Самый жаркий день лета
Шрифт:
Уилл неуклюже поковырял снег носком ботинка.
— Хотел с тобой поговорить. Про все, что произошло.
Ясмин поплотнее запахнула кардиган.
— Уилл, я уже все слова выговорила и больше не могу.
Он помолчал несколько секунд.
— Тогда, может, согласишься послушать? — Он сам поморщился от своего заискивающего тона.
Ясмин вздохнула.
— Я не нанималась быть твоим психотерапевтом, Уилл.
Он посмотрел на собеседницу.
— Я не прошу тебя быть моим психотерапевтом. Я просто хочу поговорить.
Она ответила с неприкрытым разочарованием:
— Тогда найми психолога. Ты-то уж точно можешь себе позволить пару сеансов. — Ясмин думала.
— Почему ты так себя ведешь?
— А как я себя веду?
— Я могу понять, если ты не хочешь разговаривать, но можно хотя бы отвечать на мои сообщения?
— Зачем? Я просила не писать мне.
— Послушай, Ясмин, ты не единственная, кто потерял ребенка. — Уилл смерил ее тяжелым взглядом. — Макс был и моим сыном тоже.
— Возможно, поэтому мы и заслужили такой исход.
— Не надо. Пожалуйста.
— Я чуть было не проговорилась Лейле вчера вечером. — Ясмин метнула фразу, будто дротик.
Уилл изумленно поглядел на нее:
— Ты знаешь, что этого нельзя делать.
— Еще как знаю, — съерничала Ясмин.
— Тогда прекрати играть в эти игры, — отрезал Уилл. — Что ты ей рассказала?
— Она думает, что я переспала с Джейсоном. Она не подозревает, что ты приехал тогда на вечеринку.
Ясмин в подробностях помнила ту ночь. Лейла в последнюю минуту отменила поездку, но Уилл, видимо, не прочитал ее сообщение. Он явился в черном костюме и долго изучал присутствующих. К тому моменту, когда он увидел сообщение жены на телефоне, Ясмин уже висела у него на плече, ища спасения от шумной тусовки, пьяная и грустная. Они не обмолвились и десятком слов. Просто пошли в отель напротив и занялись злым неистовым сексом, как будто так и задумывалось.
— Мы поступили отвратительно.
— Мы были пьяны, — рефлекторно возразил Уилл.
— И это нас оправдывает?
— Нет, конечно, но мы совершили всего один дурацкий проступок. Оба были пьяные, злые и…
— Ох, Уилл, не смеши меня. Мы сделали это, потому что хотели, вот и все. Один дурацкий проступок, говоришь? Я этот проступок видела воочию каждый день. Может, ты и не замечал, но Макс каждый день становился все больше похож на тебя. Те же скулы, та же улыбка. Я постоянно боялась, что Лейла рано или поздно заметит. — Она скривила губы в горькой улыбке. — Знаешь, какая мысль пронеслась у меня в голове, когда я услышала, что Макса больше нет? Самая отвратительная часть меня подумала: «Вот и славно, Лейла вернулась туда, куда хотела; она снова впереди». Какой тварью надо быть, чтобы так думать?
Уилл поморщился.
— Это все только у тебя в голове, Ясмин. За тебя говорят уязвимость и паранойя. Лейла никогда не соревновалась с тобой. Ты для нее важнее всего. Она очень хотела, чтобы ты побеждала.
— Боже правый, ты пришел сюда поговорить о Максе, а закончил восхвалением Лейлы.
— Мне не нравится, что ты ее осуждаешь. Она старается ради тебя.
Ясмин беззащитно подняла плечи.
— Я ее об этом не просила.
— И что? Ты предпочла бы оказаться в приюте? Чтобы тебя перекидывали из одной незнакомой семьи в другую? Я по-прежнему считаю, что ты не понимаешь, сколько она для тебя сделала. Посмотри на нее, Ясмин. Посмотри на то, чего она достигла. А чего она смогла бы достичь, не будь у нее одиннадцатилетнего ребенка, за которым необходимо присматривать? — Он умолк, будто в ожидании ответа. — Хватит, пора двигаться дальше. Мы никогда не прекратим скорбеть. Но даже не сомневайся в том, как много ты значишь для Лейлы.
