Сапфировое пламя
Шрифт:
— А потом появился Монтгомери.
— Августин? Зачем?
— Очевидно, тетя Матильды попросила его заехать за ней. Твоя мама не отпускала ее, пока Матильда не позвонила своей тете и не подтвердила это.
Ну, у «МРМ» действительно был отдел, специализирующийся на частной охране. Матильда будет в безопасности с Августином.
— Через полчаса после этого две команды атаковали в четырех местах.
Руна указала на гараж, где бабуля Фрида по локоть погрузилась в двигатель помятого «Гардиана» и тихо что-то бубнила. Двое других ждали слева, в дополнение к тем двум,
Бабуля заметила, что я смотрю на нее, широко улыбнулась и снова принялась петь колыбельную бронетранспортеру.
— Баг предупредил нас, когда заметил их, так что у нас было время подготовиться. Леон свернул на ту улицу, что слева, а я — на эту. Твоя мама была там, наверху, в этой чердачной штуковине. Она хотела, чтобы твоя бабушка вывела танк, но твоя бабушка сказала: «Пенелопа, если ты ударишь по ним танком, то от них мало что останется, не так ли?»
Даже представить не могу.
— А потом твоя мама сказала, что все эти машины составят прекрасную похоронную процессию, когда мы будем хоронить детей. Она сказала, что, может быть, твоя бабушка покрасит их в черный цвет, чтобы они соответствовали гробам.
Боже.
— А потом твоя бабушка пошла за танком. Мне больше нечего рассказывать. Она выстрелила в первую машину. Та взорвалась, и это было довольно круто. Затем она сбила ее с дороги своим танком и начала преследовать остальные три машины. Они сделали круг вокруг склада. Тот, кто вел машину, был довольно хорош, потому что я никогда раньше не видела, чтобы кто-то ехал задним ходом так быстро. Она ударила еще одного танком, а потом плохие парни решили выскочить из бронированного внедорожника, и мы начали их убивать. С ними был маг-пирокинетик. Вон там лежит его труп. Он поджег склад. Он загорелся, и это было очень интересно. А потом я убила его. А потом появилась кавалерия. Некоторые из плохих парней сбежали.
Судя по кровавому побоищу на улице, большинство из них этого не сделали.
— Не знаю, в курсе ли ты, но Леон — псих. Я слышала, как он разговаривал сам с собой, когда стрелял в людей. Каталина, он говорил забавными голосами.
— Твой брат считает себя оборотнем.
— Твоя правда. — Руна посмотрела на луну. — Ты не говорила мне, что твоя мама была снайпером.
— Мне не казалось это важным.
— Конечно, это очень важно. У нас обеих есть мамы, которые убивали людей, чтобы заработать на жизнь. Ну, в моем случае, была, но все равно это важно. Вообще-то у нас много общего. Наши отцы умерли. Мы обе — главы наших Домов. У нас обеих есть младшие братья или двоюродные братья и все они сумасшедшие. Мы обе убийцы.
Тогда ладно.
— С тобой все хорошо?
— Со мной все прекрасно, — сказала Руна. — Я не могу решить, стоит ли мне начать орать, так как я убила девять человек, или праздновать, потому что я отомстила за маму. Мне было приятно убивать их, но теперь я чувствую себя по-настоящему виноватой. У меня, наверное, будет нервный срыв, как только я все это переварю. — Она сделала паузу. — М-да, это звучит очень мило. Думается, срыв у меня будет.
— Ладно, пойдем
— Но мертвецы…
— Я думаю, что на сегодня с тебя достаточно мертвецов. Пойдем в дом, я приготовлю тебе хороший чай, ты поплачешь и почувствуешь себя лучше.
Я потащила ее внутрь, когда моя сестра подъехала на своем бронированном «Мерседесе».
— И где ты шлялась? — прорычала я, как только Арабелла выскочила из машины.
— Я ездила в Остин, в главный офис нашей страховой компании. Они не имели права отменять наш полис.
— Ну, и как, удалось чего-нибудь добиться?
— Они вызвали полицию и вышвырнули меня вон.
— Тебя что, арестовали? — Если это было так, я бы с этим разобралась.
На ее лице появилась горечь.
— Нет. У них не хватило смелости.
— Не оставляй моего брата наедине с Алессандро, — сказала Руна. Она попыталась развернуться. — Он же убийца. Не оставляй их одних!
— Я отведу ее, — сказала мне Арабелла.
— Я приведу Рагнара, — пообещала я.
Арабелла взяла Руну за другую руку и повела ее на склад.
Я повернулась и пошла туда, где за столом сидели Рагнар и Алессандро. Рагнар смотрел, как я приближаюсь.
— Твоя сестра беспокоится о тебе, — сказала я ему.
— С ним все будет в порядке, — сказал Алессандро.
— Он спросил ее, не оборотень ли он.
Рагнар вздохнул.
— Это цитата из какой-то книги. «Когда война стучится в твою дверь, принося страдания и смерть, хорошие люди превращаются в диких волков». И теперь я волк?
— Это зависит от твоего определения волка. — Я села на скамейку. — Иногда волки впадают в бешенство. Они убивают все, что встречают на пути просто потому, что могут это сделать. Но большинство волков убивают только для того, чтобы поесть или защитить свою стаю. Мне кажется, ты больше похож на второй тип.
— Это моя вина. — Рагнар повернулся ко мне, его глаза были ясными и здравомыслящими. — Если бы я не пытался покончить с собой, ничего бы этого не случилось.
К нему вернулись воспоминания. Чертовски удачное время.
— Не смеши меня, — сказала я ему. — Ни в чем из этого нет твоей вины.
— Если бы я не упал в обморок, как глупый ребенок, Руна не попросила бы тебя о помощи. Люди не стали бы нападать на ваш дом. Они бы не стали пытаться убить твою семью из-за нас.
— Ты ведешь себя как драматичная пятнадцатилетняя девчонка, — резко сказал Алессандро.
Рагнар отшатнулся, как от пощечины.
— Чувство вины — это роскошь, и сейчас ты не можешь себе этого позволить, — продолжал Алессандро. — Ты хочешь быть взрослым или ребенком? Дети нуждаются в утешении даже в кризисной ситуации, потому что они не могут понять, насколько все срочно. В детском мире все зависит от них: как это влияет на меня, что это заставляет меня чувствовать, почему жизнь так несправедлива? Взрослый человек видит проблему и пытается ее решить. Взрослые думают о других людях и планируют свои действия, осознавая последствия. Они понимают, что после того, как опасность миновала, у них будет время справиться с горем и потерей.