Сборник.Том 7
Шрифт:
— Быть может, они побоялись двухлетнего полёта. Им известно, что Ротор рискнул, но не ясно, преуспел ли он в своем намерении. Может, они думают, что наши останки рассеялись между Солнцем и Немезидой.
— Да, в отсутствии смелости нас не упрекнуть.
— Конечно. Как ты думаешь, предпринял бы Ротор эту попытку, если б не Питт? Ведь он и увлек всех за собой. Сомневаюсь, что в других поселениях найдётся хоть один такой Питт… и на Земле тоже. Ты знаешь — я не люблю Питта. Я не одобряю его методы, его мораль — точнее, её отсутствие, — неискренность, хладнокровие,
— Как великий вождь, — проговорила Инсигна, — а великий человек — это ты, Сивер. Разница очевидна.
Сивер надолго замолчал.
— Я жду тех, кто последует за нами. Всякий раз, когда я смотрю на эту яркую звезду, я опасаюсь всё сильнее. Четырнадцать лет назад мы оставили Солнечную систему. Что-то они делали всё это время? Ты об этом не размышляла, Эугения?
— Некогда было, — сквозь дремоту отозвалась Инсигна. — Меня беспокоят более прозаические дела.
Глава 22
АСТЕРОИД
48
22 августа 2235 года! Эту дату Крайл Фишер помнил хорошо. День рождения Тессы Уэндел. Точнее — пятьдесят третий день рождения. Она помалкивала об этом: отчасти потому, что ещё на Аделии привыкла гордиться тем, что молодо выглядит; отчасти потому, что не забывала: Фишер на пять лет моложе её. Но разница в возрасте не беспокоила Фишера. Даже если бы интеллект и сексуальная энергия Тессы не привлекали его, ключ к Ротору был в её руках, и он помнил об этом.
Несмотря на то что вокруг глаз у неё появились морщинки и кожа рук немного увяла, сегодняшний день стал для неё днём триумфа. Влетев в апартаменты, которые с каждым годом становились всё шикарнее, она плюхнулась в низкое мягкое кресло и удовлетворенно улыбнулась.
— Все прошло как по маслу. Великолепно!
— Жаль, что меня там не было, — отозвался Крайл.
— Мне тоже, но мы решили не допускать посторонних, к тому же ты и так знаешь больше, чем положено.
Целью была Гипермнестра, ничем не примечательный астероид, который в необходимый момент оказался вдалеке от других астероидов и, что ещё важнее, вдалеке от Юпитера. Кроме того, на этот астероид не претендовало ни одно из поселений, ничей корабль ни разу не посетил его. И наконец — каким бы тривиальным это ни показалось — два первых слога его названия словно символизировали цель первого сверхсветового полёта.
— Значит, ты привела корабль точно туда.
— В пределах десяти тысяч километров. Мы могли бы подвести его поближе, но решили не рисковать — всё-таки там уже ощущается гравитационное поле, хотя это всего лишь астероид. А потом мы вернули корабль в заранее намеченную точку. И за ним тотчас увязались какие-то два корабля.
— Думаешь, что поселения навострили уши?
— Несомненно. Но одно дело — заметить мгновенное исчезновение корабля, а другое — определить, куда он направился. Да с какой скоростью летел —
— Вблизи Гипермнестры у них, кажется, нет кораблей?
— Они не могли узнать пункт назначения — разве что кто-нибудь из наших проболтался, но такое едва ли возможно. Но даже если бы они узнали, куда летел сверхсветовик, или догадались об этом — что из того? В общем, Крайл, всё прошло превосходно.
— Конечно, это гигантское достижение.
— А сколько ещё предстоит сделать! Ведь это только первый корабль, способный нести человека со сверхсветовой скоростью, но пока, как ты знаешь, его экипаж — если это слово уместно — состоял только из одного робота.
— Он не сломался?
— Нет. Но это неважно. Ведь мы доказали, что можем перемещать в пространстве со сверхсветовой скоростью значительную массу — макроскопический объект, не нарушив его целостности при этом. Теперь несколько недель уйдёт на разного рода проверки, чтобы убедиться в отсутствии серьёзных повреждений. И, конечно же, перед нами остаётся прежняя задача — сооружение большого корабля. Необходимо наладить работу систем жизнеобеспечения, предусмотреть различные меры безопасности. Робот способен выдержать такие нагрузки, которые человек не перенесет.
— Работа идёт в соответствии с графиком?
— Пока. Ещё годик-полтора, и — если не случится ничего непредвиденного — мы сможем своим появлением изумить роториан, если они ещё живы.
Фишер вздрогнул, и Уэндел виновато сказала:
— Извини, я всё время запрещаю себе говорить подобные вещи, но иногда забываюсь.
— Ничего, — ответил Фишер. — А уже решено, что я полечу на Ротор первым же рейсом?
— Если что-то и решено, до осуществления полёта всё равно пройдёт год или более. Заранее ничего предусмотреть не удаётся.
— А пока?
— Танаяма оставил записку, где говорится, что тебе это было обещано. Я даже и подумать не могла, что он так великодушен. Коропатский проявил любезность и сегодня рассказал мне об этой записке после успешного завершения полёта, а я сочла необходимым сообщить тебе.
— Хорошо! Танаяма обещал мне на словах. Я рад, что он и записал своё обещание.
— А ты не хочешь рассказать мне, почему он это сделал? Танаяма всегда казался мне человеком, не склонным обещать что-то просто так.
— Ты права. Он пообещал мне это путешествие, если я привезу тебя на Землю для работы над сверхсветовым звездолётом. И если я скажу, что прекрасно справился с заданием, по-моему, ты не станешь возражать.
Уэндел фыркнула.
— Сомневаюсь, что ваше руководство можно было растрогать эмоциями. Коропатский сказал мне, что не считал бы себя обязанным выполнять обещание Танаямы, но ты несколько лет прожил на Роторе и приобрел там определённые знания, которые могут оказаться полезными. Я могла бы возразить, что твои знания за тринадцать лет порядком забылись, но промолчала, потому что после испытаний была в прекрасном расположении духа и решила, что люблю тебя.