Сборник 'Наше отечество' - Опыт политической истории (Часть 2)
Шрифт:
Орды. В Азербайджане приходит к власти Мусульманская демократическая партия (Мусават), в Армении -- Дашнакцутюн, в Грузии -- грузинские социал-демократы. Не предвзятая, объективная история этих национальных правительств и партий -- остается до сих пор "черной дырой" в советской историографии.
Революция произошла в державе, отличавшейся разнообразием национальных регионов, прошедших неодинаковые стадии исторического развития. Если к социалистической революции не была готова центральная Россия, в которой был фактически оборван ход демократических реформ, то для ряда регионов правомерно говорить только об этапе преобразований национальных. Окраины бывшей империи представляли собой разнотипные цивилизации (культуры). Наряду с отдельными промышленно развитыми районами, на огромных просторах существовали общества с родоплеменной структурой, в которых социальные противоречия как бы перекрывались нормами религии и традиционного права. Национальный характер нередко принимало разделение между полиэтничным городом и традиционно моноэтничным
Главной опорой Советской власти в национальных районах становятся коммунисты, часто не представляющие коренного населения. А решающим аргументом в случае неприятия нового строя выступала сила оружия. Такое
неприятие действительно имело место, поскольку Советская власть национальными правительствами отождествлялась с большевистской диктатурой. Наглядно это проявлялось уже в ноябре 1917 года в переговорах между СНК и Центральной Радой. Представители последней следующим образом оценивали сложившееся политическое положение: "Претензии СНК на руководство Украинской демократией тем менее могут иметь какое-либо оправдание, что навязываемые Украине формы политического правления дали на территории самих народных комиссаров результаты, отнюдь не вызывающие зависть. Пока в Великороссии развивается анархия, экономический, политический и хозяйственный развал, пока там царит грубый произвол и попрание всех свобод, завоеванных у царизма революцией, Генеральный секретариат не находит нужным повторять этот печальный опыт на территории Украины".
Против навязывания "опыта пролетарской диктатуры" выступали представители различных народов. В нашей литературе много написано о "националистическо-клерикаль-ной" Кокандской автономии. Однако имеются материалы, позволяющие взглянуть на это политическое образование с иной стороны. Например, в фонде Центрального партийного архива ИМЛ при ЦК КПСС имеется письмо на имя ЦК РКП (б) одного из партийных работников Туркестана. Он пишет о "захвате власти русскими рабочими в Ташкенте", противопоставляя этому мусульманский съезд в Коканде, начавший работу по подготовке созыва Учредительного собрания и избравший Временное правительство, поддержанное также местными рабочими, крестьянами и воинами-мусульманами. Описывая достаточно непростые перипетии политического процесса в Коканде, автор письма повествует как незначительный инцидент вызвал фактически вооруженную интервенцию и разгром Временного правительства большевиками Ташкента. "И этим похоронено в могилу национальное движение в Туркестане", -- печально заключает он. И это -- не единичное свидетельство о судьбе Кокандской автономии.
Целый ряд партийных советских руководителей, сталкивавшихся в своей деятельности с национальными проблемами, обнаруживали вопиющую некомпетентность. Показателен конспект лекций по национальному вопросу, составленный заместителем Сталина по Наркомнацу С. Пестковский "Нация как боевая организация буржуазии. Нация как средство эксплуатации буржуазией пролетариата и мелкой буржуазии", -- записал он. С позиций такой мен
тальности можно вполне объяснить и "боевые действия" против представителей тех или иных национальностей, "мешающих" делу коммунистической революции. С негодованием писал в докладе Ленину, Троцкому и Дзержинскому в июле 1920 г. М. И. Лацис об "упрямом хохле", предпочитающим "палить свои нивы", чем быть обобранным продотрядами, и предлагал решить этот вопрос силами ВЧК.
Между тем, предупреждения о пагубности такой политики раздавались из среды небольшевистских социалистических партий. Опять-таки в июле 1920 г. на имя Ленина поступает письмо заграничной делегации Украинской партии социалистов-революционеров, подписанное бывшим председателем Центральной Рады и видным историком М. С. Грушевским. Весьма лояльно высказываясь в пользу Советской власти, он упоминал о недружелюбном отношении украинских крестьян к коммунизму в его российской форме. "Причины таких настроений лежат в централистических стремлениях большевиков, -- писал Грушевский, -- и в желании удержать Украину исключительно под влиянием своей партии, править ею из Московского центра... Украинские социалистические партии относятся с величайшим сочувствием к идее федерации социалистических республик, но они считают ложными и вредными стремления рассматривать Украину как область, которая должна быть связана с Россией более тесными узами, чем какие-либо другие социалистические
"Националисты" во многих ситуациях разбирались тоньше и куда грамотней, чем руководящие деятели РКП (б). Наглядное свидетельство тому -- январские события 1920 г. в Башкирии, где возник конфликт Башрев-кома во главе с А. 3. Валидовым и присланными из центра партийными работниками -- Ф. А. Сергеевым (Артемом), Ф. П. Самойловым и др. История донесла до нас документы о том, как было на самом деле, в чем суть "националистических выходок" Башревкома и каковы действия "посланцев партии" в этой республике.
