Сборник рассказов
Шрифт:
– Вообще-то, я за границу собрался.
– Куда, если не секрет?
– В Японию. А, может быть, в Америку. Точно ещё не решил.
– В Америку, Валерий, тебе горючего не хватит. Да и до Японии, наверное, тоже.
– А это, полковник, уже твоя забота. Будешь организовывать дозаправку.
Я показываю диспетчеру, чтобы отключил микрофон и спрашиваю начальника.
– Узнать сколько горючего в самолёте сможете?
– Конечно!
–
Потом я дал указание связаться с китайской стороной и, на всякий случай, предупредить в возможном перелёте нашего самолёта. Сделал в управление запрос о том, кто такой Якимов и кто с ним мог оказаться в помощниках. И, только после всего этого, приступил к дальнейшим переговорам. На наше удивление угонщики потребовали три уложенных парашюта. На вопрос, почему три, пообещали на одном сбросить пассажира, чтобы проверить качество укладки.
Информированность Якимова была выше всяких похвал. Например, когда я сказал, что через два с половиной часа парашюты доставят из аэроклуба, он посоветовал мне не сходить с ума и взять парашюты в местной спортивной команде аэрофлота, потому что он очень торопится.
Собеседником Якимов оказался инересным. Ни разу не повысил голос, ни одного нецензурного слова. И, поэтому, я приложил максимум усилий, чтобы выполнить его требования.
В конце наших переговоров я предложил.
– Валерий! Может откажешься от поездки за границу?
– Нет, Егоров. Глупо сесть за решётку, не доделав дело.
– Согласен. Но, может пассажиров освободишь? Они-то за что страдают?
– Хорошая мысль, полковник! Убери вертушки с полосы и я всех отпущу.
Ну, как упустить такую возможность? Закрываю ладонью микрофон, но не совсем, чтобы Якимов слышал.
– Калинин! Ты ещё здесь? Бегом!
В окно наблюдаю, как капитан добегает до нашего Ми-8 и вот "двадцать четвёртые" раскручивают винты и отползают в сторону от бетонки. И тут же вижу, как из дверей самолёта стали выпрыгивать пассажиры. Самолёт выпустил клуб дыма и медленно тронулся с места.
– Товарищ полковник, возьмите, - начальник аэропорта подаёт мне полотенце. Зачем мне оно? И только тут замечаю, что рубашка давно прилипла к телу. Весь мокрый от пота и дышу, как загнанная лошадь. Вытираю физиономию и только тут начинаю соображать, что я выиграл первый раунд. Теперь остались лётчики и самолёт.
...
Тазиев.
Инересно, а если б получилось взвести пистолет? Что бы я смог сделать в салоне, наполненном пассажирами. Дурацкая система стрелковой подготовки лётчиков. Раз в год вывезут на стрельбы, дадут три патрона. Тренируйся! Сколько стрелял, ни разу не попал в мишень.
А этот Якимов здорово подготовил захват самолёта. Ни одной осечки не получилось. И, если не считать Колькиной разбитой головы, то обошлось без крови. Когда Якимов ударил Соколова, я уже скорее машинально ткнул стволом пистолета его в лицо. Но он мотнул головой в сторону, перехватил мою руку с пистолетом под мышку и как даст мне свободной рукой мне в глаз. Фейерверк искр брызнул с такой
– Ну что, друг, очухался? Как зовут?
– Валера.
– Во!Тёзка.
Повернулся ко мне спиной и занялся пистолетом второго пилота. Я вдруг подумал, что если схватить его сзади за горло? Кажется от этого захвата невозможно освободиться. Но, когда я увидел, как Якимов приподнял Кольку. А в нём - семьдесят килограммов живого веса, мне уже не захотелось устраивать драку.
Разоружил он нас и полез к пассажирам. Тут Соколов мне на гранату показал. Я об этом тоже сообщил диспетчеру. Пока разговаривал, посмотрел в салон. Там Якимов выпускал из самолёта трёх человек. И об этом сообщил. Смотрю, а у Кольки глаза по шесть копеек и он их тут же зажмурил. Оборачиваюсь. Якимов в дверях лупит мужика, которого хотел выпустить. А потом как дал ему пинка. Тот и выпал из самолёта. Якимов взял автомат из рук своего напарника и по его лбу пальцем постучал. Подходит к нам в кабину и, улыбаясь, говорит.
– Шурик занервничал. Хотел дядю пришить, а с предохранителя снять забыл.
Вытаскивает рожок из автомата, оттягивает затвор, ловит лапой вылетевший патрон и остальные из рожка тоже пальцем повыпихивал. Сунул всю горсть в карман, а три патрона опять в рожок вставил. Пощёлкал предохранителем, остановил его в положении стрельбы очередями и рожок пристегнул. Швырнул автомат опять этому Шурику. Я ему говорю.
– Нахрена ты автомат опять этому психу даёшь? Выстрелит в кого-нибудь.
– Нет, - смеётся, - Он у меня смирный.
Тут меня полковник просит, чтобы я позвал на переговоры по радио кого-нибудь из угонщиков. Якимов Соколова за руку тянет.
– Ну-ка. Сядь вон там среди пассажиров. И без самодеятельности, а то ещё подкину.
Сел на его место, нацепил наушники, ларинги, посмотрел на меня и подмигнул
– Буду твоим вторым пилотом, - нажал на кнопку, - Кто там интересуется мной?
Сколько я за его действиями наблюдал, всё не мог отделаться от мысли, что передо мной какой-то недоученный лётчик. Или бывший, но это не могло быть из-за его возраста. По всему было видно, что сидит он в кабине не первый раз. Ну, а дальше - почти анекдотичная история переговоров. Обозвал он полковника хамом. Потом перешли к взаимным представлениям и выяснениям намерений друг друга. Тут-то я и узнал, что он - Якимов. А потом поворачивается Валера ко мне и говорит.
– Сними наушники. Некрасиво подслушивать, как чужие дяди разговаривают.
И всё. Можно сказать, что я оглох. О чём они там договаривались, я мог только отдалённо понимать, слушая Якимова. Около часа простояли мы на взлётной полосе. Когда я спросил, почему, Якимов оскалил зубы и сказал, что по Хабаровску собирают доллары на дорогу и вертолётов мало для почётного экскорта. И тут же повернулся и кричит.
– Шура! Сейчас с грузовика три сумки сгрузят. Сходи и принеси все сюда. Автомат не бросай.