Ясмин стояла молча, обезоруженная правдой. Наконец она дрожащим голосом призналась:
—
Уилл горько усмехнулся.
— Можем перед ней за это извиниться. — Он выставил ладонь и поймал огромную пушистую снежинку. — Все, что у нас теперь есть, это время.
Лейла наблюдала, как детектив с отрешенным видом смотрит на снегопад. Повернувшись, Шепард процедил что-то в адрес дежурного за стойкой, тот улыбнулся в ответ. Они двигались будто в замедленной съемке. Шум вокруг увлек ее мешаниной звуков: струйки воды и хлопья снега, сползающие по стеклу, гул старой системы отопления, дробь грязных капель, из протекающей батареи по линолеуму на полу — материал, с которым Лейла всегда отказывалась работать. Как же просто дать Шепарду уйти.
— Детектив? — не своим голосом тихонько позвала Лейла.
Кристофер обернулся и остановил на ней свои холодные голубые глаза.
— Мисс Саид, — откликнулся он неестественно высоко. Потом выпрямил спину и поправил галстук, а голос вернулся к привычному хриплому тембру: — Чем могу помочь?
Лейла представляла эту встречу десятки раз. Она боялась, что испугается, пойдет на попятную и убежит, рассыпавшись в извинениях. Она могла запаниковать и сказать: «Хочу пригласить вас поужинать». Могла просто молча развернуться и убежать, не в силах рассказать правду. Лейла почти воочию видела стаи журналистов, которые будут охотиться за каждым ее движением. Первые полосы желтых газет, пестрящие обвинениями — бездетная! бесплодная! одинокая! — заставят всю страну ополчиться против нее. Лейлу знобило от мыслей о заключении. Она представляла себе, каково будет в тюрьме: холодно, влажно и тесно. Сырость, подходящая для того, чтобы гнить.
Лейлу угнетала мысль о последствиях — ведь Эндрю тоже схватят в ближайшем будущем, — но она осознавала, что всю жизнь носить груз вины просто не сможет. Если бы Ясмин сказала ей правду, когда Макс только родился! Или не признавалась бы вовсе. Тогда Лейла смогла бы и дальше цепляться за иллюзию, что ее поступок был актом милосердия. «Никто не совершал ради моей семьи более смелого и самоотверженного поступка», — сказал ей Эндрю. Но они оба ошиблись. Лейла убила Макса, и жить дальше она могла только в том случае, если откроет правду.
Не опуская взгляда, она ответила:
— Я хочу признаться в убийстве. — Ее голос был тих; произнести эту фразу стоило Лейле большой смелости.
Шеп смотрел на гостью с неприкрытой досадой. Наконец он кивнул, словно давно ожидал ее визита.
— Пойдемте со мной, — пригласил он. Его неожиданно теплая отеческая интонация придала Лейле сил посреди неуютного жесткого пространства полицейского участка. Сглотнув, она зашагала следом за Шепардом по исцарапанному линолеуму прямо в пропасть.
Благодарности
Спасибо моим личным суперженщинам Джессике Фауст и Манприт Грюэл за всевозможную помощь. Без вас у меня ничего бы не вышло.
Благодарю Лизу Милтон и великолепную команду издательства HQ: Дженет Эспри, Шан Болдуин, Клер Бретт, Доун Бернетт, Софи Колдер, Лили Кэйпвелл, Лору Дэйли, Ребенку Форчун, Джорджину Грин, Мелани Хейес, Бекку Джойс, Мелиссу Келли, Ими Кент-Мюллер, Флисс Портер, Люси Ричардсон, Джоанну Роуз, Дарена Шоффрена, Катрину Смидли, Изабель Смит, Джо Томаса, Энджелу Томсон, Джорджину Юджен, Келли Вебстер, Харриет Уильямс и, конечно же, фантастических дизайнеров и технических редакторов. Также благодарю Питера Берчека и сотрудников канадского отделения HarperCollins, которые с самого начала поддерживали меня.