Саймон говорит
Шрифт:
— Сёма! Ты сейчас что за страховидл назвал?
Поднявшись, Грэй рассеяно уставился в сторону леса и лекторским тоном произнес:
— Сколопендра — это сороконожка-переросток длиной от 5 до 8 метров. Имеет свойство плеваться кислотой в добычу, стараясь попасть в голову. Плевун — огромный полевой паук, ростом до метра. Мутировал из какого-то паучка сцитодеса. Плюёт паутиной в жертву, тоже целит в голову. Затем подбегает, упаковывает в кокон, впрыскивает желудочный сок и тащит добычу в нору. А ганты — это сокращение от английского «giant ants» — то есть гигантские муравьи. Достигают 50–60
— Господи! Это где же такое водится?
— В Диких Землях. Но периодически вся это хрень прёт оттуда на восток, занимать новые территории. На границе НТР их отстреливают погранцы и егеря, но сам понимаешь — территория Республики не велика, поэтому живность обходит её с севера и юга, и уходит дальше через тайгу или по землям Вольных городов. Ученые считают, это происходит из-за того, что в Диких Землях появляется новый, более смертоносный вид, который вытесняет старые с охотничьих угодий. Кстати, есть теория, что современные медведи «урса» появись именно так.
Петрович почесал затылок.
— Страсти какие! Ладно, муравьев, допустим, я видел. Помниться, завелись у нас в округе такие, лет двадцать назад. Размером, правда, поменьше были — все с ладошку. Мы тогда со всеми деревнями в округе объединились, ходили и муравейники жгли. А вот остальных не знаю.
— Значит, что-то новенькое у вас завелось. Что делать будем?
— Что-что… Дальше пойдем! Надо эту хреновину выследить и грохнуть, пока она чего не натворила, — твердо сказал охотник, и, обогнув заячью тушку, опять углубился в траву.
***
Дальше сыщики шли уже молча, опасливо вглядываясь в густую траву. Шли быстрым шагом, поскольку дорожка из слизи стала больше и заметнее, а это значило, что сожрав половину зайца, неизвестное существо явно увеличилось в размерах. Лишь когда дошли до густого подлеска, Саймон остановился и окликнул старика:
— Петрович, может не стоит нам сейчас в лес ходить? Скоро темнеть начнет, хрен мы чего увидим.
— Не ссы, Сёма! Я тут всю жизнь охочусь, Бог даст — не пропадем!
— Я не ссу, я опасаюсь. У нас на двоих — одно ружье и один нож. Когда мы эту тварюку догоним — что мы с ней делать будем?
— Два ножа. И еще ложка в сидоре, — ответил Петрович, углубляясь в подлесок.
— Ну конечно! Если у нас ложка — мы кого угодно победим! — съязвил мутант, и бросился догонять охотника, который уже скрылся из вида. Правда, не успел догнать, как спереди послышалось уже знакомое:
— Етить-колотить!
Саймон ускорил шаг и через несколько секунд оказался рядом с Петровичем, который испуганно смотрел на уже знакомую картину: изрытый в короткой яростной схватке пятачок, на котором лежала задняя половина животного. Передняя, как и в прошлый раз, представляла собой голые кости, покрытые слизью. Единственное отличие — перед сыщиками лежал тот самый неугомонный рыжий кобель, подозреваемый в краже пирога. При этом, слизистый след все так же уводил на север, став еще больше и заметнее.
— Петрович, что-то мне ссыкотно стало! Может назад пойдем, соберем мужиков и завтра эту штуку поймаем? — осторожно поинтересовался Грэй.
— Сёма! Ты большой
— Я что-то не понял! А ты что будешь делать, пока я его рвать буду?
— А я буду тебя страховать. Вдруг их больше одного!
— Спасибо тебе, Петрович! — саркастически произнес Саймон, перешагивая какую-то корягу. — Ты настоящий друг! Но сразу тебе говорю, если мы дальше найдем половину медведя, то я разворачиваюсь и быстрым шагом возвращаюсь в деревню.
— Если мы найдем половину медведя, то я, Сёма, впереди тебя бежать буду! — заявил охотник.
На этом умные мысли закончились и сыщики опять примолкли. Преследование стало еще проще — если на выходе из деревни дорожка из слизи была всего сантиметров пять-шесть, к тому же практически высохшей, то теперь она увеличилась раза в три. При этом след ярко блестел, словно они практически догнали этого неведомого гурмана, предпочитающего кушать по половине пойманной добычи. Однако время шло, а тварь всё не появлялась. Преследователи уже перешли из подлеска в лес, прошагали некоторое время между деревьями и вышли на звериную тропу — судя по всему, тварь решила воспользоваться оказией, и направилась дальше по проторенному пути.
Тем временем вечерело, и солнце спускалось все ниже, пуская лучики по самым верхушкам деревьев. На лес стремительно наступали сумерки, и мутант все чаще проверял руками нож, тревожно посматривая по сторонам. Наконец он не выдержал, и, дождавшись удобного моменты, схватил охотника за руку:
— Петрович! Не видно ни черта! Давай в сторонку отойдем и будем на ночлег устраиваться, пока не заблудились.
— Тихо ты, етить-колотить! Вон эта хрень катиться!
— Где?
— Впереди!
Грэй пригляделся и вдруг увидел впереди… это. По виду тварь напоминала большой сдувшийся шар диаметром в полметра. Шар влажно поблескивал и упрямо катился вперёд по тропинке, преодолевая многочисленные кочки и корни. То, что он именно катится, а не ползет, как улитка, можно было заметить по многочисленным веточкам и листьям, облепившим тварюку по всей поверхности. Внезапно тропинка вильнула, и шар скрылся за деревьями.
Сыщики быстро двинулись вперед, но догонять странное существо не стали — только тихонько следовали за ним, держа в поле зрения. Благо, оно все также катилось вперед, не замечая препятствий на своем пути. Парочка с удивлением заметила, как шар накатился на достаточно крупную ветку, но не остановился — та прошла сквозь него, не встретив какого-либо препятствия.
— Петрович! — прошептал Саймон. — Ты там чего-то про ложку говорил?
— Говорил. Только тут, походу, половник нужен, — так же шепотом ответил охотник.
— Тут огнемет армейский нужен.
— Сейчас, из кармана достану… Стой!
— Что? Он нас заметил? — встревожено спросил Грэй, глядя на замерший посреди тропинки шар.
— Не нас. Их. — Петрович ткнул пальцем на здоровенного секача, который перегородил дорогу неведомой твари. За кабаном пугливо жалась самка с поросятами.