Сборник книг вселенной The Elder Scrolls

Bethesda softworks

Возможно, они договорились оставить меня в покое — я так и не поняла, ибо звуки, которые они издают, происходят из такого непонятного и чуждого мне языка, что я не могу их воспроизвести, не то что записать. Мне оказалось проще понимать их намерения по движениям и тону криков, а не по каким-то определенным словам. Обычно враждебность любого существа легко уловить, но у этой необычайнейшей разновидности нежити движения и скорость варьируются в таких широких пределах, что не поймешь: бросается ли данный экземпляр в атаку или просто идет по своим делам. Их намерения выдают только глаза, и вынуждена признаться, что не одну ночь меня мучили кошмары о горящих во тьме двух точках неподалеку.

Меня всегда интересовало, почему

древние жрецы драконьего культа настаивали на том, чтобы их последователей хоронили вместе с ними. На первый взгляд перед нами наивысшее проявление языческого тщеславия — утащить своих подданных за собой в могилу. Но, регулярно наблюдая за драуграми, я заметила нечто необычайное. Каждый день группа драугров — каждый раз новая — выбиралась из своих ниш, ковыляла до саркофага жреца и распластывалась перед ним. Пролежав так несколько часов без движения, драугры вставали и принимались за тщательную уборку. Как будто последователи жреца продолжают поклоняться ему даже после смерти — кстати, эта гипотеза объяснила бы и ту ярость, с которой они оберегают его покои.

Несколько недель потребовалось мне, чтобы самой приблизиться к захоронению драконьего жреца. Шаг за шагом я продвигалась к нему, пока сердито ворчащим драуграм вокруг, похоже, не надоело противодействовать моей скромной персоне. Мне удалось установить вокруг саркофага несколько простых поисковых заклинаний, чтобы определить, какого рода магические энергии скрыты внутри. Когда следующая группа драугров пришла выказать свое уважение жрецу, я заметила возмущение магического баланса — а именно несомненный перелив жизненной силы от последователей к их повелителю.

И тогда я наконец поняла, что драконий культ имел в виду под возрождением. Вторая вечная жизнь обещалась лишь тем, кто занимал высшие позиции в культе и становился жрецом, а низшие должны были отдавать свои жизненные силы и поддерживать вечное существование этих жрецов. Я не знаю, из какого вечного источника они черпают силу, но очевидно, что каждый драугр несет в себе мельчайшую частичку жизни, восстанавливая ее по ночам, пока покоится в своей нише. Теперь мне кажется, что те гротескные существа, которые теперь обитают в курганах, при погребении были обыкновенными мужчинами и женщинами, и только по прошествии тысяч лет превратились в тех ужасных созданий, которых мы видим. То есть если бы мы посетили курганы сразу после того, как они были построены, то могли бы даже не понять, что их обитатели мертвы!

Это открытие и вытекающие из него выводы воодушевляют меня, и я жду не дождусь возвращения в курганы. Я остановилась в Коллегии лишь для того, чтобы сделать эти записи и набрать побольше припасов, чтобы в следующий раз провести под землей больше времени. Теперь я надеюсь освоить какой-нибудь простейший способ общения с драуграми — только представьте, что они могут рассказать там о давних временах, скрытых в тумане забвения!

Среди лесных орков (из личного дневника Сизариона)

Орки странные.

Они грубы, жестоки, прямолинейны во всех своих действиях. Разумеется, в характерах отдельных личностей различия имеются, но в целом именно это должны ожидать от орков все босмеры. И ничто из этого нашей культуре несвойственно.

Их родичи лесные орки ещё более странные, но по другим причинам. Как ни парадоксально, у них много общего с босмерами, и живут они в основном в Валенвуде.

Хотя лесные орки ценят силу и честь превыше всего, их представление о значении этих понятий отличается от трактовки их северных родичей из Орсиниума. Например, для лесного орка сила означает не просто физическую мощь и выносливость, но также ловкость и подвижность. Было бы интересно услышать рассуждения на эту тему орка из Орсиниума, но мне представляется, что если вообразить его в полку тяжеловооружённых пехотинцев,

то лесной орк в той же армии оказался бы среди лёгких застрельщиков.

