Сборник.Том 5
Шрифт:
— Я вовсе не хотел оскорбить вас, но вы просто не можете себе представить, какие чувства овладеют вами, когда они будут отпущены на свободу, когда ваше поведение вернётся в русло прежней мотивации. Человеческий разум сопротивляется контролю. Обычный гипнотизер — человек по этой самой причине не способен загипнотизировать человека, сопротивляющегося гипнозу. Я — могу, поскольку я — не гипнотизер, и поверьте мне, Притчер, сопротивление, которого вы не оказываете и о котором вы даже не помышляете, — это то, с чем мне совсем не хотелось бы столкнуться.
Притчер нагнул голову. Снаружи его охватила мука беспомощности, внутри у него
— Но как же вы можете доверять этому человеку? Я хочу сказать — разве можно доверять ему так же безоговорочно, как мне — «обработанному»?
— Ну, наверное, полностью ему доверять нельзя. Именно поэтому вы и отправитесь вместе с ним. Видите ли, Притчер…
Мул забрался с ногами в глубокое кресло и стал похож на украшенную птичьей головкой зубочистку, сломанную посередине.
— Видите ли, Притчер, вам придётся приглядывать за ним на тот случай, если ему взбредет в голову, что со Второй Академией он сумеет договориться более выгодно, чем со мной. Вы понимаете?
В глазах Притчера мелькнул огонек удовлетворения.
— Так-то лучше, сэр.
— Вот именно. Но помните — до поры до времени ему должна быть предоставлена полная свобода действий.
— Ясно.
— И ещё, Притчер… Молодой человек этот очень хорош собой, приятен в общении, обаятелен. Не позвольте ему одурачить вас. Он опасный, непредсказуемый человек. Будьте с ним осторожны. Это всё.
Мул снова остался один, Он выключил свет, и стена напротив снова стала прозрачной. Небо окрасилось в пурпур, город на горизонте утопал в бесчисленных огнях.
Ради чего было всё это? Даже если бы он стал властелином Вселенной — что тогда? Разве перестали бы такие люди, как Притчер, быть высокими, стройными, самоуверенными, сильными? Разве отказался бы Бейл Ченнис от своих убеждений, перестал бы отпускать мерзкие остроты в его адрес? Разве он сам, Мул, стал бы другим?
Он думал так и проклинал собственные мысли. Чего же ему на самом деле хотелось? К чему он стремился?
Мигнул бесстрастный сигнальный огонек. Мул знал о том, что сейчас по дворцу идёт человек, и почти помимо воли ощутил, как волна чужого эмоционального удовлетворения коснулась его мозга.
Он без труда узнал идущего. Это был Ченнис. На этот раз Мул не ощущал привычного однообразия эмоций, как у «обработанных». Наоборот, он чувствовал сопротивление сильного разума, нетронутого, неприкосновенного, не задетого ничем, кроме периодических размышлений о бренности всего сущего и неустройстве Вселенной. От чужого сознания плыли к нему потоки и волны. Чувствовалась наружная осторожность — тонкая, мягкая, но под ней таилась циничная самоуверенность. Ещё глубже ощущалось мощное течение честолюбия и самолюбия, вспучивающееся то там, то тут вспышками жестокого юмора, а в самой глубине стояло спокойное озерцо амбиции.
Мул знал, что способен протянуть невидимую руку и преградить путь потоку, выплеснуть воду из русла и направить по другому пути, высушить одно русло и проложить другое. Но что из этого? Если бы он взял и накрыл кудрявую гордую голову Ченниса колпаком обожания, разве это хоть что-нибудь изменило бы в его собственном уродстве, вынуждавшем его ненавидеть солнечный свет и любить ночь, сделавшем его отшельником в Империи, безраздельно принадлежавшей ему одному?
Дверь у него за спиной открылась. Он обернулся. Прозрачная
Бейл Ченнис непринужденно уселся и сказал:
— Это — неожиданная честь для меня, сэр.
Мул всей пятерней почесал огромный нос и несколько раздражённо спросил:
— Почему же, молодой человек?
— Предчувствие, наверное. Если только, положа руку на сердце, не признаться, что до меня доходили кое-какие слухи.
— Слухи? Ну, их теперь множество, Какие же именно?
— Ну, пожалуй, те, в которых говорится о том, что планируется возобновить Галактические Завоевания, Очень надеюсь, что это — правда и что я смогу сыграть в этом достойную роль.
— Следовательно, выдумаете, что Вторая Академия существует?
— Почему бы и нет? Это было бы так интересно!
— И лично вам это интересно?
— Ну конечно! Хотя бы потому, что это так таинственно! Разве ещё о чём-нибудь можно так фантазировать! В последнее время газеты только об этом и говорят — а это кое-что да значит. Тут вот, например, в «Космосе» опубликовали гипотезу одного из их обозревателей: он предполагает, что существует мир, населённый существами, представляющими собой нечто вроде сгустков чистого разума-то есть так он представляет себе Вторую Академию, — ну вот, и они как будто бы разработали ментальную энергию такой силы, что она способна противостоять любой физической мощи. И будто они способны отбрасывать прочь от себя корабли на целые световые годы, сворачивать планеты с привычных орбит…
— Интересно. Занимательно. Да. Ну а у вас лично есть какие-нибудь соображения на этот счёт? Вы считаете, что такое возможно — эта психическая сила?
— О, господи, ну конечно же, нет! Разве можно себе представить, что подобные существа посиживали бы на своей планете? Нет, сэр! Вторая Академия сохраняется в тайне именно потому, что они слабее нас.
— В таком случае, мне не составит труда объяснить вам, в чём, собственно, суть дела. Как вы отнесетесь к предложению возглавить экспедицию по поиску Второй Академии?
На мгновение Ченнис растерялся. События развивались быстрее ожидаемого. Казалось, у него просто-таки язык присох к небу.
Мул сухо поторопил его:
— Ну?
Ченнис потёр лоб ладонью.
— Конечно. Согласен. Но куда я должен отправляться? У вас есть какая-нибудь идея?
— С вами отправится генерал Притчер.
— Следовательно, экспедицию возглавляю не я?
— Выводы будете делать, когда я закончу. Послушайте, вы не из Академии. Вы — уроженец Калгана, не так ли? Да? Отлично. Следовательно, ваши знания о Плане Селдона весьма туманны. Так вот. Когда Первая Галактическая Империя стала приходить в упадок, Гэри Селдон вместе с группой психоисториков, анализируя будущее течение истории математическими методами, которые в наше упадочное время безнадежно утрачены, основал две Академии — по одной на каждом краю Галактики — так, чтобы экономические и социальные тенденции, которые в то время только начали намечаться, сделали бы эти Академии впоследствии очагами создания Второй Империи. Гэри Селдон предполагал, что на её создание уйдет тысяча лет. Не будь Академий, на это ушло бы тридцать тысячелетий. Но он не учел меня. Я — мутант, и моё появление не было запланировано психоисторией, которая оперирует только усредненными реакциями больших масс людей. Понимаете?