Сбой на счастье
Шрифт:
– Холод – лучший помощник при ушибах.
– Девоньки, смотрите не застудите наше информбюро, а то осипший рупор слух режет, – не унимался Митька.
– Клавдия Николаевна, ну что вы в самом деле? – вмешался Артём.
Баба Клава подняла глаза, один из которых начал заплывать, выпрямилась.
– Это ты сроду все хочешь по-честному, вон Фирка уже по дворам бегает надо думать не с пустыми руками, а у тебя все поля, да поля, смотри вот опять «подкова» уплывет только в этот раз не из-за Зинаиды, а уже совсем не по-честному и навсегда.
– Кто такой Фирка? –
– Не такой, а такая – Анфиса работает на Виталика и Андрея – новых хозяев – племянников Терентьевича. Занимается «обработкой» дольщиков перед собраниями, – также тихо отвечала девушка.
– А подкова на счастье? – продолжал интересоваться москвич.
– Нет. Это у нас так самый плодородный участок пашни называется.
Оксана посчитала нужным вмешаться в разговор.
– Раньше Зинаида – мать Тани, палки в колеса нам вставляла, считала Тёмку оскалом капитализма, сейчас видно выдохлась, а сроки договоров с пайщиками истекают, вот народ и баламутится.
В это время остальные были заняты погрузкой Клавдии Петровны в автомобиль Артёма. Даже Митька сменил интонацию.
– Баба Клава, не боись, домчит с ветерком. Только ты в следующий раз как положено, с аккредитацией, раз к нашему Тёмке в пиар-агенты метишь.
Все снова рассмеялись, только пенсионерка обиженно забубнила.
– Ирод ты, Митька, потешаешься, в пиварменты меня записал, а какой я мент, да и пива сроду не пила. Лучше о своем бы будущем думал вот умыкнут ферму, а у тебя двое детей, в городе никто не ждет, чем кормить семью будешь? – пыталась поставить на место обидчика женщина.
– Так ферма она и не моя! Что будет, то и будет – опечалился парень.
– Как это не твоя, а имущественные паи? – не сдавалась Клавдия.
– Не тереби душу, итак муторно, – Митя громко закрыл дверцу УАЗика, повесив голову, пошел к костру.
Жена Артёма, воспользовавшись отсутствием мужа, прижалась к Алексею и попыталась что-то шепнуть на ухо, но увидела, как он пристально разглядывал Лизу, произнесла совсем не то, что задумывала.
– Она замужем. У нее маленький сын. Понимаю Танька – зануда правильная, но не туда Иван Царевич стрелы мечешь, – в последнюю фразу Оксана вложила максимум страсти и даже слегка коснулась мочки уха своими губами.
Поздно ночью Алексей с Татьяной той же тропинкой возвращались в дом Зинаиды, первым молчание нарушил мужчина:
– Тань, ты не думаешь, что Оксана как-то всё затягивала.
– Не всё, а тебя!
– Да нет, дело не совсем во мне.
– Конечно не в тебе, а в твоей харизме. Леша, ты же знаешь, как воздействуешь на слабый пол. По-моему, ты в своей жизни этим прекрасно пользуешься.
– Нет, Танюша, не тот случай, попользоваться хотят мной. Вот цель пока мне не ясна.
– Леш, давай подумаем об этом завтра. Знаешь у меня итак сегодня…
– Видел и не устаю поражаться твоим мужеством.
– Да где там, его боялась, себя боялась, а он хотел поговорить, вот скажи зачем? Ничего не изменилось.
– Вот именно, ты по-прежнему
– Мы уже пришли, моим не надо, ну ты понимаешь…
– Тань, ты не забыла зачем я здесь?
– Вот именно об этом и поговорим, – раздался громкий голос.
– Кто здесь? – в один голос спросили Татьяна и Алексей.
– Сестру не угадываешь? – спросила, открывая им калитку, Антонина.
– Фу, Тонь, мы итак сегодня пуганые, – и младшая сестра начала рассказ о выходке Клавдии.
Вдоволь насмеявшись Тоня усадила парочку пить чай, а сама села напротив Тани.
– Знаешь, сестрёнка, десять лет живу с виной в душе. Корю себя, что не приехала, не остановила, на мать надеялась, а ведь знала, что она была не сторонницей вашего с Артёмом союза. В то время Алёнка у меня приболела.
– Интересно, чем он раньше ей не по душе был, это потом, как я сегодня услышала стал оскалом капитализма.
– Не знаю, что тогда, а что потом. Наломали дров. Надо разбирать, пока совсем поздно не стало.
– Антонина, а вы думаете у кого-то есть право? – начал Алексей.
– Ну кто здесь кто, сейчас выясним. Я – сестра! А вот ты – катализатор – ускоритель реакции. Как я правильно догадалась Татьяна тебя попросила изображать из себя своего ухажёра. Я понимаю, она тебе симпатична, но не до нужной степени, а актёр ты хреновый. И ещё, скажи, тебе в Москву первой мать позвонила?
– Да, то есть нет, – замялся москвич.
– Ага, значит общение было. Всё пазлы сошлись!
– Какие пазлы, Тонь? Лёш, а что происходит?! Зачем тебе мама звонила? Вы что были раньше знакомы? – удивленно спросила Татьяна.
– Да, Антонина, потрудитесь объясниться, – пришел в себя после Тониной лобовой атаки Алексей и пытался выиграть время, чтобы обдумать предстоящее ему объяснение с Татьяной.
– Хватит выкать, под одной крышей или в нашей ситуации, правильнее сказать, в одной лодке плывем. А для того чтобы прояснить тебе ситуацию мне необходимо маменькино благословение, слово дала, как предполагаю и Алексей, а я человек честный. Скоро сама всё увидишь, – заканчивая фразу Тоня ласково посмотрела на сестрёнку, и под облегчённый вздох Алексея продолжила, – В этот раз выведем всех на чистую воду, а то мне перед вами с Любой даже как-то стыдно за своё счастье.
Оксана шла с вечеринки следом за мужем, про себя возмущаясь происходящим, что за идиотская привычка ставить машину на производственной базе и пешком идти домой мог хотя бы её отвезти, еще эта Лизка – мышь глазастая – щепка с ушами, туда же куда и люди все глаза москвичу замозолила.
Перед входом в дом жена обогнала Артёма и пока тот замешкался во дворе забежала внутрь. Прямо в прихожей женщина разделась донага прошла в свою спальню набросила пеньюар, включила ночник и встретила мужа призывным взглядом. Вот только все усилия были тщетными. Артём словно и не видел её. Оксане стало обидно, а она в этой жизни ничего никому спускать не привыкла.