Сборник "Чарли Паркер. Компиляция. кн. 1-10
Шрифт:
Неожиданный поворот этой истории скрывается в судьбе Кенни Чена. В две тысячи шестом году его нашли мертвым в собственном домашнем сейфе в окружении именных свидетельств на акции, разнообразных форм золотой валюты и двадцати тысяч наличных долларов. Сейф оказался большим, хотя недостаточно вместительным, чтобы предоставить Кенни Чену все удобства, поэтому, перед тем как засунуть его туда, пришлось сломать владельцу руки и ноги. Его тело обнаружили далеко не сразу, поэтому так и не удалось установить, то ли он сам задохнулся, то ли ему помогли, забив рот швейцарскими золотыми франками.
Итак, жена Кенни Чена погибла в автомобильной аварии, похоже спланированной заранее, а несколько месяцев спустя его партнера по бизнесу застрелили без видимой причины во время мелкого ограбления
Я не смог найти связь между этими личностями и очередной парой имен в списке, хотя обнаружил некрологи на людей, которые могли оказаться этим самым звеном. Имея на руках лишь разрозненные фамилии, я не смогу продвинуться дальше в структурировании этого списка.
Со вчерашней встречи я никак не мог выбросить из головы Брайтуэлла. Брайтуэлл, убийца мужчин и женщин; собиратель и хранитель душ; странный тип, чей облик, запечатленный на фотографиях Второй мировой войны, едва ли отличался от внешнего вида человека, продолжавшего и через шестьдесят лет вершить свои убийственные дела. Этот тип имел поразительное сходство с неким персонажем на батальном полотне многовековой давности, где он сражался бок о бок с падшим ангелом. Я собственноручно убил его и однако в итоге засомневался, возможно ли вообще лишить жизни подобное ему существо с помощью обычной пули или ножа. К тому же меня не миновали досужие рассуждения о перерождении божьих тварей, о переселении душ, и я нашел свидетельства последствий мести, настигшей своих жертв через поколения. К Брайтуэллу и ему подобным неприменимы человеческие мерки. Эти создания происходили из другого мира.
Так что же привлекло Брайтуэлла в Фоллс-Энде и как он связан с этим списком?
После полудня я принялся расчищать письменный стол от других документов. Честно говоря, расчищать было особенно нечего. Моя рабочая деятельность в последние несколько месяцев несколько оживилась, но еще не достигла состояния завала. В прошлом году дело о пропавшей девочке, к которому я подключился благодаря моему адвокату Эйми Прайс, привлекло большое внимание, что вылилось в массу предложений подобного рода. Я отказался от всех, кроме одного. Хуан Лозано, испанский ученый и переводчик, женившийся на американке из северного мэнского городка Харден, поручил мне найти его жену. По его словам, они поссорились на почве секса, и она сбежала. В последние пару лет сексуальные отношения между ними практически прекратились, и Хуан обвинил супругу в том, что она завела роман на стороне. После бурной ссоры он вылетел из дома, хлопнув дверью, а когда вернулся, жены уже и след простыл. Лозано, как он сам заявил, просто хотел узнать, все ли с ней в порядке, и ничего больше. Я взял у него деньги, думая, что поиски будут недолгими: кредитные карточки миссис Лозано еще действовали, и изъятия со счетов делались в банкоматах федерального округа Колумбия, где этими банковскими картами пользовались всего за два дня до моей первой встречи с Лозано. Значит, Беатрис, его жена, жива и здорова, либо кто-то беспечно пользуется ее карточками.
Прилетев в округ Колумбия, я взял в аренду машину. Поиски Беатрис Лозано не заняли и дня. Она отсиживалась в мотеле под названием «Фонарщик», обосновавшись в городке неподалеку от Чесапикского залива. Причем помятую тачку, арендованную ею неделей раньше в некой фирме, неспособной составить конкуренцию таким солидным компаниям, как «Херц» и «Эйвис», она припарковала прямо возле мотеля. Когда я постучал в дверь номера, беглянка открыла мне, не удосужившись для безопасности накинуть дверную цепочку. В комнате царил полумрак, но, даже увидев женщину при свете дня, я не смог решить, дурнушка она или красотка. Голову облепили
— Неужели он послал вас найти меня? — спросила она, когда я представился.
