Саша Чекалин
Шрифт:
Наступили тревожные дни.
Теперь завыркинцы открыто задирали горцев, где бы ни встречались с ними. Короткие боевые схватки еще более ожесточали враждующие стороны. Сама собой возникла мысль о постройке укрепления вокруг землянки.
— Чтобы подступа ни с какой стороны не было… — первым предложил Серега.
— А что, ребята!.. Правда!.. — загорелся Саша. Сразу же посыпались предложения:
— Ямы вырыть!.. Колючую проволоку протянуть!.. Перекопать тропку!..
Саша ходил вокруг землянки, задумчиво морщил лоб, что-то мысленно определял про себя. Составлялся план
На другой день горцы явились к землянке кто с лопатой, а кто и с топором. В руках у Саши тоже была лопата, а за поясом торчал топор. Без спора и шума дружно закипела работа.
В короткий срок горцы соорудили массивный крепостной вал, обрыли крутые суглинистые откосы, которые стали еще более неприступными, издали похожие на серые гранитные скалы. Вблизи дома, на ветле, оборудовали наблюдательный пункт. В развилке ветвей, за густой зеленой листвой, невидимый для постороннего взгляда, в специальном гнезде сидел наблюдатель, чаще всего Витюшка. Сверху, с наблюдательного пункта, к землянке и в дом к Саше тянулись сигнальные провода. Стоило только дернуть любой из них, как заливисто дребезжал колокольчик, давая знать о грозящей опасности. В наиболее уязвимых местах висели пустые консервные банки. Они тоже начинали греметь, если вражеская рука раздвигала кустарник.
Уже с утра начиналась деятельность гарнизона. Первым являлись Саша и Витюшка. Вслед, один за другим, сбегались и остальные горцы. Опоздавших уже встречали вооруженные до зубов воины. У входа стояла охрана с боевыми щитами в руках. По крепостной стене прохаживался часовой с мечом и самострелом за спиной. Слышалось звонкое бряцание оружия, громко и отчетливо звучали слова: «Слушаюсь, товарищ командир!», «Будет выполнено, товарищ командир!»
Как-то само собой произошло, что командиром гарнизона стал Саша. Никто его не назначал и не выбирал. Никто из горцев и не пытался оспаривать у него власть. Все понимали, что более смышленого и храброго вожака им не найти.
О крепости скоро узнала вся Завырка. Узнали и неверные, но услужливые попутчики горцев — девчонки с этой стороны Вырки. Они тоже зачастили в крепость. Приходили крадучись, пытаясь обмануть охрану.
— Стой! — преграждал им путь часовой в бумажной пилотке. — Стрелять буду!..
— Пароль?
— А мы, Егорушка, не знаем… У вас он каждый день меняется… — просительно говорили Тоня и Зина.
— Замрите. Вперед ни шагу! — грозно предупреждал часовой, почесывая в раздумье рыжеватый затылок.
Вызвав к себе командира, он докладывал:
— Подозрительные и неизвестные личности явились — Тонька и Зинка. Пароль не знают. Как быть?
— Пропусти, — советует Саше уступчивый Илюша.
— Ненадежный народ-то, — сомневается Степок. Он всегда во всем сомневается.
— Как быть, ребята?.. — спрашивает командир, тяжело
В ответ — молчание.
— Пропусти без пароля, — приказывает Саша часовому, снова тяжело вздохнув. Главное, чтобы не подумали ребята, что он «девчатник» и не имеет характера, уступая девчонкам. У командира должна быть железная воля. Девчонки — нахальный народ. Только уступи им, так начнут верховодить.
— Как хорошо-то у вас! — удивленно восклицают они. — Нас примете в коммуну?
— Пускай играют, — снова слышится голос Илюши.
— Мы будем санитарками, — предлагает Зинка.
— И без вас обойдемся, — ворчит Серега. Он так же, как и Степок, недолюбливает девчонок и даже побаивается их.
— Будем печь вам картошку… — со своей стороны предлагает Тоня. Она уже хозяйничает в землянке. Подметает пол, что-то переставляет с места на место. И впрямь в землянке становится уютнее…
Глаза у горцев теплеют. Саша по-прежнему молчит. Очевидно, он согласен с Илюшей.
Приняв девчонок в свою компанию, горцы все же одергивают их на каждом шагу, не дают своевольничать. Дисциплина у горцев крутая, никому послабления. С ласковым разговором к суровым воинам не подъедешь. В случае чего и выход указать можно…
— Эх, командир, командир!.. — с укоризной, качая головой, говорит потом, когда горцы остаютсй одни, нелюдимый Степок. — Разве можно этому народу доверять?
— Зато как весело было… — стой на своем Илюша.
— Тише!.. — предостерегающе поднимает руку Саша. — Опять кто-то идет?
Все настороженно замолкают.
— Стой!.. — снова слышится грозный оклик часового, заметившего на тропинке пешехода. — Кто идет?
— Это я… Костька… — слышится робкий голос долговязого Костьки Козла с Завырки.
К завыркинцу, насторожившись, подходят горцы.
— Куда шагаешь?.. — сурово спрашивает Саша.
— А я к вам… — простодушно заявляет Козел, моргая подслеповатыми глазами. — Очень у вас весело.
Вокруг стоят горцы, кто с мечом, кто с луком, все нахмуренные, суровые. На плече у Саши черная галка. Рядом сидит с оскаленной пастью Тенор и посматривает на босые, с черными пятками ноги перебежчика.
— Не подослали тебя? — допытывается Саша.
Предателей и доносчиков он презирает. Прищурив глаза, недружелюбно смотрит на перебежчика и думает: «Что же с ним делать?»
Жил Костька Козел на краю Завырки, рядом с мостом, на отшибе. Поэтому находился он на перепутье между завыркинцами и остальными ребятами, примыкая то к тем, то к другим. И все же это был хотя и безвредный, но завыркинец. И неизвестно, с какими намерениями он пришел.
— Пускай выдержит испытание, а там посмотрим, — решил наконец Саша после тайного совещания с ребятами.
Козлу завязали платком глаза и повели по каким-то рытвинам то в гору, то вниз.
— Смотри не оступись… Вправо!.. Влево… Ни шагу в сторону — обрыв! Расшибешься и костей не соберешь! — раздавалось кругом. Потом послышалась команда: — Крути!..
Перебежчика повернули раз десять, пока у него окончательно не потерялось ощущение, где он находится. Теперь ему казалось, что малейший шаг в сторону грозит смертельной опасностью.