Санька-умник 3
Шрифт:
Мне же что-то опять стало зябковато. Ещё несколько капель бабочковой настойки принять? Нет, лучше уж костер разжечь.
Легко сказать — разжечь. А из чего? Что пищей огню будет? Коробка из-под пузырьков с настойкой враз прогорит…
Так, в самолете на полу какие-то деревянные бруски были…
Думаете, я в самолет не заглянул, как только мы с лейтенантом к нему вернулись? Да, сразу же. Надо было посмотреть, а вдруг кто-то еже там жив.
Нет, повезло только нам.
Лейтенант по моему приказу трупы наружу вытащил. Пусть самолет уже
Вечер мы встретили у костерка. Совсем небольшого. Топливо надо экономить, так как время, когда за нами прилетят, было точно не обозначено.
Тут ведь, как их, а — ещё и тибетские волки водятся. Пусть у них такое название, но обитают они не только в Тибете. Прекрасно себя чувствуют и на территории Центрального Китая, юго-восточной России, Монголии, Маньчжурии, гималайских районов Индии… Да, много где. Стаи у них не маленькие. Может такая и к нам в гости заглянуть…
Вот огнем будем их и отгонять, тогда и подбросим в костер брусочков. Они, тибетские волки, огня побольше выстрелов боятся. Так было в статье написано, где я про этих волков читал.
Лейтенант дремал, переборол его организм настойку, а я выступал в роли дежурного и часового. Охранял его и себя от возможных напастей.
Глава 24
Глава 24 Всё вроде налаживается
Тибетские волки к самолету не пришли. Видно, у них в эту ночь были дела поважнее.
Думаете, я из-за этого расстроился? Ничуть. Совсем ни капельки.
Утром лейтенант никак не желал просыпаться. Еле-еле я его и растолкал.
— Что? Прилетели? — такими были его первые слова.
Ну, кто о чем, а вшивый о бане…
— Нет, — не обрадовал я парня.
— Тогда ещё посплю…
Вот спать-то ему сейчас не надо.
— Хватит, давай делами заниматься.
Я заставил лейтенанта умыться снегом, потом и другие занятия ему нашел. Он вяленько, но подчинился.
Ближе к полудню за нами прилетели.
В самолет были погружены трупы и остатки бабочковой настойки. Про нас тоже не забыли.
Откуда меня забрали, туда и вернули…
Жизнь на аэродроме кипели и бурлила. До моего отлета отсюда тут тоже не тишь и гладь была, а сейчас, как Санькина бабушка говорила — «через голову все метались».
Что-то в последнее время я покойницу чуть ли не каждый день вспоминаю. К чему бы это?
Про то, что наш самолет сбили, на аэродроме знали. Несколько знакомых летчиков, с которыми я по прилету почти сразу пересекся, имели немного виноватый вид.
А как! Это же они, ну, не конкретно кто-то именно из них, вражину в воздушное пространство Китая пропустили, а он наш самолетик и приземлил.
— Как ты? — спрашивали и кивали на мою руку на перевязи. Сейчас она была по всем правилам врачебной науки загипсована и меня совершенно не беспокоила.
— Не дождетесь! — отвечал я, чем
— Вы как? — в свою очередь интересовался я.
— Работаем…
Далее следовал рассказ, кто сколько сбил.
Цифры двузначностью не отличались, но вот капитан Науменко, которого я в первый же день на аэродроме встретил, пяток американцев уже завалил.
— К Герою представили… — как бы ненароком обронил он.
— Поздравляю! — порадовался я за своего знакомого.
Молодец мужик! Валил-то на землю он не американские поршневые самолеты, конечно, и те не игрушечные, а «Сейбры». Эти реактивные истребители сейчас, по словам наших летчиков, единственные серьезные противники советского МиГ-15.
— Спасибо.
Видно было, что Науменко сейчас из-за своего представления к Герою, находился в весьма приподнятом настроении.
Если несколько дней назад, я по территории аэродрома чуть ли не под конвоем ходил и положение моё было взвешенно-неопределенным, то сейчас, на удивление, всё поменялось.
Видно, откуда-то сверху появление майора со товарищи по мою душу прояснили кому положено, а затем эта информация и вниз протекла. Чуть-чуть, но и этого оказалось достаточно.
Поглядывали на меня теперь всё больше с интересом, а как-то и своим обострившимся из-за бабочковой настойки слухом я уловил, что, я — вот тот мужик, которого хотели выкрасть. За что — неизвестно, но — хотели…
Во! Похоже, жизнь-то налаживается!
Через неделю, почти уже перед самыми новогодними праздниками я был в Томске. Перелет на этот раз прошел без приключений. Посадки для дозаправки были не в счёт.
В Томске из самолета меня долго не выпускали. Майор, уже новый, который заменил прежнего, куда-то бегал, возвращался сердитый.
— Чего сидим? Кого ждем? — позволил я себе вопрос.
— Кого надо, — прозвучало совсем неласково в ответ.
Оказалось, ждали машину, которая должна была доставить меня прямо к академику Вершинину.
По городу мы катили… неспешно. Вообще, всё вокруг было пропитано каким-то покоем и умиротворением.
Мне даже стало чуток неуютно. Кстати, это — объяснимо.
Стоп! Да тут просто-напросто войны нет! Люди живут обычной жизнью, это я переместился сюда прямо с неё… Прямо, как с Луны прилетел!
Как-то ещё в студенчестве, я ехал на поезде с парнем, который домой из Афгана добирался. Тот, как я сейчас, тоже всё время по сторонам несколько очумело поглядывал.
— Слушай, три дня ещё назад за речкой воевал, а теперь — здесь… Даже не верится…
Теперь я понимаю его. Не как тогда, много лет назад.
Снег… Здесь, тоже, как не так давно в Китае, с неба валило, но падающие на землю хлопья были какие-то добрые, не кололи лицо, холодный воздух на аэродроме Томска не перехватывал горло. Хотя, тут температура воздуха была гораздо ниже.