— Если вы имеете в виду вашего мужа, то да, я искал вас по его заказу.
— И вы собираетесь доставить меня к нему?
— А вы этого хотите?
— Нет.
— Тогда не собираюсь.
— Но вы сообщите ему, где я нахожусь?
— Он нанял меня найти вас, чтобы выяснить, все ли у вас в порядке, — пояснил я. — Если желаете, я могу сообщить ему, что видел вас и что выглядите вы просто прекрасно. Разумеется, это будет ложь, но ради вас я могу покривить душой.
— Ложь? — нахмурившись, повторила Беатрис.
— Вы раздираете себе кожу. И либо у вас крутая бессонница, либо вам снятся сплошные кошмары. Вы переезжаете из мотеля в мотель, но вам плохо удается заметать следы из-за легкомысленного пользования кредитными карточками. Ваш муж, очевидно, поверхностно знаком с вашим гардеробом, но почти уверен, что вы сбежали едва ли не голышом, поскольку с вашей стороны это было поспешное решение. И сбежали вы в гордом одиночестве, поскольку в вашем номере стоит только один чемодан, а также не заметно никаких следов присутствия какого-то спутника или спутницы. И если бы вы сбежали с кем-то, то, по-моему, уделяли бы больше внимания своему внешнему виду. Не хотел вас обидеть, просто констатировал факт.
— Я и не обиделась. — Женщина умудрилась выдавить улыбку. — Вы рассуждаете как Шерлок Холмс.
— Любому частному детективу хочется походить на Шерлока Холмса во всем, за исключением, пожалуй, его скрытой склонности к гомосексуализму.
Мы по-прежнему стояли на пороге ее номера. Не лучшее место для обсуждения интимных подробностей личной жизни.
— Не возражаете, миссис Лозано, если мы посидим где-нибудь и поговорим? Совсем не обязательно в вашем номере, если вам не нравится вторжение в личные апартаменты или беспокоит присутствие здесь незнакомца. Мы можем найти тихую закусочную, кафе или бар, по вашему предпочтению. И если я внушаю вам опасения, то успокойтесь. Я не причиню вам никакого вреда, а если вы пожелаете вызвать полицию, то сможете сделать это в любое время, и я дождусь вместе с вами ее приезда. Могу также назвать вам фамилии пары копов в Мэне и Нью-Йорке, которые поручатся за меня. — Помедлив, я передумал и честно добавил: — Ну, возможно с Нью-Йорком я погорячился, а в Мэне действительно есть один такой. Впрочем, он может даже чертыхнуться, когда вы назовете мое имя.
— Нет, никакой полиции, — возразила женщина. Она отступила в глубину комнаты. — Мы можем поговорить прямо здесь.
Хотя на тумбе рядом с телевизором имелась табличка «Курение запрещено», комната пропахла куревом. Шкафа в номере не наблюдалось, его заменяла вешалка с тремя пустыми проволочными одежными плечиками. Две кровати разделяли коврик цвета горохового супа и единственная тумбочка, а возле одной из стен валялся оторванный плинтус. Открытый чемодан миссис Лозано стоял на полу справа от кровати. Он вмещал достойный жалости набор одежды, дешевые туалетные принадлежности и книжицу в мягком переплете. Она присела на край одной кровати, а я устроился на другой — напротив нее. Наши колени почти соприкасались.
— Почему вы сбежали, миссис Лозано? — спросил я.
Ее лицо сморщилось. Она заплакала.
— Неужели муж избивал вас?
Беатрис замотала головой:
— Нет, он хороший и добрый человек.
Я взял из контейнера на тумбочке бумажную салфетку и протянул женщине.
— Спасибо, — всхлипнула она.
— Миссис Лозано, вы любите мужа? — опять спросил я.
— Да, очень люблю. Потому-то и сбежала. Я хотела защитить его.
— От чего?
Женщина подавилась, словно слова, которые она хотела произнести, вызвали у нее приступ тошноты. Лишь с третьей попытки ей удалось произнести их.