Сборник рассказов.

Казаков Дмитрий Львович

Смертью рожденный

Дробный стук копыт разорвал монотонный шелест дождя за окнами и посетители таверны смолкли на миг, прислушиваясь. Зазвучали требовательные голоса приезжих, ворчание слуги, принимавшего коней и, наконец, дверь таверны с грохотом распахнулась. В дверном проеме возник высокий, мощного сложения мужчина, одетый в длинный, до пят, плащ с капюшоном. Судя по длинному мечу, который не мог скрыть даже плащ, принадлежал он к благородному сословию. За ним двое слуг или оруженосцев внесли огромный мешок…

Дробный стук копыт разорвал монотонный шелест дождя за окнами и посетители

таверны смолкли на миг, прислушиваясь. Зазвучали требовательные голоса приезжих, ворчание слуги, принимавшего коней и, наконец, дверь таверны с грохотом распахнулась. В дверном проеме возник высокий, мощного сложения мужчина, одетый в длинный, до пят, плащ с капюшоном. Судя по длинному мечу, который не мог скрыть даже плащ, принадлежал он к благородному сословию. За ним двое слуг или оруженосцев внесли огромный мешок. Рыцарь откинул капюшон, не обращая внимания на любопытные взгляды, обнажил лицо со следами свежих ожогов и зычный голос его огласил зал:

— Мир вам, свободные люди. Я рыцарь Бран из Луахайра, а это мои оруженосцы, юноши славного рода, — крутой нрав и тяжелая рука Брана были хорошо известны всем в Мунстере [6] , и в таверне стало очень тихо.

— Не стоит бояться, — Бран улыбнулся, обнажив ряд острых белых зубов — сегодня у меня праздник и вы все еще славно погуляете сегодня за мой счет.

Он повернулся к оруженосцам и скомандовал:

— Доставайте!

Те вытащили мешок на середину залы, развязали веревку у устья, и вывалили содержимое прямо на пол. Слитный вздох ужаса пронесся по таверне, кое-кто даже вскрикнул, хозяин таверны побелел и вцепился в стойку: огромная, покрытая чешуей голова, пасть, полная острых зубов в палец длиной, уродливые роговые наросты на лбу и висках, один глаз выбит, другой застыл в бессильной уже ярости; голова эта принадлежала существу, которое вряд ли при жизни отличалось добрым нравом и миролюбием.

6

Мунстер — историческая область-королевство Ирландии.

— Это голова дракона — просипел хозяин, отклеиваясь от стойки.

— Да, это голова дракона, дракона с горы Каррантуилл, которого убил я. Скоро вся Ирландия запоет о моем подвиге. А сейчас — всем пива!! — и мокрый плащ полетел на руки служанке.

Радостные крики огласили зал и посетители дружно кинулись к стойке, где корчмарь довольно потирал руки. Дракон уже многие годы досаждал обитателям западного Мунстера, таскал овец и коров, а при случае не брезговал и человечиной. Многие герои пытались обуздать чудовище, да никто не справился, а когда селяне пошли на него толпой, то монстр просто улетел от них.

Пиво лилось рекой, рыцарь пил, почти не пьянея, хотя иные из собутыльников уже успели свалиться под стол. Многие просили Брана рассказать о подвиге, и рыцарь не заставил себя упрашивать. Рассказ был долог, изобиловал описаниями чудес храбрости и боевого умения воина из Луахайра, а закончился описанием копейного удара прямо в глаз дракона, который и стал для Брана победным. Когда рыцарь закончил повествование и послали за новым бочонком пива в подвал, то до него донесся вопрос, который один из нетрезвых мунстерцев задавал другому:

— Откуда же берутся на свете эти драконы?

— Да дивно

это — согласился невидимый собеседник — ведь никто никогда не видал драконьих детенышей?

— Дьявол посылает их к нам прямо из ада! — бас Брана легко перекрыл гомон.

— Я слышал, что рыцарь Кондл из Махи три года назад убил дракона у озера Лох-Эри, что далеко на севере и почти сразу там появился новый, — влез в разговор хозяин таверны.

— Было это… — Бран неожиданно замолк, лицо его побагровело.

— Что с вами, господин мой? — наклонился к нему один из оруженосцев и тут же в ужасе отпрянул, опрокинув стул.

Лицо Брана лопнуло посередине, как куколка бабочки, в стороны полетели клочья одежды и кожи. Пальцы рыцаря проросли острыми когтями, тело раздулось и начало покрываться чешуей. Люди в страхе отпрянули от бьющегося в судороге существа, что недавно было рыцарем Браном, оставив его в одиночестве в центре таверны. Бывший рыцарь рухнул на четвереньки, с огромного чешуйчатого тела слетели остатки одежды. Голова увеличилась, сильно вытянулась вперед, во рту блеснули огромные острые клыки, позвоночник пророс гребнем костяных пластин. Из спины выплеснулись в стороны кожистые крылья, руки удлинились, превратившись во вторую пару ног. Длинный змеиный хвост щелкнул по полу, в сторону отлетел задетый им стул. Посетители дружно завопили — посреди таверны стоял дракон, точная копия того, что был убит недавно. Утробный рев сотряс стены, люди в страхе кинулись к дверям и окнам.

Те, кто выжил в страшную ночь погрома в таверне, те, кто сумел избегнуть зубов, клыков и драконьего пламени, совершенно точно теперь знают, откуда в мире берутся драконы.

Темный путь

Египетский жрец Менехмет долгие годы проходил обучение, и теперь осталось последнее испытание. Добравшись до забытого оазиса в пустыне, он должен пройти Темный путь в пирамиде. Сможет ли жрец выдержать и это?

Вокруг, сколько хватало глаз, простирались горы песка, оранжевого, словно раскаленный металл. Из-под копыт ослика доносился монотонный скрип, воздух дрожал от жары, и солнце висело над пустыней ликом разгневанного бога.

Менемхет миновал гряду дюн, похожих на застывшие морские волны и остановил ушастого скакуна. Огляделся и едва не вскрикнул от радости — на западе виднелась темная точка. Вершина Черной Пирамиды, в которой жрецы проходят последнее испытание перед посвящением в высшую мудрость Светоносного Ра…

Ослик недовольно дернул ушами, когда седок ткнул его пятками, но затрусил в нужном направлении. Выведен он был для путешествий по пустыне, и жару переносил легко, почти как верблюд. Наездник же истекал потом, а горячий ветер пробирался под капюшон и сушил лицо.

Темная точка на горизонте приближалась, и вскоре стало видно, что это на самом деле пирамида. Гораздо меньше тех, в которых спят фараоны Первых Династий, и черная, словно помыслы злодея.

Стояла пирамида у небольшого оазиса, и вид зелени вызвал прилив бодрости у серого скакуна и нетерпения — у его наездника. Менемхет втянул ноздрями воздух, ощущая, что тот уже не такой сухой, а ослик заревел, настойчиво требуя воды.

Словно в ответ на ослиный крик заросли колыхнулись и к самому краю оазиса вышел человек. Высокий, в оранжевой, под цвет пустыни, накидке жреца. Солнечные блики играли на голой, словно валун, голове.