Свет на подлинный характер происшедшего проливает сделанный в начале 1920 г. доклад в ЦК РКП (б) К. Ракоя (Рычкова), командированного в Москву по телеграмме Ленина для выяснения ситуации в Башкирии. Говоря о причинах конфликта, К. Ракой называет "партийную ориентацию на диктатуру в национальном вопросе". Вот его размышления о происшедшем: "Вы отлично зна
ете, что наша партия до сего времени совершенно не подготовлена к тому, чтобы как следует разобраться в таких вопросах, как право наций на самоопределение, в автономии и вообще в национальных вопросах. Многие из наших товарищей совершенно убежденно трактуют о том, что мы должны твердо стоять на пути строгой пролетарской диктатуры, ... многие товарищи полагают, что пресловутые "самоопределение", "автономии" и т. п. не стоят выеденного яйца, понимая это как дипломатическую игру, которую в некоторых случаях Рабоче-крестьянское правительство должно играть всерьез, как это делается, например, по отношению к Башкирии, Киргизии и проч... Основываясь на нашем опыте, мы больше всего должны остерегаться той торопливости, неумелой теоретичности и того декретирования из Москвы, какое мы проявляем по отношению к Башкирии. Многие из наших товарищей, находясь в настоящее время в Башкирии, стремясь только выслужиться, не брезгуют никакими средствами и с негодными средствами пускают в ход полное принуждение... если подобным образом действовать по отношению к инородцам, как действовали по отношению к Башкирии тов. Артем и компания, и если к тому же еще, чего я лично не допускаю, действия т. Артема и др. санкционировались высшим партийным органом ЦК РКП -- ВЦИК, то это было таким идиотизмом, таким тупоумием и такою гибелью дела, что сознательно так работать могут провокаторы". О том, что все это были действительные факты, а не только эмоции, свидетельствует мнение члена Кирвоенревкома Т. И. Се-дельникова, констатировавшего, что "Башкирию в начале года поставил на дыбы "ласковый теленок" т. Артем своей мелкотравчатой и плоскодонной политикой вместе с почти полной деловой невменяемостью".
На фоне такой "интернационалистской невменяемости" особо явственно видна "вменяемость", а точнее государственная мудрость и деловой подход "националиста" А. 3. Валидова. Приведем посланное им в январе 1920 г. письмо в ЦК РКП (копия--Ленину и Троцкому). Валидов пишет следующее: "...в руководящем органе РКП нет ни одного в совершенстве знакомого со своей страной, сильного и авторитетного на Востоке человека из восточных мусульманских национальностей... Вы сами больше, чем мы, понимаете, какие трудности Вам и восточным революционерам приходится одолевать, когда Вы рукою русского пролетариата начинаете восстанавливать
похороненное, как казалось навсегда, русским империализмом человеческое самосознание, сознание необходимости борьбы за существование забитых Восточных народов... В эти моменты к Вам являются с Востока какие-то Баракатулла, Киргизские и Туркестанские представители, какие-то Валидовы, Байтурсуновы, Тунги-чины и другие, непривычные Вашему слуху имена и Вы не знаете, кто из них авантюрист, а кто нет... Доброжелатели из руководителей разных Главков и Главных учреждений смотрят на вопросы, возбуждаемые Востоком и на требования, предъявляемые с Востока и думают -- ... не ловушка ли это людей из страны тысячи и одной ночи". Валидов предлагает иметь в центре сильного авторитетного представителя мусульманского Востока, хотя бы и не коммуниста и рекомендует на этот пост видного деятеля Алаш-Орды Алихана Букейханова, все более склонявшегося к признанию Советской власти. Однако центр поддержал не А. 3. Валидова, а противную сторону. В итоге уже в ноябре 1920 года Валидов принимает участие в тайном заседании у назира финансов Хивинской республики, предупреждая, что разгром башкирского правительства Советской властью заставляет правительство Хорезма быть наготове к повторению с ним точно такого же эксперимента.
Среди тех, кто не принял предложение Валидова, была Е. Д. Стасова, крупный партийный работник. Не зная, не любя Востока (в чем признавалась в письме к Ленину), она все же находила возможным руководить Советом пропаганды его народов. Вся ее деятельность состояла в "выдерживании партийной линии", подготовке анкет, инструкций и других организационно-пропагандистских "мероприятий".
О неблагополучном положении дел в восточной политике предупреждал Ленина в 1920 г. ответственный работник Центрального бюро коммунистических организаций народов Востока (отдела Востока ЦК РКП) А. Таиров-Деев: "Будучи мусульманином и хорошо зная восток, гля-дя на всю ту работу, которая на нем производится и предвидя "восточный сюрприз" для Советской республи-ки, а если эта политика изменена не будет, то этот "сюр-приз" неминуемо и в недалеком будущем будет нам преподнесен, беру на себя смелость сказать, что тот путь, по которому в настоящее время идет наша партия в своей ра-боте на Востоке, грозит привести ее к совершенно обратным результатам...".