Саваоф
Шрифт:
— Нет, — сказала я. — Вы путаете причины и следствия.
К нашей машине подошел Корда.
— Вы здесь решили поселиться? — спросил он, постукивая пальцами по крыше автомобиля. Тут он разглядел меня. — А ты, подруга, должна знать, — продолжал он уже менее любезным тоном. — Что проститутки нам всегда отстегивают.
— Я тебе уже отстегнула, — тоже нелюбезно отозвалась я. — Последние деньги с карточки и аппаратуру из машины.
— Я это говорил на будущее, — объяснил он. — Может, купите пару доз?
Не ответив, Гергиев закрыл окно.
—
— Узнавала жизнь получше.
—И здесь тоже? На шоссе?
— Здесь я узнавала правду о себе.
— Это обычно печальное занятие.
— Это точно.
— И что же вы узнали о себе?
— Что я произвожу ужасное впечатление... Простодушной. Наивной. Беззащитной. И, заодно, влюбленной как кошка.
— Вы совершенно не производите такого впечатления. Но даже если бы и так: вы перечислили нормальные качества. Ничего ужасного в них нет.
— И еще смешной, надо думать.
— А в этом что плохого?
— И еще ханжой!
— Вы еще долго будете упиваться своими страданиями?
— А ведь я просто-напросто была искренней. Это самый страшный грех на сегодня, вам не кажется?
— Я прошел через это. Тоже был всего-навсего искренним... И это сильно не нравилось большинству окружающих. Они меня даже пытались щипать за это. И некоторые даже причинили боль, хоть я и был в броне из собственных денег... Сейчас я думаю, что искренность — это самое дорогое, что есть на свете.
— Дорогое — это верно...
— Вы ведь читали Библию? Помните: «Не мечите бисер перед свиньями»?
— Эта фраза мне всегда казалась грубоватой. Настолько, что ее нельзя применять. Приходится называть оппонента свиньей.
Гергиев тихонько засмеялся.
— Ладно, — сказал он. — Пересаживайтесь в свою машину. У меня сегодня свидание.
— Спасибо вам за помощь. Вы благородны до подозрительных пределов.
— Вам все кажется подозрительным? — Он махнул мне через стекло, его машина взревела, показывая, наконец, свою примерную цену, и он уехал в красивую жизнь.
А я осталась на обочине.
Я подошла к собственному автомобильчику, изучая масштаб разрушений. Он оказался не крупным, по крайней мере, до дома доеду. Корда погрозил мне издалека пальцем, но его сразу же отвлек клиент...
Небо справа — над пустырем — стало совсем темным. Я представила себе, каково это — находиться там сейчас. И поежилась. Хотя... Ведь этот пустырь — только вход. Надо лишь пересилить отвращение и страх, и через пару секунд начнутся волшебные превращения: разлетятся стены, землю пробьют деревья с шуршащими листьями, да и сама земля станет другой — гравий рассыплется на миллиарды коралловых песчинок, использованный пластик расползется гусеницами, а затем взовьется бабочками. Вселенная засмеется тысячами голосов.
И затем все пойдет крутиться обратно: бабочки — в гусениц, песок — в гравий, деревья — в бетон, смех — в рвоту... Я обманула Гёргиева. Это было со мной однажды... Еще до Алехана.
Небо
Я завела машину и поехала домой.
...Время сжалось, как пружина. Я вдруг поняла, что не контролирую того, кто держит события в своем потном кулаке. Он может разжать руку в любой момент. И потому мне надо торопиться.
Мой первый пункт на сегодня: гигантская фармацевтическая корпорация «Брынцалов и Феррейн». Я могла бы туда не ездить: не так уж меня интересуют истоки всех нынешних изменений в моей жизни, на самом деле. Но вот найденная в ящике Горикова стола упаковка «Катона-17» —это другое дело. Думаю, это настоящий просчет моих врагов.
Перед тем как подъехать к головному офису, я заехала на один из «пятачков», похожий на тот, где вчера побывала. Только на этом торгуют ложью иного рода. Здесь продают поддельные документы.
Хорошо, что у меня есть сто тысяч, заработанные проституцией (ха-ха). Карточка сотрудника уголовной полиции стоит двадцать тысяч. Еще двадцать уплачены за внесение моих данных на первую ступень запросов. Насколько мне известно, любая проверка ограничивается только этой мерой. Я много раз думала, сама проверяя документы непрошеных визитеров: «А если копнуть дальше, кем окажется этот налоговый (экономический, экологический, уголовный, дорожный, санитарный, пожарный и т. д.) полицейский?»... Но ведь не всегда охота знать правду.
Надеюсь, судьба меня отблагодарит за такое легкомыслие? Между прочим, обожаю это качество!
Моя поддельная карточка прошла на ура. Вообще, корпорация «Брынцалов» оказалась куда проще нашей. Не зря здесь еще не ввели компьютерную систему аттестации. Даже внешне эта фирма не производит впечатление процветающей.
Сотрудник охраны прокатил карточку, лениво подождал появления моего лица (я заглядывала ему за плечо и успела увидеть, что это не я на экране. Просто похожая женщина. Ну какие все мошенники в нашей стране! Ведь меня уверяли, что дополнительные деньги берут именно за изменение фотографии!). Охранник, впрочем, даже не стал вглядываться в картинку на мониторе. «Два глаза и ладно...» — такое у него было выражение лица. Хорошо, что у тетки не было бороды. Хотя я не уверена, что он бы обратил внимание на такое расхождение. Подумал бы: «Сбрила».
Ну, а в остальном — корпорация как корпорация. Здесь я как рыба в воде, как Горик в Сети, как Боря в чужих счетах... Я сразу нашла нужный отдел — «учета распространения», подошла к начальнице.
—Вот! — Я ткнула ей документ в лицо. Полноватая дамочка испуганно отпрянула.
— Что-то случилось? — спросила она, отмахиваясь от моего удостоверения, как от скорпиона. — Замучили! Опять бракованная партия? Это не мы. Это подделки. Такое ощущение, что они взялись нас разорить...