Сапфирная роза
Шрифт:
Он вытянул вперед обе руки.
— Какое из них? — спросил он. — Хоть убей, я не могу их различить.
— Конечно же, это, — она указала на его левую руку.
— И как ты его узнаешь? — сняв кольцо и одевая его на палец королевы спросил Спархок.
— Да любой, у кого есть глаза, различит их.
— Ну, как скажешь, — пожал плечами Спархок.
По правде говоря, Спархок не привык принимать ванну в присутствие молодых леди, но Элана, казалось, ни в какую не желала лишать его своего общества. И он начал свой рассказ, принимая ванну, и продолжил его за их вечерней трапезой. Однако было и такое в долгом повествовании Спархока, что Элана не смогла понять или понимала неправильно, но основные события мирились с ее пониманием и воображением. Когда Спархок поведал ей о смерти Кьюрика, юная
А затем, когда уже смеркалось и они лежали рядом на мягкой уютной постели в теплом успокаивающем полумраке, Элана рассказала ему о тех событиях, что произошли здесь в его отсутствии.
Возможно, из-за того, что они лежали в постели, разговор зашел о сновидениях.
— Это был такой странный сон, — мягко произнесла Элана, поуютнее устроившись в его объятиях. — Яркая радуга сплошь укрывала купол небес, и мы были на острове, самом чудном и необыкновенно прекрасном. Там росли деревья, очень древние, и в их изумрудной зелени прятался мраморный дворец с изящными белыми колоннами, и я ждала там тебя и твоих друзей. И затем вы пришли, каждый ведомый диковинным белоснежным зверем. Сефрения поджидала вас вместе со мной, и казалась она совсем юной, и была там малышка, еще совсем дитя, она играла на свирели и кружилась в танце. И вела себя в точности как маленькая императрица, и каждый подчинялся ее приказам. — Элана хихикнула. — Она даже назвала тебя старым ворчливым медведем. А затем она повела речь о Беллиоме. Все это оказалось очень сложным и туманным, и я поняла лишь немногое из сказанного.
И никто из них ее слов не понял, вспомнил Спархок, а сон, значит, снился еще и Элане. Интересно, подумал рыцарь, почему Флейта позвала и ее?
— А потом мне снился еще один сон, — продолжила королева, — но ты его знаешь.
— Как?
— Ты сам только что рассказал мне его, — сказала она, — весь до конца. Мне снилось в мельчайших подробностях все, что происходило в Храме Азеша в Земохе. Моя кровь стыла в жилах, когда ты мне об этом рассказывал.
— Я бы не стал так волноваться об этом, любимая, — как можно спокойнее проговорил Спархок. — Мы стали очень близки друг другу, и нет ничего удивительного в том, что ты знаешь, о чем я думаю.
— Ты это серьезно?
— Конечно. Так всегда происходит. Спроси любую замужнюю женщину, и она скажет тебе, что ей всегда известно, что на уме у ее мужа.
— Ну-у, — с сомнением протянула Элана, — может быть. — Она прижалась поближе к нему. — Любимый, что-то ты сегодня ночью не особо внимателен ко мне, — капризно проговорила она. — Это потому, что я становлюсь жирной и безобразной?
— Конечно же нет. Я знаю, что ты в «деликатном положении». Миртаи предупредила меня, чтобы я был с тобой как можно осторожнее и обходительнее. Она вырежет мне печенку, если подумает, что я причинил тебе боль.
— Здесь нет Миртаи, Спархок.
— Но только у нее ключ от двери.
— О, нет, это не совсем так, — самодовольно произнесла королева, потянувшись рукой под подушку. — Дверь запирается с обеих сторон, и она не откроется, пока ее не отопрут и с той, и с другой стороны. — Элана вручила Спархоку огромный ключ.
— Какая интересная дверь, — улыбнулся он.
— Запри ее, Спархок. И смотри не потеряйся, когда будешь возвращаться обратно в постель.
