Сборник рассказов
Шрифт:
Смотрю, а на крыше ЗИЛа уже стоит ещё один гусь. Тот, который снизу, кинул ему автомат, выхватил из кармана пистолет и побежал к двери. Слышу, Валера говорит.
– Коля! Подними руки. Видишь, этот псих с автоматом нервничает.
Делать нечего, поднимаю. Скосил немного взгляд и вижу как первый жлоб бьёт ногой по двери, а когда она не открылась, вистрелил из пистолета в замок. И опять ногой. Самолёт аж ходуном ходит. Пассажиры сидят тихо, как мыши. В зеркальце я вижу только одни глаза из полумрака на нас хором уставились. И вдруг мелькнула у меня одна мысль.
– Командир! Кажется, он не видит твою правую руку.
И тут слышу, затопал тот кадр по салону. Не опуская рук, поворачиваю голову и вижу, как командир пытается об бедро передёрнуть затвор пистолета. Эх, если бы патрон в стволе был. И решил я, что как только этот бандит покажется в кабине, схвачу его за волосы, а Валера успеет выстрелить. Только подумал, как по башке сбоку - тресь! Я и отключился. И, по-видимому, надолго. Потому что, когда я стал соображать, смотрю, а у командира под левым глазом фонарь и довольно спелый. Машины перед самолётом уже нет. И голову ломит - жуть!
Потрогал рукой - шишка. А на пальцах кровь. Но черепок не коцаный. Чем это, думаю, гад ударил. Поворачивается он ко мне. Рожа довольная. Ухмыляется.
– Юноша! Ну-ка, отстегни зад от сидения. Я твой пистолетик возьму.
И, не давая опомниться, сгрёб за грудки лапой, поднял, как щенка и вытащил из кобуры пистолет. Выщелкнул из него обойму, оттянул затвор, посмотрел и засунул пистоль в карман на двери. Ещё раз приподнял кобуру вместе со мной и вытащил вторую обойму.
– Да, - думаю, - Силён паренёк. Пожалуй, даже если вдвоём бросимся, то перевес не на нашей стороне будет.
А он хозяйничает в кабине, как у себя дома. Содрал с моей головы наушники, отстегнул ларинги, повесил на рога штурвала.
– Не трогать!
Повернулся к командиру.
– Тёзка! Вырубай мотор. Связь не выключать.
Познакомились видно. Значит, тоже Валера. Слышу, самолёт качнулся. Оборачиваюсь, второй залазит. С автоматом. А этот, который Валера, шагнул задом в салон, повернулся, посмотрел на пассажиров и наклонился к мальчику. Что-то его спросил. Штаны на жопе обтянулись и задний карман заребрился клеточками. Граната! Сделал знак командиру. Тот кивнул, прижал ларинги к горлу и заговорил с диспетчером..
Смотрю, пацан приподнимается и выходит в проход. У меня аж холодок по спине. Что, думаю, этот гад придумал? Тётка молодая - мать этого пацана - тоже встаёт. Идут они к выходу, а малец на мужика показывает, что в другом ряду сидел. Ну, всё правильно, отец значит. И его к выходу приглашают. Соскакивает мамка на землю, пацана придерживает, а мужик вдруг хватает у того второго автомат и дёргает к себе. Но бандюга видно начеку. Пнул мужика в пах, вырвал ствол из рук, упёр ему в бочину и нажал на спуск.Мне чуть опять плохо не стало, я и глаза закрыл.
...
Кондрашкин.
В этот день, всё равно, что-нибудь случилось бы. Всё, как-то, не так начиналось. Даже чуть на работу не опоздал. Хорошо, сосед подкинул до самого аэропорта. В горле покалывало - верный признак того, что скоро затемпературю. Но, доктор на медосмотре
За этим самолётом и следил я не особенно пристально. Обычный рейс, обычный взлёт. И я посмотрел на него, когда он пошёл со стоянки, потом занялся своим чаем и стал готовиться к отправке только когда самолёт заканчивал рулёжку. Поставил стакан на пульт и, опережая события, включил микрофон. Из динамика донеслось.
– Я - борт 7420, к взлоёту готов.
– Борт 7420! Полоса основная, ветер двести семьдесят градусов - пять метров. Взлёт разрешаю.
– Понял. Разрешено.
Ну, а дальше, как положено. Посмотрел на часы, выключил микрофон, отхлебнул из стакана чаю и черкнул быстро запись в полётный журнал. Но тут опять включился динамик.
– Я - борт 7420. У меня задержка.
Смотрю в окошко. Самолёт как стоял, так и стоит на старте. А к нему подъезжает машина аэродромной службы. И что-то неладное мне показалось в ситуации. Подключаю громкую связь к кабинету дежурного помощника начальника аэропорта и снова беру микрофон.
– Борт 7420? Объясните задержку. Почему возле вас машина?
– Я - 7420. Пока не понял. Моргает светом, показывает вниз. Сейчас второй выйдет и посмотрит.
– Борт 7420, я - "Гранит"! Взлёт не разрешаю. Зарулить на стоянку!
– Пётр Анатольевич!
– совсем не по правилам обратился борт, - Тут такое дело... нас захватили.
Сзади хлопнула дверь. Вошёл начальник аэропорта. Следом - помощник. Встали рядом и вопросительно посмотрели на меня. А я что? Пожал плечами.
– Борт 7420, повторите.
– Я - двадцатый. Повторяю: самолёт захвачен двумя какими-то бандюгами. Один из них вооружён автоматом.
– Борт 7429, сможете зарулить на стоянку?
– Нет. Машина мешает.
– 7420. Я - начальник. Захватчики в самолёте?
– Сейчас войдёт. Стреляет в замок из пистолета. Второй стоит на машине, направив на нас автомат.
Начальник с досады хватил фуражкой об стол, посмотрел на расколотый козырёк и швырнул её в угол.
– Вызывай, Петя, Большой аэродром.
– "Карат", я - "Гранит". "Карат", ответьте "Граниту".
– Я - "Карат". Спокойно, ребята. Я всё слышал. В органы сообщил. Тянем время. Начните переговоры с вашими гостями. Сейчас вышлем две вертушки для блокирования полосы.
Начальник брякнулся на стул, вытянул ноги, вытащил из кармана портсигар. Нарочито медленно открыл, вытащил папиросу, постучал ею о крышку портсигара. Засунул папиросу в рот, пожевал, перекинул пару раз из одного угла рта в другой. Поднял голову и посмотрел на меня.