отколупала собаку от масла, потому как она, сообразив, что поймана на месте преступления, изображала обморок и полное бессилие!
– Да как же тебе не стыдно-то? – осматриваю пачку. Вот обида какая! Она даже не успела её вскрыть. Только и радости, что понюхать!
И тут до собаки это тоже дошло, и пока я шла с маслом до стола, за мной впритык шла жалобно и горько рыдающая Мюкла. Заметьте, тут же от обморока воспрявшая…
– Ай-ай-аййййй! Вааа!!! Айййй… – скулёж такой отчаянный и жалкий… – Прямо хоть разворачивайся и выдавай этой воровке добычу назад!