Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)
Шрифт:
– Больше ты так не сделаешь, – сказал он, легонько ударяя ее по щеке. – Пока удар за удар, а в следующий раз будет поцелуй.
Злая усмешка застыла на лице Маргарет и ненависть зажглась в ее глазах:
– Жалкий паук! Урод несчастный!
Гримаса перекосила его лицо, так что обнажились красные десны, и Маргарет поняла, что задела самое больное его место.
– Мерзкий карлик, – торжествующе расхохоталась она, стараясь не выдать своей настороженности оттого, что он снова подошел к ней вплотную.
– Отпусти ее, – сказал он конвоиру и схватил Maргарет своими длинными руками, сильно прижав к своему жирному телу. –
И Рауль поцеловал ее. Она отчаянно отбивалась, чтобы высвободиться из его рук.
– Не трепыхайся ты, глупый маленький мотылек, – сказал он и поцеловал ее еще раз.
Глава XIIПогоня
Саймон выехал из Бельреми в полдень того дня, когда графиня Маргарет сбежала. Он выставил бдительную охрану вокруг ее «клетки», не подозревая, что птичка уже упорхнула. Отправляясь в Саль-де-лак, он не имел ни малейшего представления о том, как ловко его обманули. Джеффри остался в замке вместо Саймона, и на него навалилось немало дел, отчего у него не нашлось времени в день отъезда Саймона увидеться с мадемуазель Жанной. Но на второй день он заметил, что она ни разу не вышла из покоев графини Маргарет и не встретилась ему, когда он оказался в непосредственной близости от нее – в передней комнате покоев графини. Поскольку Джеффри попал туда, инспектируя замок, он счел такое отношение к себе недостаточно уважительным и даже несколько оскорбительным. В покоях графини Джеффри застал других ее фрейлин, занятых, как обычно, пустой болтовней и своим вечным рукоделием. Одна из них, мадемуазель Элен, молодая женщина с грустными глазами, пользующаяся особым расположением и доверием графини, вышла навстречу Джеффри и приветствовала его реверансом.
– Как здоровье мадам Маргарет? – вежливо осведомился Джеффри.
– Монсеньор желает поговорить с графиней? – спросила мадемуазель Элен. – У мадам сильная головная боль, но она, несомненно…
– Нет-нет, – поспешно возразил Джеффри, – я вовсе не собираюсь беспокоить миледи. – И, помедлив секунду-другую, добавил:
– А мадемуазель Жанна у мадам?
Фрейлины обменялись мимолетными, но такими многозначительными взглядами, и кто-то тихонько хихикнул.
– Да, монсеньор, – ответила мадемуазель Элен.
Джеффри удалился, постеснявшись сказать, что хотел бы видеть Жанну. На следующий день у него также не возникли подозрений, даже самых пустячных. Ему опять доложили, чтои графиня до сих пор больна и не может отпустить от себя Жанну. Джеффри ретировался в некотором недоумении и на всякий случай подробно рассказал обо всем стражу. Ответы стражников его успокоили, тем более что все они были людьми Бьювэллета, известными своей надежностью и честностью. И все-таки возникшие у него подозрения после этого полностью не улеглись. Тогда Джеффри решил, хоть выполнение подобной задачи и было ему весьма неприятно, увидеть графиню, когда он снова войдет вечером в ее апартаменты, независимо от того, в постели сеньора Маргарет или нет. Саймон – в этом Джеффри был уверен – без всяких угрызений совести вошел бы в спальню графини, но Джеффри не был столь бесцеремонен, и его рыцарскому духу претило столь неучтивое поведение.
Джеффри только что отобедал и едва успел встать из-за стола, когда вдруг, совершенно неожиданно, появился Саймон.
– Как? – воскликнул Джеффри. – Я не надеялся увидеть тебя раньше, чем завтра.
Саймон бросил шапку на стул:
– Пришлось ускорить возвращение, быстрее решив все дела в Саль-де-лаке. Кое-что заставило меня вернуться раньше, чем я предполагал. Не знаю, как это объяснить, но то ли я слишком глуп, то ли мой инстинкт вовремя предупредил меня об опасности… Здесь ничего не случилось?
– Ничего. Кажется, ничего.
Нависшие брови Саймона вдруг сошлись на переносице.
– Ты уверен? – спросил он.
Вопрос прозвучал так тревожно, что Джеффри немного смутился и принужденно засмеялся, скрывая некоторую растерянность.
– Видишь ли, Саймон, сегодня я с утра ощущал какое-то беспокойство, но, думаю, мои опасения и подозрения не имеют под собой никаких оснований.
– А что сеньора Маргарет?
– Я не видел ее, – вынужден был признаться Джеффри. – Но мимо твоих стражников она не проходила, это я точно знаю, И на глаза им не попадалась. Ее фрейлины говорят, что у нее болит голова и она никуда не выходит из своей спальни. Это все, что я могу сказать, немного, по правде говоря. Жанну я тоже не видел.
Саймон сбросил с себя плащ.
– Пойдем со мной, – сказал он Джеффри и направился к лестнице, ведущей в покои графини Маргарет.
Они поднялись в ее апартаменты. Строгие охранники салютовали им оружием, но Саймон не остановился и ни о чем не спросил их. Он сразу постучал в двери зала для приемов. Им открыла мадемуазель Элен, которая – при всем ее хладнокровии – изменилась в лице, увидев Саймона, и поспешила отвести глаза в сторону. Саймону хватило этого, чтобы понять, что мадемуазель Элен встревожена чем-то.
– Леди Маргарет в постели? – спросил он.
– Да, милорд, – ответила мадемуазель Элен.
– Кто при ней?
– У нее мучительные головные боли, милорд. Она нуждается в полном покое.
– Я ненадолго к миледи. Ее должен осмотреть врач, – сказал Саймон, входя в зал и быстро оглядевшись вокруг.
Большинство фрейлин вели себя как ни в чем не бывало, оттого, что ничего не знали. Но у мадемуазель Амелии слегка побелели губы. От Саймона это не укрылось. Не говоря ни слова, он подошел к двери, которая вела в спальню сеньоры Маргарет.
За спиной у Саймона возник легкий переполох и зашуршали юбки. Мадемуазель Элен успела встать между дверью и Саймоном, оставаясь довольно спокойной, но лишь чуть побледнев.
– Милорд, это вторжение, – сказала она. – Нельзя беспокоить мадам таким образом.
– Мадемуазель, – резко ответил ей Саймон, – ваше лицо выдает вас. Отойдите от двери.
Однако мадемуазель Элен не отошла, а прижалась к двери и широко расставила руки, защищая дверь спальни графини от Саймона.
– Мне приказано никого не впускать, милорд.
Саймон опустил свою тяжелую руку ей на плечо:
– Ваша преданность графине, мадемуазель, заслуживает похвалы, но не пытайтесь одурачить меня. Или вы тотчас отойдете от двери, или мне придется отодвинуть вас.
Мадемуазель Элен без труда прочла в его глазах готовность выполнить это обещание.
– Уберите руку с моего плеча, – ледяным тоном сказала оная, отходя от двери и давая Саймону дорогу.
Саймон вошел в спальню графини, бросил вокруг быстрый взгляд и вышел обратно в переднюю.