Сантехник, его кот,жена и другие подробности
Шрифт:
Чтобы дать удаче шанс, я подбросил монетку. И конечно же, выпало хореографическое училище. Я загадал его с обеих сторон, на всякий случай.
Вот приходим мы с Николаем репетировать. В бодрой такой манере исполняем песню «Дэмон», философского содержания, про самоубийства. Так велел режиссёр. Тем временем выпускницы танцуют под нас ирландский танец. Прекрасная идея, я считаю.
Выходит солистка Настя. В одном, я бы сказал, трико. Поворачивается спиной и сразу видно, насколько она богиня. Где у людей обычная попа – торчком, карнизиком, бухгалтерская (подушечкой), попа в форме плато, ромбовидная, на бочок, с ладошку, многозначительная,
Любите ли вы геометрию, как люблю её я? Умеете ли вы среди ночи нарисовать циркулем Настин профиль?
У неё там, только представьте, будто глобус распилили. Если бы такая штука выросла на мне, я бы украсил полушария очертаниями материков. Чтоб все видели, насколько совершенна наша планета из космоса. А дуракам неутончённым отвечал бы эзопово:
– Поцелуйте меня в Гринвич!
Ну вот, бренчим мы свою смурдятину. Настя кружится как прекрасный мотылёк, оснащённый женской попой. Я мечусь меж географических метафор и геометрических, потому что глупо с чистой красотой знакомиться простым «Который час?». Тут важны очень точные комплименты.
Тем временем, откуда‑то сбоку выскакивает отвратительный мальчик‑балерун с ужасным задом в форме усечённого октаэдра и хватает Настю за такие места, на какие я даже во сне боюсь смотреть и закрываю глаза. А он прям туда руками. Будто сердца нет у него.
Конечно, вечер не удался. Я два раза сыграл субдоминанту вместо квинты, октябрь ворвался в мою душу, уже среда, а он всё не уходит. На прощание, мне показалось, Настя подмигнула мне правой ягодичкой. Но всё равно. Как‑то грустно. Пойду в гости к Серёже. Напьюсь, что ли.
В субботу, кстати, будем в Питере, с концертом. Если вас зовут Настя, и сзади у вас будто глобус распилили, обязательно приходите, будет скучно и душевно.
96
У меня все истории – про жизнь без секса, а всех мужчин зовут Сергей. И ещё: я кактусы выращиваю. Это значит – я унылый и однообразный идиот. За такое редкое качество меня не любят женщины, а любят лишь добрые коты, дети, их бабушки и бард Саша Б., который мне самому начинает уже нравиться. От безысходности.
Вот мой шурин тоже сантехник, но весёлый и разный. Он куда ни придёт, везде у него наступают красивые отношения. Иногда до трёх раз в неделю. А мне предлагают лишь чай и суп. После такого чёрствого ко мне отношения ремонтировать унитаз невозможно, только упасть в него и уснуть. Но я ремонтирую всё равно, сквозь усталость и нервы, потому что во мне огромная сила воли и нежность к деньгам. А коты, дети, их бабушки приходят и рассказывают мне в спину Истории. Например, такие.
Один мужчина хотел Любви. Его имя пусть для нас останется как бы загадкой. В личной жизни этого Сергея тоже доминировали коты, дети и бабушки. Какое‑то время он был глубоко и упоительно несчастлив, как я теперь. Но потом решил не пропасть от полового одиночества и купить дом.
Ведь всем известно, если отдельный холостяк живёт в доме, у него сама собой заводится женщина. Из ниоткуда. Из красоты и внутреннего романтизма обстоятельств. Как мышь из нестиранного белья.
Не сразу, конечно. Иногда целую неделю ждёшь. Зато потом обернёшься вдруг – а она уже в халате, нога
О! Вы не представляете, сколько разных смыслов вмещает в себя тапок на пальце ноги!
Ради всех этих смыслов Сергей построил шкаф с 24‑мя аквариумами. И поимел в том шкафу сеанс одновременного разведения рыбок. На продажу, извините, зоофилам. Ну, чтоб деньги, дом, любовь.
Сначала рыбки дохли от нервов, потом оказались непродавабельной породы. А жрали больше чем сами стоят. Потом меж них была гражданская война и хвостовредительство. В кульминации драмы у шкафа ломается ножка, красивое увлечение Сергея падает вдребезги и смывает косный налёт роскоши с низлежащих соседей.
В подъезде густо пахнет мордобоем и скользкими болотными гадами, какие жили ещё в девонском периоде. Все вокруг детские площадки украшены плесневелыми коврами на просушку. Мечта разжиться одомашненной женщиной в тапке отложилалсь на миллион лет и окаменела, как яйцо динозавра. Чтобы расплатиться за непрочность ножки, Сергей заводит другой шкаф, теперь с коноплёй. Знающие люди рассказывали, что это растение не склонно устраивать потопы. 25 кустов. Счастливое число.
Растить ганджубас – искусство тонкое. Шкаф нужно оклеить изнутри фольгой и провести вентиляцию с мотором. Удобрять следует какашками пониженой кислотности. Вместо обычного степного солнца используйте металлогалогенные трубчатые лампы ДРИ‑Т56/Л, производства ООО «Рефлакс», телефон службы сбыта 495–232‑42–93.
Всё шло хорошо. Конопле нравилось в удобном, светлом шкафу. Но однажды в гости зашёл участковый капитан, поговорить и слегка пописать в туалете. Проследовал куда надо и не вернулся. Мужчина Сергей, чьё имя для нас загадка, почуял недоброе. Побежал догонять, а участковый уже да, стоит и грустит глазами на урожай. Он шёл мимо и профессионально удивился, зачем шкаф светится изнутри таким ярким космическим светом.
– Хорошие лампы – сказал участковый. – Где достал?
Из вопроса следовало, этот капитан ещё и опытный аграрий, в душе. И, быть может, раньше он даже рыбок разводил. И наверняка достиг уже конечной мечты всех аграриев – женщины в тапке.
В участковом мозгу тем временем ссорились злой мент и добрый ботаник. Мент требовал всех пересажать. Ботаник искал добра и человечности. Капитан выслушал обоих и приговорил: простить, но урожай уничтожить. И ушёл.
Наш безымянный друг сам повыдергал свою мечту и стал жечь в кастрюле, на кухне, малыми порциями, включив кухонную вытяжку в режим вертикального взлёта.
Вытяжка честно запихала дым в трубу. Оттуда что‑то попало в небо, но лучшие клубы достались соседке сверху. Через полчаса она спускается, смеётся вся.
– Слушайте, говорит, что вы готовите такое вонючее? Я вас хотела убить сначала, но стало ужасно смешно, какой вы всё‑таки дурак в кулинарии. И не разбираетесь в специях.
Потом они вместе хохотали над соседями, залитыми сразу из 24‑х аквариумов. Потом слушали Генделя и плакали в терцию, такой этот Гендель проникновенный. В полночь, взявшись за руки, побежали на вокзал в тошниловку и потратили на еду недельный бюджет крупной африканской деревни. А утром проснулись вместе, одетые и обнявшиеся. Причём с его слов, он молчал весь вечер и только любовался ею. А она говорит, что впервые мужчина довёл её до полного женского счастья одними рассказами.