Сборник.Том 6
Шрифт:
— Да, Госпожа Мэр, вот ведь дела какие: все считают Гею выдумкой, суеверием, а между тем про себя думают: «А вдруг…» Даже наш Тубинг не совсем спокоен на этот счёт. Не исключено, что такова хитрая политика сейшельцев. Если старательно распространять слухи о таинственном и могущественном мире, мире, приближаться к которому опасно, в конце концов люди отвернутся от такого мира, а заодно — от его ближайших соседей, таких как Сейшельский Союз.
— Вы думаете, Мул отвернулся от Сейшельского Союза поэтому?
— Вероятно.
— Но вряд ли вы
— Признаю: в наших архивах нет упоминаний о Гее, но нет и другого объяснения умеренности нашей политики в отношении Сейшелла.
— Ну что ж, будем надеяться, что Тубинг тревожится понапрасну, и сейшельское правительство твёрдо убеждёно, что приближаться к Гее смерти подобно.
— Что из этого следует?
— А то, что Сейшельский Союз не будет иметь ничего против нашего приближения к Гее. И чем меньше они будут противиться нашему продвижению, тем более они будут убеждаться в том, что это они позволили Гее погубить нас. Они посчитают, что мы получим превосходный урок — для себя и для всех будущих захватчиков.
— А что, если их уверенность не будет лишена оснований, Мэр? Что, если Гея действительно смертельно опасна?
Бранно улыбнулась:
— Ну вот, и вы туда же: «а вдруг, а если»…
— Я должен учитывать все варианты, Мэр. Это моя работа.
— Если Гея смертельно опасна, они захватят Тревайза. Это его работа — послужить громоотводом. Есть ещё и Компор. На него тоже обратят внимание, надеюсь.
— Надеетесь? На что? И почему?
— Потому, что тогда они отвлекутся и недооценят наши силы. Тогда легче будет всё уладить.
— А вдруг мы недооценим их?
— Нет, — равнодушно ответила Бранно.
— Но ведь эти… геяне могут оказаться чем-то или кем-то, о чём мы и понятия не имеем и потому не сможем верно оценить степень их опасности. Нужно и такую вероятность учитывать.
— Вот как? Почему у вас возникла такая мысль, Лайоно?
— Потому что мне кажется, думаю, я верно угадал ваши мысли: вы полагаете, что в худшем случае Гея — это Вторая Академия. Вы, вероятно, убеждены в этом. Однако история Сейшелла и в имперские времена не лишена интереса. Только Сейшелл ухитрился сохранить самоуправление. Только Сейшеллу удалось платить смехотворно низкие налоги во времена так называемых «плохих» Императоров. Короче говоря, такое впечатление, что, если Гея охраняет Сейшелл, она занималась этим и во времена Империи.
— И что?
— Как — что? Вторая Академия ведёт своё существование не дольше, чем наша, — со времен Гэри Селдона. Второй Академии во времена Империи не было, а Гея была. Следовательно, Гея — не Вторая Академия. Что-то другое — не исключено, нечто пострашнее.
— Неизвестностью меня не напугаешь, Лайоно. Оружие может быть двух видов: физическое и психологическое, а мы готовы противостоять и тому и другому… Возвращайтесь на свой корабль и держите отряд на границе Сейшельского Союза. Этот корабль один
— Один вопрос. Последний. Вы уверены в том, что делаете?
— Да, — устало ответила Бранно. — Я тоже изучила историю Сейшелла и поняла, что Второй Академией Гея быть не может. Но, как я уже сказала, у меня есть подробные отчёты от разведчиков, и судя по ним…
— Да?
— Короче: я знаю, где находится Вторая Академия. Мы позаботимся сначала о Гее, Лайоно, а после перейдём к Трентору.
Глава 17
ГЕЯ
70
Тревайз с трудом пережил долгие часы, пока корабль, вылетевший с орбитальной станции, добирался до них.
Будь ситуация более обычной, Тревайз послал бы сигнал вызова, попытался бы наладить связь. Если бы ответа не последовало, предпринял бы какое-то решительное действие.
Но он был безоружен, ответа ждать было нечего, и не оставалось ничего другого — только ждать. Компьютер ни на какие его призывы не отвечал, если речь шла о действиях за пределами корабля.
А внутри всё работало нормально, все системы жизнеобеспечения — в полном порядке. И он сам, и Пелорат физически чувствовали себя как обычно. Но от этого толку было мало. Умом Тревайз понимал, что жизнь висит на волоске, неизвестность угнетала его. У него даже аппетит пропал, и поэтому он ошарашенно поглядел на Пелората, который как ни в чём не бывало откупорил маленький контейнер с куриным филе и принялся спокойно, методично поглощать содержимое.
— Эй, Джен! — окликнул его Тревайз. — Что за пакость ты ешь? Воняет жутко!
Пелорат удивленно принюхался:
— Нормально пахнет, Голан.
Тревайз расстроенно покачал головой:
— Не обращай на меня внимания. Просто я в отчаянии. Только… ты бы вилку взял, что ли? А то пальцы у тебя будут курицей вонять весь день.
Пелорат обескураженно воззрился на собственные пальцы:
— Виноват… Даже не заметил. Думал о чём-то другом.
— Наверное, — саркастично предположил Тревайз, — пытался угадать, какого именно вида существа прибудут к нам?
Ему было нестерпимо стыдно, что сам он не так спокоен, как Пелорат. Он ветеран Флота (пусть даже в мирное время), а Пелорат — историк. И вот, пожалуйста, историк преспокойно вкушает курицу, а он…
Прожевав очередной кусок, Пелорат пустился в рассуждения:
— Невозможно, знаешь ли, представить, какое направление может принять эволюция в условиях, отличных от тех, что были на Земле. Вероятности не бесконечны, но их может быть много. Однако я возьму смелость предсказать, что здешние обитатели вовсе не обязательно жестоки и обойдутся с нами милосердно. Будь это не так, нас бы уже не было в живых.