Санклиты 2 и 3. Охотница. Ангел Губитель
Шрифт:
Солнце палило нещадно. Запах восточных специй смешивался с ароматом пищи, готовящейся где-то неподалеку. По-зимнему завывал ветер, теребя в кафешке на улице тканевые выцветшие зонтики, похожие на уменьшенные копии восточных шатров. Голуби, нахохлившись, жались к стенам, где была тень.
Осколки грязно-белой гальки захрустели под ногами, когда мы вслед за сильно хромающим Данилой направились к одной из лавочек. Вскоре дорога сменилась на вполне приличную брусчатку.
– Merhaba ! – Охотник поднырнул под замасленный брезент,
– Ты ему доверяешь? – прошептал Арсений.
– Нет. – Предчувствие противно заворочалось в солнечном сплетении.
– Так может?..
– Сеня, не может. Вариантов нет. Для него эти дети – маленькие монстры, которые вырастут в больших. Если мы приведем сюда группу захвата, нам останется только вывезти трупы малышей.– А если обменять его на детей?
– Хан не согласится. Он уже отказался от сына.
– Ты идешь? – по-прежнему игнорируя санклита, поинтересовался Данила, высунув голову из-под брезента.
– Возвращайся, я не обижусь. – Моя ладонь легла на плечо Арсения.
– Нет уж, одну тебя с ним оставить? Драган мне глотку перегрызет!
– Как хочешь. – Мы зашли в лавочку.
Посуда, тапки, разнообразные сувениры. Печальный сонный турок. Долгий путь по плохо освещенным узким коридорам. Несколько дверей – старинных, кованых, с амбарными замками. Пустое большое помещение с наваленным в углу хламом.
И опять – прорези, куда нужно одновременно нажать, чтобы каменная стена с глухим ропотом уползла вбок, открыв проход. И заодно насыпав песка на голову. Гробницу Лилианы и тюрьму Охотников, интересно, не один ли и тот же архитектор строил?
Мы протиснулись внутрь, Данила включил фонарик.
– Ого! – вырвалось у меня при виде современной стальной двери, которую не стыдно и в банковское хранилище поставить. Да еще и с кодовым замком.
Что-то бормоча, турок откланялся и, явно с облегчением весьма шустро ретировался.
Не обращая на него внимания, Охотник ввел необходимые цифры или буквы, уж не знаю, не подглядывала. Внутри располагался вполне себе невинный на вид холл. Судя по надписям на дверях, отсюда можно было попасть в комнату охраны, к видеонаблюдению и в прочие подсобки.
Данила провел нас прямо, опять ввел код, молочно-белая стена поднялась вверх.
За ней стоял Шерхан.
Предчувствие таки не обмануло. Когда же я научусь слушать интуицию?
– Добро пожаловать, Саяна! – Хан расплылся в довольной улыбке.
Но рыбьи глаза так и остались бездушными.
– Ты заманил меня в ловушку. – Я покачала головой, глядя на Данилу.
– Рано выводы делаешь. – Парировал он.
– Скорее, поздно. Итак, что будет дальше? Сомневаюсь, что вы отдадите малышей, так ведь?
– А ты всерьез на это рассчитывала? – Шерхан презрительно фыркнул.
– Всего лишь имела глупость думать, что сын не такая мразь, как отец. – Я развела руками. – Увы, ошиблась. От мамы он
– Если бы. – Хан махнул рукой, глядя в камеру над потолком.
Мы с Арсением переглянулись.
– Пропадать, так с музыкой, большеглазая! – санклит подмигнул мне.
– Прости, Сеня.
– Считай это искуплением моих грехов. Но учти – выживу, накосячу еще.
– Теперь у тебя безлимит. – Пробормотала я. – Пожизненный.
Мы встали спина к спине, оценивающе глядя на мужчин в камуфляже, заполнивших комнату. Так вот ты какой, отмороженный на всю голову петербургский спецназ!
– Ну, мальчики, подходим, не стесняемся! – пропел санклит. – Но не все же сразу!
Мордобой начался.
Технику я оценила сразу, получив несколько весьма чувствительных ударов. Было бы это фигурным катанием, выставила бы высший балл. Но в остальном бойцы Хана меня не впечатлили. Ни сноровки, ни изобретательности. Все удары предсказуемы, читаются еще до исполнения. На ошибках мальчики тоже не учатся, сразу видно. Стоит сбить их с толку, зависают, как старый комп – хоть и на секунду, но больше-то и не надо. Тот самый случай, когда пресс рельефнее, чем мозг.
– Это вам не казарма, тут думать надо! – выдохнула мисс Хайд, уложив любимым приемом «горло-локоть» очередного солдафона. – Шамиль, у тебя много таких? – я нашла глазами Хана и осеклась.
Держа кинжал у сердца Арсения, привязанного к столбу в углу комнаты, мужчина смотрел на меня.
– Не надо, пожалуйста. Он ни при чем.
– А спеси-то заметно поубавилось. – Шерхан довольно улыбнулся.
– Саяна, думай о себе! – крикнул санклит.
– Она у нас добрая девочка, это ее и погубит. – Мужчина кивнул двум поднявшимся бойцам.
Они подошли ко мне и взяли под локти.
– Саяна, не надо! – Арсений дернулся, но веревки ему было не разорвать.
Шерхан подошел к кодовой панели на прозрачной стене и ввел ряд цифр, заставив ее уползти вверх. Отойдя в сторону, он кивнул своим боевикам, и они подтащили меня ближе.
– Отец! – вмешался Данила. – Что ты делаешь?
– Даю девушке то, чего она хочет. – Мужчина посмотрел на меня. – Дети там, забирай.
– Мы не так договаривались! – взвился Охотник.
– Я уже говорил тебе, что ее судьба известна, и другой у нее не будет!
– Данила, ты фееричный идиот. – Мне удалось рассмеяться. – Не надоело по одним и тем же граблям ходить? Верить Шерхану! Ничего умнее не придумал?
– Отец! Ты дал слово! – голос мужчины задрожал.
– Мальчик, для меня ты перестал существовать, когда схлестнулся с санклитской шалавой в Петербурге! – прошипел Хан. – С того момента ты не более, чем разменная монета в этой войне. Может, чуть большего номинала, чем другие. Да и то вряд ли! Слово, данное таким, как ты, легко забирается обратно. – Он кивнул бойцам, и они затолкали меня в смежную комнату.