Лесные орки, как и босмеры, также предпочитают жить в лесистой местности. Они не заключали, как мы, Зелёного пакта и ничего о нём не знают— за что заслуживают крайнего презрения, клянусь своим луком! — но глядя на то, как хорошо они ориентируются в лесу, я не удивлюсь, если окажется, что они в некоторой степени пользуются благорасположением И’ффре.

Что вызывает беспокойство? Лесные орки засели у меня в голове в последнее время — странно было бы иначе, учитывая, что я нахожусь в их окружении. Наш военный наместник приказал мне пройти через их территорию, чтобы доставить донесение, — и сказал, что пройти незамеченным будет легко. Но лесные орки оказались очень особенным племенем орков, как я объяснял раньше. Они заметили меня — а ещё ни разу не было, чтобы меня обнаружили босмеры — я затаился на верхушке дерева, но они разглядели меня, хотя я подозреваю, что они, должно быть, по какой-то причине держались в лесу настороже уже несколько дней. Однако я был готов и сразил двоих из трёх, повернувшихся ко мне, одной стрелой.

Я был ошеломлён — я рассчитывал, что упадут все трое. Но последний из них, совершенно необъяснимо и совсем не по-оркски, уклонился с быстротой молнии. Как только боевой топорик мелькнул среди деревьев, я подался в сторону и скатился на землю, избежав удара прямо в сердце. Приземлившись с кинжалом наготове, я едва отразил удар другого топора, с большим трудом удержав в руке клинок. Лесной орк рычал и раскачивался, ничем не отличаясь в тот момент от своих родичей из Орсиниума. Сражался он грациозно и ловко, точно, как мы это делаем, но в то же время с благородной яростью, как все северные орки. Ему удалось глубоко поранить меня в бок, пока я метал грязь ему в глаза. Сам полуослепший от боли, под звуки его проклятий я убежал, спотыкаясь в безопасный сумрак леса, слушая, как он обзывает меня «жалким трусом, который спрятался в чаще вместо того, чтобы сражаться».

Не иначе как сам Хирсин благоволил ко мне в тот день, когда я уже было решил, что битва проиграна. Лесной орк был свиреп в бою и находился в хорошо знакомом ему родном лесу. Но больше никогда он меня не найдёт. Хотя я буду рад пригласить его сразиться ещё раз — но на моей территории, на земле босмеров.

Средние доспехи: дубильные вещества и кожа (записки измученного учителя)

Бардус,

сегодняшний урок посвящен коже и дубильным веществам, которые мастера используют для изготовления средних доспехов. Как ты мог заметить, пока прятался от ночной стражи в оружейной своего отца, кожи для них бывают разных сортов: например, для бригантин используются тяжелые и клепаные, в то время как облегченные кожи прочные, но без труда сгибаются. Такое отличие достигается за счет использования различных видов кожи и дубильных веществ.

Дубильные вещества нужны ремесленнику для того, чтобы найти баланс между жесткостью и эластичностью в средней броне. Кожаный нагрудный доспех можно обработать так, чтобы он стал твердым как доска, способным отвратить нож убийцы, — но если он слишком твердый, то носитель доспеха не сможет свободно двигаться. Поэтому оружейники используют дубильные вещества при выделке кожи и тканей, чтобы сбалансировать жесткость и гибкость.

Какое отношение все это имеет к тому, как будет выглядеть готовый комплект брони? Ты лучше бы задал этот вопрос на занятиях вместо того, чтобы мечтать о том, как впечатлить посудомойку своими жиденькими усиками. Это имеет непосредственное отношение к внешнему виду доспехов, как ты сам убедишься. А теперь приступай к обработке шкур, которые твой отец купил на пробу — и пока не закончишь, лучше мне не видеть, как ты строишь глазки посудомойке.