Позже Спархок соскользнул с кровати и подошел к окну. Он задумчиво всматривался в дождливую ночь, окутавшую Симмур. Теперь все позади. Он не будет уж больше подниматься рано до зари и наблюдать, как в серебряных лучах утреннего солнца грациозные женщины Джироха с черной вуалью на лицах спешат за водой к колодцу с глиняными кувшинами на плечах, не будет скитаться в дальних землях с Сапфирной Розой у самого своего сердца. Он наконец возвратился,
Было принято решение это раз и навсегда, и, облегченно вздохнув, умиротворенный Спархок вернулся обратно под одеяло, поближе к своей жене.
Эпилог
Этот год весна наступала неохотно, и нежданный поздний холод поморозил все фруктовые деревья, уничтожив все шансы на урожай. Лето выдалось мокрым и облачным, а жатва — скудной.
Армии западной Эозии вернулись домой из Лэморканда и, отложив подальше свои мечи, бывшие воины занялись тяжелыми земляными работами на неухоженных заросших полях, где теперь только чертополох и рос в изобилии. В Лэморканде разразились междоусобные войны, что, однако, ни для кого не было удивительным; в Пелосии вспыхнуло восстание; а нищих около церквей и у ворот городов на западе прибавилось.
Сефрения с удивлением узнала о беременности Эланы, и казалось, что эта новость расстроила и сбила с толку стирикскую волшебницу, отчего она стала излишне вспыльчивой, даже язвительной. В положенный срок Элана родила своего первого ребенка, девочку, которую Спархок назвал Даная. Сефрения с пристальным вниманием осмотрела новорожденную, и Спархоку почудилось, что его наставница несколько обескуражена тем, что ребенок оказался вполне нормальным и пышущим здоровьем.
Миртаи с тщанием пересмотрела распорядок дня королевы и добавила к ее прочим обязанностям кормление ребенка. Стоит упомянуть, что все фрейлины Эланы ревностно ненавидели Миртаи, хотя та ни словом, ни делом ни разу не обидела их.
Церковь вскоре оставила свой великий замысел похода на восток, а вместо этого обратила свои взоры и помыслы к югу. Мартэл вербовал в свою армию самых пылких и ревностных эшандистов, и его поражение в Чиреллосе привело к уничтожению почти всей секты, оставив Рендор готовым к обращению в новую веру. Однако, хотя Долмант отправлял своих священников в Рендор с миссией любви и мира, дух миротворчества продержался в большинстве его миссионеров лишь до тех пор, пока купол Базилики не исчез из виду. И они опустились до возмездия и насилия, карая огнем и мечом непокорных, и рендорцы отвечали им тем же. Вскоре гибельная участь стала постигать одного за другим из посланных Церковью священников, и все большие и большие отряды рыцарей Храма посылались в это южное королевство для защиты непрошеного духовенства и скудного братства новообращенных. Среди рендорцев вновь стали просыпаться эшандистские настроения, и поползли слухи о том, что снова вскрыты тайные склады оружия в пустыне.
Цивилизованные люди зачастую думают, что их города являются венцом их культуры, забывая о том, что основа любого королевства — земля, на которой оно зиждется. Когда разрушается хозяйство на селе, ухудшается и уровень жизни в целом; правительство ощущает нехватку денег в пустеющей казне и облагает народ непомерными налогами, переваливая еще более тяжкое бремя на плечи и без того страдающего крестьянства. Спархок и лорд Лэнда вели по этому поводу частые и жаркие споры, оканчивавшиеся порой взаимными обидами и длительным молчанием.
Со временем здоровье лорда Вэниона все ухудшалось. Но Сефрения окружила его своей заботой и вниманием, стараясь справиться с охватившей магистра немощью. Однако одним ненастным осенним утром, когда Данае исполнилось несколько месяцев, они бесследно исчезли, и когда у ворот Главного Замка Ордена Пандиона в Демосе показался стирик, одетый во все белое, и объявил, что принимает на себя обязанности Сефрении, самые печальные подозрения Спархока подтвердились. Несмотря на яростное сопротивление Спархока, ему временно передали вести дела его друга, но Долмант настаивал о возведении рыцаря в ранг магистра.