Сапфир
Шрифт:
Принцесса грациозно перекинула распущенные волосы за спину (как когда-то учила фрейлина Сурими), наигранно тяжело вздохнула и выставила грудь вперед.
Кадык Гронидела дернулся, а взгляд наглых синих глаз замер вовсе не на лице Сапфир.
– Ты научил меня лгать, – томно произнесла искусительница и легко провела указательным пальцем по своей ключице, словно медленно смахнула с нее соринку.
Гронидел прочистил горло перед тем, как ответить.
– Этому я тебя точно не учил.
– Разве? – Сапфир коснулась ямочки у основания шеи. – А я полагала, что недомолвки,
– Манипуляции, но не лжи, – ответил он, внимательно следя за ее пальцем, снова путешествующим по ключице. – Тебя опять отравили или ты решила проверить на мне усвоенные навыки соблазнения? – он хмыкнул и перевел взгляд на ее лицо.
За мгновение он стал серьезен, даже больше – в наставнических интонациях сквозило осуждение.
Сапфир уронила руку и опустила расправленные плечи. Она бы и сгорбилась на том стуле, если бы не годы выучки.
– Я не знаю, как достучаться до тебя, – призналась она. – Меня интересует правда, какой бы жестокой и ужасной она ни была. Но ты манипулируешь мной, как проделываешь это со всеми остальными, кто тебя окружает. Серебряное Зеркало действительно Повелитель Иллюзий и Лжи. И это самое страшное оружие, которым ты владеешь в совершенстве.
– Я пытаюсь оградить тебя от неприятностей, Сапфир.
Она разозлилась, услышав этот абсурд.
– Позволь напомнить, что именно наше замужество и привнесло в мою жизнь столько удивительных приключений и открытий! – она вскинула руки. – Просто раньше тебе было наплевать на мою судьбу и мои чувства, а сейчас ты вдруг посчитал, что должен во что бы то ни стало меня защитить. Я не нуждаюсь в защите, Гронидел! – воскликнула она. – Я желаю знать правду!
Он прижал к губам кулак и отвернулся, будто сдерживался из последних сил, чтобы не сорваться и не накричать на нее. Сапфир отчетливо поняла, что выводит его из себя. Нервирует своим присутствием, треплет великому Ивсея нервы и путается под ногами.
Она вновь ощутила свою незначимость. Незначительность собственного бытия, в котором она никому не могла помочь, даже себе самой.
– Красноречивый ответ. – Принцесса встала и повернулась к двери. – Кажется, я начинаю к нему привыкать.
– Ты не задала вопрос! – Он тоже встал. – А лишь высказала претензии!
– Скажи мне правду! – Она повернулась к нему лицом.
– Это не вопрос, Сапфир.
Она отклонилась назад, не скрывая удивления во взгляде.
– Ратуешь за смыслы слов? Что ж. – Она сложила руки на груди и вскинула подбородок. – Меня отравила пропавшая служанка Элия?
Гронидел нахмурился и поморщился.
– Мне неизвестны причины пропажи Элии. Если брат действительно готовится к войне с Ошони или Инайей, ее могли отозвать из замка Света на родину.
– Глупость, – отмахнулась Сапфир. – Никто не станет отсылать опытную шпионку, пока она не достанет важных сведений.
– Возможно, ей поручили другое задание. Или брат раскусил, что Элия доносит не все, и принял решение избавиться от нее. Я не знаю, в чем причина ее исчезновения, Сапфир.
– Либо он отдал приказ убить меня и свалить вину на
– Тогда почему она ждала ночи, чтобы убежать? И утром пришла ко мне, когда я ее вызвал?
– А вдруг ей требовалось подтверждение, что меня больше нет? – предположила Сапфир и оперлась руками о стол. – Она же не могла точно знать, воспользовалась я отравленными духами накануне вечером или нет. А когда поняла, что я живее всех живых, а ты осведомлен о попытке отравления, Элия испугалась и бросилась в бега.
Гронидел сжал пальцами переносицу и плюхнулся обратно, на стул. Сапфир задала новый вопрос:
– Зачем твоему брату травить меня и сваливать вину на королеву Ошони?
– Чтобы не обращать мой гнев на него. – Принц устало подпер рукой голову. – Чтобы Рубин обвинила в твоей гибели Марьям и начала мстить. А там и до войны между Туремом и Ошони недалеко.
– Так он же сам готовится к нападению на Инайю. Зачем запутывать следы и придумывать причины, если и без того ясно, что он вступил в сговор с Марьям?
– Мы ничего не знаем наверняка, – повысил тон Гронидел. – Брат действительно может бояться нападения флота Ошони на берега Зальтии.
– И защищать собственное королевство, убив меня и подставив при этом королеву Ошони, – перебила его Сапфир. – Столкнуть лбами Турем и Ошони – действительно хороший способ отвадить флот Марьям от берегов Зальтии.
Гронидел виновато опустил глаза:
– Я этого не говорил.
– Боги, да перестань делать вид, что ты не думаешь о том же, о чем думаю я! – воскликнула Сапфир. – Никто не просит тебя предавать брата или интересы твоего королевства. Но все понимают, что в случае войны ты перейдешь на сторону кровных уз и родного дома. Так не лучше ли сейчас узнать правду и попытаться сделать все возможное, чтобы остановить кровопролитие?
– А чью сторону займешь ты, если война между Зальтией и Инайей все же начнется? – спросил ее Гронидел.
– Тебе известен ответ. – Она отошла от его рабочего стола и отвернулась.
– Турема, – закивал принц. – И, поскольку Турем и Инайя военные союзники, в войне Зальтии ты окажешься явно на стороне противника.
– Зачем озвучивать то, что и так ясно? – Она обернулась к нему.
– Интересно другое. – Он улыбнулся ей. – Я не собираюсь принимать сторону ни одного из королевств.
– Это как? – не поняла Сапфир и вернулась к столу.
– Я – гонец смерти, и прежде всего буду отстаивать интересы ордена повелителей силы. Уставом ордену запрещается вмешиваться во внутренние дела королевств и их конфликты, пока эти конфликты не затрагивают жизни и благополучия членов ордена. Куда исчезают наши дети и повелители силы маны? Откуда у Марьям Ошони оружие для ведения наступления? Откуда взялась ее спесь и почему она позволяет себе провоцировать Турем? Почему мой брат так рьяно желал женить меня на королеве Ошони? Почему Марьям согласилась на подобный союз? Что, в конце концов, породило эти металлические яйца, упавшие на замок Света прямо с неба? И что послужило причиной нашего перемещения в пространстве и времени: твой дар или чей-то умысел?