Сапфировая Ярость
Шрифт:
– Сара, подожди меня, я не хочу быть съеденным волками.
Девушка оглянулась, направив налобный фонарь в сторону голоса, но в плотной белой дымке сложно было что-то разглядеть.
– Ну так поднимайся быстрее, Сэм.
– Тебе легко говорить, ты раз сто бывала в этих местах.
Сара остановилась и, сбросив с плеч увесистый рюкзак, решила сделать небольшой привал.
«Это пустая трата времени, – подумала она. – Когда мы доберемся до вершины, Сэм увидит, что эта идея всего лишь плод его фантазий. К счастью для него, у меня сегодня не было дел получше. Впрочем, как и всегда, каждый новый день в этом забытом городе похож на предыдущий».
От действия риверы холод ощущался не так остро, и Сара
В старых сериалах, которые ей показывал Сэм, люди произносили странную фразу «наслаждаться природой». Сара никогда не понимала что это значит. Хотя когда-то давно в детстве она ходила с Сэмом и родителями на пляж к океану, от которого сейчас осталась лишь ледяная глыба. Те воспоминания стали настолько размытыми, что иногда Сара сомневалась, происходило ли это на самом деле.
При лунном свете она едва могла разглядеть свою краснеющую бледную ладонь. Действие риверы заканчивалось. Сара поднесла руки к губам, пытаясь хоть немного согреть дыханием, но этого, конечно, было недостаточно. Расстегнув рюкзак, она достала термос с горячим напитком. Сделав глоток, Сара ощутила, как тепло обволакивает ее прозябшее тело, и окинула взглядом проделанный ими путь.
Со склона холма, расположенного на берегу океана, покрытого многолетней мутной коркой льда, был виден совсем маленький город, окруженный невысокими горами. В многочисленных домиках, расположенных близко друг к другу, горел свет. Было только около семи часов вечера, но в магазинчиках и на освещенных улицах кипела жизнь. Впрочем, утром вид был бы тот же самый, из-за погодной аномалии день слился с ночью. Их теперь можно было отличить лишь по мощности включаемых фонарей, хотя и они все равно оказывались покрыты льдом или снегом, не сильно помогая ситуации. Но если остановиться на мгновение, посмотрев на подсвеченный уникальный ледяной узор, можно было и в этом найти особую красоту. Наверно это и означает «наслаждаться природой».
Сара сделала еще один глоток, не обращая внимания на снежинки, тающие в термосе. Это уже стало неотъемлемой частью жизни. Все покрывал снег, все всегда покрывал заледенелый снег, а сверху горка свежих хлопьев. Его расчищали каждые шесть часов, иначе от их городка уже ничего бы не осталось. Бывали и хорошие, редкие дни без этого ненавистного, назойливого белого снега. Сара даже не знала, как выглядят пальмы и дома без этого белого крошева, не слышала, как волны океана рассекаются о камни и исчезают с убывающей водой.
Ее взгляд остановился на хорошо знакомом доме, где она прожила всю жизнь с отцом. Сейчас там было темно, она снова осталась одна. Она вспомнила свое первое восхождение на гору вместе с ним. Хоть горы в Малеоне невысокие, все равно при подъеме приходилось преодолевать невыносимую усталость, ветер, снова и снова ударявший по лицу, потерю чувствительности пальцев рук и ног от холода, ноющую боль в спине от неподъемного рюкзака.
Горы испытывают твое терпение: сколько раз ей хотелось повернуть назад и просто сбежать вниз по склону, однако, как только вершина была достигнута, изможденность сменялась умиротворением. Шум города оставался позади, стремительный поток мыслей останавливался. Она стояла неподвижно, забывая дышать, завороженная бесшумным очарованием этого беспощадно леденящего, но прекрасного мира. В этот момент возникало давно забытое чувство полной свободы. Именно такие ощущения Сара испытывала сейчас. Ей хотелось остановить этот момент и остаться в нем навсегда, но все, что она могла сделать, – это моргнуть и сохранить увиденное в памяти
Сара поймала себя на мысли, что воздух здесь почему-то ощущался немного теплее, чем в городе. Там бы мороз уже пробирал до самых костей, а тут она просто озябла. Но, скорее всего, это остаточное действие риверы.
Пелена тумана постепенно рассеялась, и появился знакомый силуэт: Сэм, бормоча что-то себе под нос, добрался до привала и, тяжело отдышавшись, сел возле Сары. Девушка протянула ему термос с риверой, Сэм снял часть экипировки и, отпив глоток, съязвил:
– Я цел и невредим, спасибо, что поинтересовалась.
– Да не за что, – пожала она плечами. – Из тебя все равно особого пира для волков не получится – кожа да кости, ты скорее заледенеешь до смерти, чем попадешься им на ужин.
– Это могут быть не просто волки, Сара, а оборотни или того хуже – морденты.
– Что? – нахмурилась она.
– Не что, а кто. Морденты – это люди, способные принимать любой животный облик. Они могут быть драконами или волками, – задумался Сэм. – А что если это будет волк с крыльями? По легенде они были потомками древних громадных арктических волков амароков. Им приходилось днями проводить в сугробах, поджидая добычу, отчего заледенелый снег прирос к их спине, создавая подобие крыльев, которыми они убивали своих жертв.
Выдыхая белое облако раздражения, Сара убрала термос обратно в рюкзак.
– Конечно, те самые невероятно опасные и вымышленные морденты из книги сказок. Не ты ли говорил, что кроме одной книги эти существа больше нигде не встречаются?
– Они не вымышленные, в каждой легенде есть доля правды, вдруг ты прямо сейчас сидишь на его крыле?
– Тогда я попытаю удачу.
Недовольно фыркнув, Сэм заметил, что воздух не вызывает привычную головную боль.
– Тебе не кажется, что стало теплее?
– Это невозможно, Сара помотала головой. – Ривера не дает тебе замерзнуть.
Внезапно снег прекратился, Сара запрокинула голову, в такие редкие моменты можно было увидеть звезды. Сэм наверняка знал их точное количество, но Сара думала лишь об одном: может где-то из всех этих миров на нее смотрит мама. Может ей повезло оказаться в лучшем месте, чем это?
– Я все еще не понимаю, что именно ты надеешься там найти? – Сара обернулась, окинув взглядом вершину дворца.
– С помощью пиргелиометра можно измерить уровень солнечной радиации. Если прибор не ошибается, и температура воздуха там действительно выше, чем во всем остальном городе, то это перевернет наше представление обо всем.
– А если ошибается?
– Значит, ответ прост – термограмма города отображает призраков, обитающих в заброшенном здании, что в свою очередь тоже перевернет наше представление о мире.
От легкого толчка в плечо, Сэм рассмеялся. Сара прочувствовала всем своим озябшим телом, что Сэм был явно доволен своей шуткой. Однако часто над этими шутками смеялся только он сам.
Смотря на этот мрачный, бесцветный город, Сара видела его в Сэме, лучшую его сторону. Если она была кем-то чуждым этому миру, Сэм словно был рожден для этого мира. Он был ночным городом, стремящимся к свету. Сара вдруг обратила внимание, что темные глубокие серые глаза Сэма напоминали ей черное ночное небо, затянутое облаками, в которых изредка мелькали звезды. Вернее, Сэм всегда говорил, что такое небо должно быть только ночью, а днем темнота должна сменяться светом. Но этого никогда не происходило. Иногда небо освещалось во время снеговой грозы, такие же молнии сверкали в его глазах каждый раз, когда у него появлялась безумная идея.