Сарафанное радио и другие рассказы от первого лица
Шрифт:
Ни сном ни духом
Когда раздался первый звонок, я решила, что ошиблись номером. В мире не существовало женщины, которая имела бы право заявить мне:
— Оставьте моего мужа в покое! Я все знаю! Вы — его любовница! Требую прекратить надругательство над нашей семьей! — и бросить трубку.
Неприятно, но чего только с телефонами не бывает. У моей приятельницы однажды телефон неделю разрывался днем и ночью — о прибытии и отправлении поездов спрашивали или просили билеты забронировать. К тому времени, когда на АТС разблокировали спайку с вокзальным телефоном, моя подруга уже расписание
Через два дня тот же женский голос истерически вибрировал в трубке:
— Не желаете угомониться? Бессердечная! Разрушаете семью…
— Вы ошиблись номером, — спокойно сказала я.
— Хищница! — закричала обманутая жена и бросила трубку.
На третий раз я не дала ей слова сказать, перебила и тоже на повышенных тонах заявила:
— Послушайте! Вы звоните постороннему человеку! Если так не терпится выяснять отношения по телефону, то хотя бы номер правильно набирайте!
— Значит, — ответила она после секундного молчания, — пытаетесь все отрицать? И Виктора уговариваете не признаваться?
— Вашего Виктора знать не знаю!
— Наглая, неприкрытая ложь! Вы вместе работаете!
Я работаю в дирекции Одесского порта. У нас трудится несколько тысяч человек, и две сотни Викторов среди них точно найдется. Из этого ничего не следует.
— Продиктуйте мне, пожалуйста, номер телефона, который вы набираете, — спокойно попросила я.
На том конце провода слышалось напряженное нервное сопение, потом она выпалила:
— Ненавижу!
И, как водится, бросила трубку.
Она звонила регулярно: дня не проходило, чтобы настырная баба не отметилась. И всегда по одной схеме: крикнет какое-нибудь оскорбление и бросает трубку. Не успеваю слова вставить или пригрозить милицией. Ладно бы она только мои нервы трепала! Но у меня муж — моряк, сейчас в рейсе. Вернется, приятно ему будет трубку поднять и услышать, что его жена — чья-то любовница? Как я ни оправдывайся, осадок все равно останется.
Эти ежевечерние звонки вошли в мою жизнь как новая тревожная составляющая. Так бывает, когда долго болеют родители, или соседи упорно сгребают мусор под твою дверь, или начальник в тихом запое, уже с утра под градусом и документы портит. Словом, как выражается мой десятилетний сын, — большой геморрой. Услышав это выражение от мальчика, я спросила, знает ли он его значение.
— Типа приходишь в школу после болезни, — отвечает, — а там контрольные по математике и русскому.
Когда я объяснила сыну, проблемы в каком месте называют геморроем, он был страшно поражен, долго хохотал. Потом заявил:
— Ребятам расскажу, они упадут! У нас все так говорят!
Несмотря на то, что нелепые звонки меня раздражали и бесили, сама звонившая страдалица вызывала чувство понятной женской солидарности и жалости. Мне очень хотелось, чтобы она нашла действительную разлучницу, и не по телефону, а лично высказала все, что о ней думает. Еще лучше — за патлы бы оттаскала. Я всегда восхищаюсь боевыми женщинами, наверное, потому что по характеру — трусиха. За закрытой дверью могу в хвост и в гриву чихвостить полупьяного начальника, но в лицо ему, полутрезвому, обвинений не брошу. Сижу до глубокой ночи, исправляю документы,
Моя долгоиграющая проблема, естественно, стала достоянием подруг. Они мне посоветовали купить телефонный аппарат с определителем номера. Вычислить обманутую жену, поговорить с ней. Не поможет — заявить в милицию. Толковый совет. Я так и сделала. Тем более, что до возвращения моего мужа из рейса осталось всего ничего.
Когда она позвонила в очередной раз, на новом аппарате номер мгновенно высветился. Я даже не пыталась что-то в трубку говорить, быстро на бумажку цифры записывала, потому что из инструкции не поняла, как в память номер загонять и доставать.
В платной справочной мне сообщили: номер принадлежит Козлову Виктору Владимировичу. Имя ничего мне не сказало. В круг моих знакомых этот блудливый субъект определенно не входил.
Я давила на кнопки аппарата со свирепой злостью, словно хотела их вовнутрь загнать. Ответил мужской голос.
— Виктор Владимирович?
— Да, это я.
— Послушайте, господин хороший! Ваша жена регулярно названивает мне и обвиняет в смертных грехах. Мне это надоело! Или приструните ее, или я подам заявление в милицию!
И тут он сказал такое, что моя злость мгновенно улетучилась, вместо нее возник страх, замешенный на недоумении:
— Инна Александровна! Понимаю ваше состояние. Извините, пожалуйста! Это — недоразумение.
— Недоразумение? — пробормотала я. — Откуда вы знаете мое имя? Кто вы такие?
В трубке отчетливо послышались какие-то крики, рыдания, звон бьющейся посуды.
— Простите! — торопливо зачастил Виктор Владимирович. — Сейчас не могу разговаривать.
— Идите к черту! — закричала я. — То есть не идите, а стойте! Немедленно объясните, что происходит!
— Завтра! — перекрикивал он нараставший шум. — Завтра на работе вам все объясню. Простите!
Несколько секунд я слушала короткие гудки «занято», потом положила трубку на рычаг. Завтра? На работе? Ничего не понимаю!
На душе было неспокойно, поселилась неясная тревога и всю ночь не давала уснуть. Хорошо, что сын у родителей. Дважды вставала, с опаской обходила квартиру и проверяла замки входной двери. Мне казалось, что я попала под чье-то наблюдение, в мою жизнь вторглись непрошеные, коварные личности, манипулируют мной, преследуют цели, о которых я не могу догадываться. Ревнивая жена, которую я в глаза не видела, — глупость! Но сколько больших бед начинались с маленьких глупостей!
И на следующий день на работе все валилось у меня из рук. Вздрагивала от каждого телефонного звонка, испуганно всматривалась в каждого человека, входившего в кабинет.
Он подошел ко мне в коридоре во время обеда.
— Инна Александровна! Вы в столовую? Пойдемте вместе.
Я приросла к полу. Ткнула в него пальцем:
— Виктор Владимирович Козлов!
— Совершенно верно.
Мы знакомы лет пятнадцать. Что значит «знакомы»? Приветствуем друг друга при встрече, как люди много лет работающие в разных подразделениях, но на одном этаже. Если перекинулись когда-либо парой слов, то эти моменты в мой памяти не отложились.