Сателлит Его Высочества
Шрифт:
Максим сначала не понял, что произошло, но оказалось, что это сработал Лендеровский рефлекс — когда он, сняв шляпу и низко опустив голову, преклонил колено.
— Оставьте нас, майор (и вправду — майор, усмехнулся Макс), нет причин беспокоиться — я отлично знаком с господином Греем! — прозвучал хорошо запомнившийся этой ночью голос, но теперь — с более властной интонацией. Хлопнула дверь и плеча Макса коснулась рука:
— Ну, достаточно церемоний, мы одни. Поднимайся же, Грей!
Максим встал:
— Ваше Высочество…
— Стоп, стоп! Я же сказал: церемоний достаточно. После событий этой ночи, я позволяю
— Да, Ваше Высо… Извини. Знаю: наследного принца Талании и Стинии зовут Антониони.
— Лучше — Тони, — поморщился принц, — полное имя ничем не лучше полного титула. Проходи, садись, угощайся.
Они устроились в креслах, по обе стороны низкого столика и наполнили бокалы:
— Ну, вот теперь — за знакомство! — принц пригубил вино и продолжил, — О событиях на Блексайде правду знаем только мы вдвоём и, ещё — король. Пришлось рассказать, ведь там погиб Данио, мой паж, ну и, — он невесело усмехнулся, — получить за это приличную трёпку. Кстати, отец пожелал с тобой встретиться, но это — позже.
Он отставил бокал.
— А сейчас — о другом. Этой ночью ты спас мне жизнь, и я отдаю себе в этом отчет. Я уже говорил, что умею быть благодарным. Скажи, что я могу для тебя сделать, и я выполню всё, что в моих силах.
— Хм, Тони, ты очень щедр. Но давать такие обещания — по крайней мере — опрометчиво…
Принц вскинул голову:
— Я ручаюсь за свои слова!
— Вот и я о том же: ты слово даёшь и ручаешься, но, кто знает, что мне в голову взбредёт? Только, к счастью, не надо для меня ничего делать, я вполне доволен тем, как жизнь складывается. Не сердись, Тони, но действительно, не стоит беспокоить себя чувством благодарности, я ведь ночью специально этих тварей искал, а то, что жизнь спас, да ещё и твою — это уже чистая случайность, мог же и на пяток минут позже поспеть и, могло статься, уже некому помогать было бы… А вот, кстати, не скажешь, как вас туда занесло — или принц с пажом на Блексайде, это нормальное явление?
— По дурости занесло, подколол тут один…
— На «слабо», значит, взяли? Горяч, принц, горяч. А что ж — не остановил никто?
— А кто меня остановит? Отец разве, так он не знал. И, вообще, давай оставим эту тему — и так на душе кошки скребут… Расскажи лучше о себе — кто ты, откуда, чем занимаешься — может, я сам придумаю, как тебе долг отдать…
— Опять двадцать пять! Не надо мне ничего отдавать, мне твоего расположения вполне достаточно. А вот, где я, кто я — это долго и путано, всего пока объяснить не могу, а врать тебе не хочу. Попробуй удовлетвориться сейчас моим словом, что зла против тебя и в мыслях не держу, и вот таким коротким рассказом: прибыл я из очень далёких краёв, побывал на паре войнушек, после занимался тем, что охранял жизнь очень серьёзных людей, по тутошним меркам — пожалуй, что и королей. То нефтяных, то сахарных, — тут Макс невесело усмехнулся, — вот с последним не знаю, как кончилось, обоих убили, или — только меня, но с остальными всё было в порядке…
Макс замолчал, застигнутый воспоминаниями.
— Вот, — вывел его из оцепенения голос принца, — тебя само Провидение послало, мне ведь теперь паж нужен — пойдёшь?
— Я — паж? Мой принц, да ты шутишь? Я же на добрый десяток лет тебя старше — где же
— И то правда… А как твоя профессия называется?
— Ну, как? По-разному: сателлит, бодигард, телохранитель, сотрудник службы безопасности…
— Во! Телохранитель — это самое понятное. Итак, слушай меня, Макс Грей: предлагаю тебе занять должность моего телохранителя — так устроит?
Макс некоторое время смотрел на улыбающееся лицо принца.
— Заманчиво… Только, извини, но есть кое-какие условия, и они могут тебе не понравиться.
— Что за условия? — заинтересованно отозвался Тони.
— Если я стану твоим телохранителем, тебе придётся считаться с моим мнением в вопросах твоей безопасности, а в особых случаях я буду настаивать на своём, вплоть до увольнения. Я должен буду быть в курсе всех твоих перемещений, как сиюминутных, так и планируемых. Меня нужно будет ознакомить с некоторыми эпизодами твоей прежней жизни, ну — это по ходу дела, и, наконец, тебе нужно будет терпеть меня рядом, невзирая на изменения твоего настроения. Пока — всё. Остальное буду добавлять в процессе, ну — аргументируя, понятное дело. Поверь, Тони, без этого вся затея не имеет смысла — я просто не смогу работать.
Его Высочество некоторое время размышлял.
— Серьёзненько так. Что, и поселить тебя рядом надо?
— Надо. По соседству. Желательно, не более, чем в сотне шагов от твоих апартаментов. А что — это проблематично?
— Нет. Меня несколько удивляет то, как ты серьёзно за это взялся.
— Прости, Тони, но это — работа. И я знаю, как её выполнять. Кроме того, не забывай, что этой ночью тебя пытались убить.
— Ну, это же случайность.
— А вот это ещё выяснить надо, и этим я тоже займусь. Если ты не передумал ещё.
Принц задумчиво играл бокалом, разглядывая вино на свет. Но, хотя он и был в довольно юном возрасте, он всё же умел принимать решения. Отставив в сторону бокал, он встал и твёрдо заявил:
— Я согласен с твоими условиями. Считай, что ты принят на должность. Правда, последнее слово — за отцом, но я не думаю, что король будет возражать, а особенно после случившегося. Идём к нему.
У входа в апартаменты короля стояли навытяжку такие же рослые гвардейцы, а за рабочим столом, чуть в стороне, расположился дежурный офицер, который при их приближении вскочил и вытянулся в струнку. Тони, остановившись не доходя двери, произнёс, обращаясь к офицеру:
— Доложите Его Величеству, что принц и господин Грей просят об аудиенции.
Офицер, предварительно постучав, скрылся за дверью.
— Его Величество ждёт вас! — почти тотчас вернулся дежурный и отступил в сторону.
— Ну, пусть нам повезёт… — бормотнул принц и направился в покои короля.
Макс вошёл следом.
Король ФредерикVI, не старый ещё человек чуть выше среднего роста, по-видимому, только что вышел из-за массивного, заваленного бумагами стола и, сейчас не спеша приближался к вошедшим. Он обладал весьма приятной внешностью, высоким лбом и умными глазами, но, почему-то казалось, что его лицо несло печать затаённого горя. Что-то трагично-неизбывное проглядывало во всём королевском облике. Так, по крайней мере, показалось Максиму, и он мысленно сделал заметку прояснить этот вопрос у принца.