Сашеньки
Шрифт:
Во время очередной смены формы, я заметил офицера, стоящего неподалеку и с интересом наблюдавшего за мной. После того, как я закончил Тули, он подошел ко мне и спросил:
— Давно занимаешься?
— Осенью будет двенадцать лет, товарищ старший лейтенант.
— И как успехи?
— Второй дан.
— Пойдем, — бросил он и зашагал в сторону овощных складов, ничего не объясняя.
Мне оставалось лишь подхватить снятую, во время тренировки, гимнастерку и пойти за ним. Оказалось, что в части, помимо спортгородка, имеется еще и спортзал, вот только пользоваться
Спортивный зал занимал довольно большую площадь и был гораздо лучше оборудован занятий спортом. Кроме волейбольно-баскетбольной площадки, здесь имелись раздевалки, душевая, много матов. По стенам были укреплены макивары и тренажеры, заводского исполнения. Висели несколько груш, а в углу, был сделан ринг, для занятий боксом. Сейчас большую часть пола покрывали будо-маты , предназначенные как раз для тренировок, каратэ или тхэквондо.
В зале уже занималось около десятка человек, спаррингующих между собой. Увидев это, я внутренне очень обрадовался. Здесь решалась моя основная проблема. Теперь оставалось только закрепиться, для последующих посещений этого места.
Мой проводник поднял руку и громко сказал:
— Всем внимание! — люди, занимающиеся в зале, тут же остановились и обернулись к нему.
— Представляю вам, — он взглянул на меня. — ...
— Рядовой Тимохин, Александр, 2й дан тхэквондо. — тихо подсказал я ему.
– ... Рядовой Тимохин. Тхэквондо. Черный пояс 2й-дан. С сегодняшнего дня, будет заниматься здесь.
По мере объявления, все тренирующиеся приблизились и после того, как старлей замолчал, засыпали меня вопросами, впрочем мой проводник тоже не отставал от них.
Я рассказал им, что занимаюсь 12 лет. Моим учителем все это время был Виктор Хван, Заслуженный мастер спорта СССР и обладатель черного пояса 7го дана. Оказалось, что это имя знакомо многим из здесь присутствующих. В 1971 году занял второе место на чемпионате Узбекистана, и в прошлом 2е место на чемпионате МВД республики. Сейчас служу в 1й роте, в химотделении.
— Как же я тебя пропустил то? — почесал затылок старший лейтенант Журавлев. — Тебе самое место в спецвзводе служить.
Я только смог пожать плечами. После этого он меня отвел в раздевалку и подобрал вполне приличное кимоно, из имеющегося в его распоряжении. Переодевшись, я вошел в зал.
Тренировка прошла на ура. Впервые за последние месяцы, я почувствовал себя человеком. Отношения между собравшимися здесь, были дружескими, и уже через каких-то полчаса спаррингов, со всеми из них я общался как со старыми знакомыми. Точно такое же отношение было и ко мне.
Позже, уже помывшись после тренировок и облачившись в форму, я увидел, что я единственный среди всех рядовой. Все остальные были офицерами, и прапорщиками.
Перед самым уходом, ко мне подошел, старший лейтенант Журавлев и предупредил:
— Я надеюсь, ты понимаешь, что все, что происходит здесь, не должно выноситься за пределы этого зала?
— Так точно, товарищ старший
— Прекрасно. Это. — Он сделал жест рукой, показывая на спортзал. — Своего рода закрытый клуб. Все, что происходит здесь: тренировки, неформальное, как ты видел общение, должно здесь же и оставаться.
В то время, пока он произносил свою речь, вокруг нас собрались все находящиеся в зале, и внимательно прислушивались к его словам. Он продолжил:
— Пока, с сегодняшнего дня, ты получаешь гостевой допуск сюда. Но учти, если хоть одно слово услышанное здесь выйдет за пределы этого зала, ты навсегда забудешь не только дорогу сюда, но и скорее всего, служить оставшееся время, будешь где-нибудь в Перелешино. Поэтому будь внимателен и осторожен в высказываниях. Надеюсь, ты меня понял.
— Так точно, товарищ старший лейтенант, разрешите идти?
— Иди. Твой ротный уже предупрежден, о причине твоего отсутствия, так что не беспокойся. Завтра после обеда мы ждем тебя здесь. От текущих нарядов, ты временно освобожден.
— Есть. — Я отдал честь и развернувшись вышел из зала. Несмотря на все предупреждения, чувствовал я себя прекрасно.
Всю следующую неделю я посещал зал. Все было просто прекрасно, если не считать того, что мне очень не хватало утренних пробежек. Лейтенант Гречко уехал в конвой, и ждать его нужно было не раньше чем через 22 суток. Конвой был в Комсомольск-на-Амуре. Тех же кругов, что я наматывал вокруг плаца и спортгородка, явно не хватало. И из-за активных тренировок, стали побаливать икроножные мышцы. Срочно требовались забеги, на длинные дистанции, чтобы войти в тонус. Просто я так привык, и мне этого очень не хватало.
В один из дней, я обратился к своему куратору, так я стал называть Журавлева, с просьбой разрешить, или как то организовать забег, хотя бы километров на пять. Пусть даже раз в неделю, хотя хотелось бы почаще. Тот в ответ усмехнулся:
— Честно говоря, я ждал, что ты попросишь, чего-то подобного. Я тебя прекрасно понимаю, но пока придется потерпеть. Думаю к концу месяца, что-то изменится. Хотя есть один способ, но придется над ним поработать, Пойдем.
Мы прошли в одну из подсобок, и я увидел там самодельный велотренажер. Судя по его виду им пользовались по меньшей мере лет двадцать назад. Он был весь в пыли, местами покрытый ржавчиной и со снятой цепью. Но если с ним повозиться, то думаю, можно привести в порядок.
Вытащив его из комнаты, весь следующий день, я отмывал и ремонтировал его. Тренажер представлял собой велосипедную раму, жестко закрепленную на сваренных между собой уголках. На нем имелся руль, седло, педали и цепь с приводом на единственное заднее колесо. Колесо опиралось на четыре металлических валика, снятых видимо, с какого-то конвейера. Имелся и небольшой винтовой регулятор, обеспечивающий прижим заднего колеса. С его помощью регулировалась нагрузка. Приведя тренажер в относительный порядок, я в какой-то мере, смог заменить себе пробежки. Во всяком случае, икры стали болеть меньше. Хотя здоровый бег на свежем воздухе, все равно лучше, чем тренажер в зале.