Санай и Сарацин
Шрифт:
– Бляха ты муха! – Сарацин оцепенел, ощутив тошнотворный комок, подступивший к горлу. – Опять «зеркало жизни» предупредило. Значит, эта тварь сейчас на меня прыгнет.
Мобилизовав все душевные силы, какие только были, он заставил себя не смотреть в сторону места, откуда через пару секунд должен был напасть четвертый кровосос. Сталкера так и подмывало повернуть голову, но делать этого было нельзя ни при каких обстоятельствах. Иначе можно спровоцировать мутанта на немедленную атаку. Сарацин аккуратно, не делая резких движений, отложил в сторону снайперскую винтовку, задвинул ее под автопогрузчик, медленно достал из кобуры на поясе пистолет ГШ-18,
«В морду надо было стрелять, – припомнил свои впечатления Сарацин. – Так и поступим».
До этого он не сталкивался с кровососом лицом к лицу. Стрелять с большого расстояния доводилось, а вот сходиться врукопашную – никогда.
«Терпеть не могу этот подземный зоопарк! Теперь все, вроде бы готов! Дальше тянуть смысла нет!» – подумал Сарацин и медленно-медленно повернулся лицом к опасности.
Кровосос как будто только этого и ждал. Он вышел из режима невидимости, показав себя будущей жертве во всей своей дьявольской красе. Видимо, хотел сразу страху нагнать. Он всегда так делал. Гулко зарычав и зашевелив щупальцами, монстр дернулся, но не прыгнул. Он внимательно рассматривал добычу, казавшуюся ему легкой. С едой можно и поиграть. Видимо, скучно здесь, в подвалах-то, будь они неладны. Кровосос снова исчез из видимого диапазона и явно решил переместиться поближе к будущему ужину. Сарацину показалось, что монстр даже похохатывал при этом.
«Почему все пошло не по тому сценарию, который показало зеркало жизни? – подумал Сарацин. – Непонятно. Видимо, в первый раз я испуганно озирался. Мутант почувствовал мой страх, поэтому и стартовал. Сейчас я повел себя как-то не так, иначе, непривычно для кровососа. Вот и пошло все по-другому».
Перед глазами сталкера возникли вздрагивающие ротовые отростки кровососа, но теперь Сарацин был готов к такому развитию событий.
– Хрен ты угадал! – прошептал сталкер и нажал на спусковой крючок, стараясь попасть в глаза и переносицу кровососа.
ГШ-18 выплюнул две трети обоймы. Пули теперь угодили туда, куда и следовало.
В предсмертных муках кровосос взмахнул руками, пытаясь схватить противника, прижать его к себе и, видимо, разорвать на самые мелкие фрагменты, но после восьмого прямого попадания в голову мощные ноги подкосились и он упал на спину. Сарацин подошел к поверженному охотнику и хладнокровно всадил остаток магазина ему в правый глаз.
– Вот теперь правильно, – пробормотал сталкер и выпустил воздух из легких.
Он понял, что от страха и нервного напряжения не дышал почти две минуты. Сарацин уселся на бетонный пол и вытянул ноги. Сапоги уткнулись в труп кровососа. Тот был однозначно мертв. Сталкер вздрогнул и обернулся в поисках винтореза. Душа требовала сигареты. Ему всегда хотелось курить после бани, обеда, секса. Теперь, когда он выстоял в смертельной схватке, он рефлекторно желал затянуться дымком. Но бой еще не закончился, он был в самом разгаре. Сарацин поднял свой винторез, зачем-то дунул на него, проверил, заряжен ли, а то все позабыл с кровососом этим.
Потом он дважды крикнул:
– Санай! Санай!
Вдруг все смолкло. Стрельба прекратилась, стихли вопли кровососов. Сталкер замер, стараясь услышать хоть что-нибудь
С этой секунды Сарацин забеспокоился не на шутку.
«Что же, вот, похоже, и настал конец моей карьере, – подумал он. – Спаситель, сделай так, чтобы Санай выжил».
Видимо, Господь держал происходящее в Зоне отчуждения под личным контролем, потому что из глубины коридора донесся топот бегущего человека. Это был Санай.
– Ты охренел что ли? – заорал он. – Улепетываем! Их было не трое, а четверо как минимум! Там целый зверинец этих тварей! Я из них парочку железно положил и одного ранил, но патриарх, сука, живехонек! Сматываемся!
Сарацин с облегчением выдохнул. Чертовски приятно видеть друга вместо монстра. По крайней мере, Санай смотрелся симпатичнее кровососа. Хотя в тот момент эта сентенция была явно спорной.
– Ты уснул что ли? Они злые как собаки! Уходим! Если сейчас патриарх прибежит, то все, жопер!
Санай развернулся и дал короткую очередь в сторону зала. То ли цель увидел, то ли так, для острастки.
После всех этих переживаний Сарацин восторженно смотрел на своего друга и думал о том, что если бы не Санай, то сам он, скорее всего, использовал бы сейчас последний патрон по прямому назначению. Шмальнул бы себе в башку из пистолета, и делу край! Лишь бы не попасть на полдник Кровососу Ивановичу и его друзьям или родственникам. Ну их теперь всех на хрен! Прорвемся! Слава тебе, Господи, обошлось!
– Это… – начал было Сарацин, но от волнения смог только ткнуть пальцем в сторону поверженного кровососа.
– Твою мать! – прокомментировал увиденное Санай. – Молодец! Время даром не терял!
– Брат, зеркало жизни опять сработало, а так шансов не было бы.
– Я понял. – Санай выпустил еще одну пулеметную серию в сторону опасного зала. – Я не уверен, но, по-моему, только что морду патриарха зацепил.
– Как дела с патронами? – спросил Сарацин.
– Маловато, конечно, – ответил Санай. – Но пулемет не брошу! Даже не проси!
Сарацин пригляделся к темному силуэту напарника. Что-то в нем кардинально изменилось. В запарке вот так сразу и не определишь, что именно. В темноте подвала деталей не разглядишь. И тут до Сарацина дошло.
– Санай, а где твой рюкзак? – строго спросил он. – Где призрак Петров?
– Понимаешь, там казуистика вышла. – Санай замялся. – Если бы не простое человеческое везение, то я сейчас с тобой не разговаривал бы. Короче, луплю я, значит, по бегающим тварям из пулемета, и вдруг сзади кто-то навалился. Причем деликатно так, со стороны, где никого до этого не было. А я-то стрелял как раз. Из-за грохота ничего не слышу. Чувствую, держит меня кто-то. Я рванулся в сторону, отмашку прикладом произвел точно в зубы. Хрен его знает, есть они у кровососов или нет. Но гад завыл. Да, это был еще один. Он, наверное, в засаде, скот, сидел. Поэтому мы с тобой его и не видели. Так вот, он как махнул своими когтями, лямки рюкзака и не выдержали. Помню только, что призрак жалобно так заныл, видать, и ему, бедолаге, когтями досталось. Тут патриарх опять привязался. Слышу, ты стреляешь! Я к тебе. А тот, кто рюкзак стырил, куда-то в темноту сиганул.