Сборник "Пендергаст". Компиляция. Книги 1-18"

Престон Дуглас

— Видимо, поэтому я ничего о нем и не слышал, — сказал Врен. — Судя по вашим словам, эта коллекция и яйца выеденного не стоит.

— Кроме документов, Уиллрайт пожертвовал публичной библиотеке довольно значительную сумму.

— Это объясняет, почему его коллекция все еще хранится.

Пендергаст согласно кивнул.

— Но она заслуживает не больше чем седьмого уровня.

Пендергаст снова ограничился кивком.

— Что вас в ней интересует, лицемерный соблазнитель?

— Если верить некрологу, Уиллрайт занимался научной работой. Он изучал историю крупных земельных собственников Нью-Йорка. Для этого

он, в частности, собирал копии всех документов по сделкам с недвижимостью, проходивших через его управление. Контракты менее чем на тысячу долларов его не интересовали. Мне хотелось бы познакомиться с этими документами.

— Но мне кажется, что более полную информацию по этим вопросам можно найти в Нью-Йоркском историческом обществе, — прищурив глаза, сказал Врен.

— Это действительно так. Или, вернее, так должно быть. Но документы по некоторым сделкам необъяснимым образом исчезли из их архивов. В первую очередь это касается владений, стоящих вдоль Риверсайд-драйв. Все попытки найти нужные мне документы успехом не увенчались. Человек, которого я попросил это сделать, был поражен их пропажей.

— И поэтому вы пришли ко мне.

В ответ Пендергаст протянул ему сверток.

Врен принял пакет, благоговейно повертел его в руках и разрезал бумагу переплетным ножом. После этого он положил книгу на стол и стал освобождать от обертки. Создавалось впечатление, что о присутствии Пендергаста он просто забыл.

— Я вернусь через сорок восемь часов, чтобы познакомиться с даром Уиллрайта и забрать свой иллюстрированный манускрипт, — сказал Пендергаст.

— Это может занять больше времени, — ответил Врен, стоя спиной к Пендергасту. — Коллекция в целом виде могла и не сохраниться.

— Я верю в ваши таланты.

Врен, пробормотав нечто нечленораздельное, натянул свои перчатки, нежно открыл застежки и впился жадным взглядом в написанные от руки страницы.

— И еще кое-что, Врен.

В тоне Пендергаста было нечто такое, что заставило любителя литературы оглянуться через плечо.

— Вы не будете возражать, если я попрошу вас вначале найти для меня материалы Уиллрайта, а уж затем приступить к изучению манускрипта?

— Агент Пендергаст, — с видом оскорбленного достоинства произнес Врен, — вам прекрасно известно, что ваши интересы для меня всегда на первом месте.

Пендергаст взглянул в лукавое лицо старика, на котором теперь читались обида и негодование.

— Да, конечно, — сказал Пендергаст и неожиданно исчез в тени стеллажа.

Врен поморгал своими желтыми глазами и вновь обратил все свое внимание на богато иллюстрированный манускрипт. Он точно знал, где находится коллекция Уиллрайта, и достать нужные материалы было делом каких-то пятнадцати минут. Таким образом, для изучения манускрипта в его распоряжении оставалось сорок семь часов и сорок пять минут. На седьмой уровень снова вернулась тишина. Могло показаться, что появление Пендергаста было не более чем сон.

Глава 7

По Риверсайд-драйв шел человек. Он шагал нешироко, но твердо, металлический наконечник его трости ритмично постукивал по асфальту тротуара. Солнце вставало над Гудзоном, придавая маслянистой поверхности реки розовый оттенок. Прохладное осеннее утро было совершенно безветренным, и листва деревьев парка Риверсайд оставалась неподвижной. Человек

глубоко вдохнул, и его обостренное обоняние уловило весь букет городских ароматов: исходящий от воды запах мазута и дизельного топлива, пахнущий влагой воздух парка, отвратительную вонь улиц.

Человек свернул за угол и остановился. В разгорающемся свете нового дня короткая улица казалась совершенно пустынной. А чуть дальше, через квартал, шумел Бродвей. С того места, где человек остановился, были даже видны огни витрин и отблески рекламы. Но здесь, ближе к реке, царил полный покой. Большинство смотрящих на реку зданий было заброшено. Его дом стоял рядом с местом, где много лет назад располагался открытый манеж, на котором упражнялись в верховой езде самые состоятельные молодые дамы Нью-Йорка.

Манеж, естественно, давно исчез, и на его месте появилась служебная подъездная дорога, изолирующая жилые дома от шума движения по Риверсайд-драйв. Островок, образованный служебной дорогой, порос травой, на нем высились деревья и стояла статуя Жанны д'Арк. Это было одно из самых тихих и совершенно забытых мест острова Манхэттен. Забытых всеми, кроме него. Еще одно достоинство этого куска земли заключалось в том, что оно кишело уличными бандами и считалось опасным. Последнее было очень кстати.

Человек прошел по аллее для конных экипажей к боковой двери особняка и, открыв ее, оказался в пропитанном запахом плесени помещении. Руководствуясь лишь чутьем (все окна были плотно заколочены), он прошел вначале по темному коридору, затем еще по одному и оказался перед дверцей стенного шкафа. Человек потянул на себя дверцу. Шкаф оказался пустым. Он вошел внутрь и повернул ручку в стене. Стена бесшумно отодвинулась, открыв путь на ведущие вниз каменные ступени.

Человек спустился по лестнице и ощупью нашел старинный выключатель. Ряд вспыхнувших электрических ламп вырвал из темноты длинный каменный тоннель с выступившими на потолке каплями влаги. Человек повесил пальто на бронзовый крюк, положил котелок на шляпную полку и опустил трость в подставку для зонтов. После этого он, громко стуча по камням пола, двинулся по коридору к железной двери с прямоугольной прорезью на уровне лица.

Прорезь была закрыта.

Немного выждав, человек достал из кармана ключ, открыл замок и толчком распахнул металлическую дверь.

Камеру залил яркий свет, открыв взору забрызганный кровью пол и лежащие в беспорядке цепи со скобами. Цепи, так же как и одна из стен, тоже были залиты кровью.

В камере, естественно, никого не было. Он обвел помещение взглядом и улыбнулся. Все было готово для приема очередного гостя.

Человек закрыл дверь, повернул ключ в замке и прошел через холл в обширное подземное помещение. Там он включил яркие лампы и подошел к хирургической каталке из нержавеющей стали. На каталке лежали старинный кожаный саквояж и два переплетенных в ярко-красный пластик журнала. Человек поднял верхний журнал, открыл его и с живым интересом принялся просматривать первые страницы. Судьба, как всегда, оказалась горазда на выходки. По всем законам эти журналы должны были давным-давно сгинуть в огне. Попав в нехорошие руки, они могли причинить ему немалые неприятности. И причинили бы, если бы он случайно не оказался в нужном месте в нужное время. Но теперь они вернулись к тому, кому должны принадлежать по праву.