Сборник рассказов Платановая аллея
Шрифт:
Владимира Ивановича считали интеллегентнейшим человеком, он в жизни не произнес ни одного ругательного слова. Говорил тихо и все сорок пять лет отношений дарил Ирине Александровне цветы. Когда переехал к будущей жене, стал еще вежливее и цветы стал дарить еще чаще…
К этой краже преступник готовился несколько дней, узнал, что в квартире нет собаки, решил, какое окно самое удобное для вторжения, где могут находиться деньги и украшения. Грабитель планировал по-тихому стащить все самое ценное и бесшумно уйти с помощью отмычки уже через дверь.
Форточник быстро узнал расписание занятий «бабульки»,
Немного мучила совесть – обворовывать пенсионеров. Уменьшив звук совести до нуля, профи пошел на дело…
Попав в жилище, вор отшатнулся и на мгновение замер. Первая комната напоминала скорее неорганизованный склад. Здесь не жили. В комнате только узкий проход от окна до двери. По обе стороны в четыре-пять рядов стояли коробки, баночки, скляночки, ящички, стопки книг….Паутина по периметру…
Поражал запах пыли и пожелтевших от времени книг… Пыль вытирали дважды в год: на январские праздники и в день рождения Ирины Александровны. Но зато комнату часто проветривали. В квартире не разувались, куски грязи на полу. Вор через подошву чувствовал песок хлебных крошек и мусора…
Чтобы добраться до шкафов у стен, нужно разобрать по пять слоев до потолка. О существовании шкафов можно было догадаться разве что по лакированным антресолям, примотанным паутиной к потолку. На шкафах штук девять фарфоровых ваз. Грабитель посетовал, что их не вынесешь, привлекли бы лишнее внимание.
В ровненьких стопках, перевязанных джутовыми шпагатами, с семидесятых годов хранилась подписка газет. Рекламные буклеты не выбрасывались, лежали сложенные аккуратной стопочкой, вдруг понадобиться куда-то подложить.
В некоторых коробах залежи подаренного преподавателю алкоголя, о котором втайне уже пару десятилетий мечтал сосед сверху. С шестидесятых годов вино и коньяк стали только лучше. У Ирины Александровны, как в элитных погребах, вино и коньяк настаивались десятилетиями. Поискав, можно найти бутылку полувековой выдержки.
Ирина Александровна покупала точно такую же технику, как соседка напротив. У нее прямо в упаковке стояла газовая плита, вторая стиральная машина. Нераспечатанный пылесос с девяносто седьмого. В коробках обувь, ношенная и новая, давно вышедшая из моды, некоторая уже мала или узка. Ящики с посудой, полотенцами, свернутые вещи матери Ирины Александровны, умершей пятнадцать лет назад.
Ирина Александровна ни с чем не расставалась: упаковочная бумага, целлофановые кулечки, пакетики, одноразовая посуда, мытая и немытая… Все складывалось, хранилось и забывалось.
Хозяева уже не помнили, что держали в третьем ряду справа в белом ящике… Они часто переворачивали все вверх дном в поисках, например, узорного чайничка, подарка от кафедры Ирине Александровне на пятидесятипятилетний юбилей. Иногда проводили ревизии, но ничего не выбрасывали, а только дальнозорко пересортировывали… Соседи предлагали завести список, что, где лежит…
Вор нечаянно задел какую-то коробку, к пожелтевшему потолку поднялась
Только недавно с изобретением сотовой связи вымерли рыжие тараканы. Раньше стада домашних животных бесстрашными табунами неспешно скитались по комнате, пировали хлебными крошками, плодились и размножались… За годы жизни вместе с хозяевами сроднились… Жилось тараканам хорошо. Владельцев квартиры они не боялись, настолько обнаглели, что не удосуживались прятаться даже при них. Ирина Александровна пыталась извести прусаков, ставила липучки с ядом…Ловушки месяцами не убирались, превращаясь в маленькие кладбища…но размножались сытые тараканы быстрее, чем умирали…
Когда вымерли тараканы, вместе с Владимиром Ивановичем появился беспородный пушистый белый кот Мурзик, который заменял бездетной паре маленького ребенка. Они его кормили детским питанием, покупали игрушки, разве что не пеленали…
Ошарашенный вор метался между ящиками, в тщетной надежде найти деньги в обычных местах: коробках с сапогами, микроволновке. В этом бедламе ничего найти нельзя…
Его действия разоблачали профессионала. Грабитель совершал кражу почти каждую неделю. Обычно сначала он забирал все ценное, что подворачивалось под руку в тонкой кожаной перчатке. Тщательно проверял вазы, шкатулки, ящики шкафов, сервантов и столов, затем обследовал книги и диски. Забирал ноутбуки, сотовые. Люди обожали хранить деньги под матрацами или зашивать конверты с деньгами в подушки. Некоторые даже прятали деньги и драгоценности в смывные бачки. Опытный домушник, он находил наличные и драгоценности за пять минут.
Даже этот преступник не был готов к такому беспорядку. Хлам можно было разве что выгребать экскаватором. Кто бы мог подумать, что у этих физиков такой срач? Его уже должна была насторожить замызганная незатейливая дверь и окна с грязными мятыми шторами.
В комнате-чулане взломщик не задержался. Попасть во вторую комнату позволял только тонкий проход между коробками…По всей квартире проложены узкие тропы между слоями вещей до потолка…
Посреди второй комнаты большой стол с длинной до пола бархатной красной скатертью. Расчищен только тесный коридор вокруг стола к антикварному серванту, кровати и телевизору. Под столом сваленные грудой, все возможные учебники по физике и гидравлическим установкам, покрытые сантиметровым слоем пыли книги, рыбные консервы, покупная закрутка…. На столе горы бумаг, листы формата «а-четыре», исписанные крупным почерком, тетрадки в линию и клеточку, пожелтевшие от времени, с решенными задачами повышенной сложности. Стопки бумаг, чья-то припыленная диссертация… тетради студентов и пара дипломов, листочки с контрольными и самостоятельными, исчерканные красной пастой. Только небольшой кусок стола был свободен от кипы бумаг, здесь проступала красная бархатная скатерть, пыльная, кое-где потертая, вся засыпанная крошками. Место очищено как раз для двух тарелок: преподаватели питались у телевизора.
Конец ознакомительного фрагмента.