Сапфировая Ярость

Лириан Эвери

Бармен кивнул девушке, сразу услышав ее заказ. Ривера была одним из самых популярных новых синтетических напитков, которые помогали сохранять температуру тела в течение нескольких часов, предотвращая от переохлаждения. Компании, создающие их сколотили состояние.

«Конечно, ее ты сразу услышал», – подумал Сэм, скорчив недовольную гримасу.

Сняв вязаную желтую шапку с пушистым помпоном, Сара положила ее на барную стойку и принялась поправлять, как ей казалось, растрепавшиеся волосы, но они всегда лежали идеально ровно, никогда не завиваясь от постоянно

падающего снега. В искусственном свете ламп они напоминали вечерний закат, которого уже давно не было в этом мире.

– И как тебе это удается? – удивился Сэм. – Он меня в упор не видит.

Сара игриво пожала плечами.

– Как же я замерзла, – пожаловалась она, пытаясь согреть руки своим едва теплым дыханием. – Мне кажется, или сегодня холоднее, чем обычно?

– Может, дело в этом, – Сэм бросил недовольный взгляд на ее обычную вязаную шерстяную шапку, которая вряд ли могла согреть в такую погоду.

– Кто бы говорил, ты сам не одеваешься по рекомендуемым нормам, и даже в такой холод чувство стиля никто не отменял.

Сара взяла свою любимую шапку и сунула в рюкзак, чтобы избежать дальнейших нотаций Сэма, затем отбросила назад намокшие от снега пряди волос, неприятно прилипавшие к шее.

– Надеюсь, я не опоздала, по крайней мере, не так сильно, как обычно, просто с этой академией, – рассказывала девушка, но Сэм почти не слушал.

Он бы вечно смотрел на эти небольшие, аккуратные, четко очерченные губы с заостренными краями. На самом деле это были самые обычные губы, но для него все в Саре было прекрасным.

Бармен достал две стопки, налил риверу, зацепил кусочки лайма за стеклянный край и поставил их на барную стойку.

Сэм наблюдал как уголки ее губ приподнялись в ответ на принесенный заказ.

Пододвинув одну из рюмок ближе к нему, Сара заметила, что он опять витает в облаках и помахала рукой перед его лицом:

– Сэм!

Улыбнувшись, он с нежностью посмотрел на нее.

– Я здесь. Что ты говорила? – виновато пробормотал он.

– Я хочу поменять программу.

– Снова? – рассмеялся Сэм.

Во взгляде Сары была таже самая печаль, которая преследовала ее много лет с того самого дня, когда все изменилось.

– Они меня не понимают, Сэм, я хочу делать что-то значимое в своей жизни, а не сидеть в одних и тех же залах, слушая занудные лекции, – возмутилась она, опустошив рюмку своего любимого напитка и кивнув бармену. – Это не приведет меня к чему-то значимому, понимаешь? В жизни должно быть что-то гораздо большее.

Сэм кивнул. Он уже давно понял, что спорить с ней бессмысленно. Сара всегда будет делать что захочет. Она может взять пару лет отдыха после выпуска из академии, затем менять специальность каждый семестр. И никто ей ничего не скажет. После ужасной трагедии отец не в силах ей отказать. Если смена программы или новый снегоход сделают ее хоть немного счастливой, оно того стоит.

– Ладно, довольно обо мне, – махнула рукой Сара, – что ты хотел рассказать?

Разогнав свои туманные мысли, Сэм провел рукой, и голограмма с множеством чертежей и формул стала видимой.

–

Смотри, я думаю, что обнаружил кое-что необычное в термограмме города. По всему периметру показатели примерно одинаковые, но в одном месте можно увидеть едва заметные отклонения мегаджоулей в общем потоке.

Сара нахмурилась.

– Сэм, я не понимаю твоих физических терминов, объясни простыми словами, – попросила она, опустошив еще одну рюмку риверы.

– Видишь, – он указал на область вверху карты, – температура в том старом дворце на вершине холма гораздо выше, чем во всем остальном городе.

– В том заброшенном здании? – Сара удивленно подняла брови. – И что это означает?

Набрав в легкие побольше воздуха, словно пытаясь остановить поток своих хаотичных мыслей, Сэм ответил:

– Я не знаю наверняка, мне нужно провести еще несколько опытов на месте.

– На месте? – слишком громко рассмеялась Сара, привлекая внимание нескольких посетителей. – Я завидую, что у тебя на работе столько свободного времени. За семнадцать лет никто не смог найти причин температурной аномалии, может, уже стоит оставить эти поиски в прошлом и двигаться дальше?

Сэм помотал головой.

– Сара, это была не просто аномалия. Это было что-то… большее. Я отлично помню тот день, когда играл на пляже, торопясь достроить песочный замок, потому что чувствовал, что солнце сильно печет спину, и мама будет ругать из-за того, что я не нанес солнцезащитный крем. Вдруг день резко перешел в вечер, и мне стало очень холодно. Невероятно холодно. Не было облаков, которые закрыли бы солнце, или затмения, не было ничего, мы просто не видели солнца, оно словно исчезло.

Поджав губы, Сара кивнула, уже давно потеряв счет тому, сколько раз слышала эту историю.

– Тебе было тогда шесть, как ты можешь такое помнить?

Сэм не смог забыть, потому что каждый раз смотря в глаза Сары, видел в них то самое солнце. Светлый оттенок желтого с вкраплениями карего у зрачка и синим ободком напоминали яркие блики на поверхности океана. Словно океан, обнимающий ускользающее солнце. А ее светлые волосы, спадающие с плеч были похожи на песок, убегающий сквозь пальцы. Рядом с ней тело Сэма наполнялось особым теплом, которое было сравнимо лишь с прикосновением солнечных лучей. Все в Саре было живым напоминаем о том утраченном мире. Сэм не смог бы забыть о нем, даже если бы захотел.

– Даже если моя память меня подводит, есть научные доказательства. На снимках с телескопов того времени отчетливо было видно, что солнце находилось на прежнем месте, только его лучи не доходили до нас. Словно происходило что-то рядом с нами, чего мы не видели. Как такое может быть?

– Я не знаю, Сэм. – Сара поправила волосы, перебросив их на одну сторону. – Может, возле солнца появилась черная дыра, и она затягивала все солнечные лучи?

Выпрямившись, Сэм стал жестикулировать, доказывая свою точку зрения. Он делал это неосознанно, но Сара уже знала, что за этим последует одна из его лекций, похожих на те, которые она так не любила в академии.