Сбывшаяся мечта
Шрифт:
А Елена Баировна была очень рада переменам в жизни дочери. Ей очень нравился Доржо, его сынишки, с первого взгляда понравились и его домочадцы. Сразу видно, вежливые, культурные люди.
Сидя за столом, все много шутили, смеялись, только Эмма Сергеевна была какой-то напряженной, но старалась не показывать этого.
…Вечером, когда все гости разъехались, а Доржо повез Наташу с матерью на квартиру, Эмма Сергеевна долго стояла у окна и молчала. Тут Юрий Будаевич тоже подошел к окну и встал рядом.
– Как же Наташа походит на нашу Оленьку, – проговорила
– Да, они похожи, но не настолько же, – осторожно сказал Юрий Будаевич, – все-таки разные матери, есть много разного.
– Нет, она очень похожа, – вскричала жена и вдруг разрыдалась, – пойми, я не могу на нее смотреть, я не хочу, я не приму.
У женщины вдруг началась истерика, муж растерялся, он никогда не видел супругу такой. Быстро накапав валерьянки, он поднес жене.
– Ты что, успокойся, почему ты так всполошилась? Ты со временем поймешь, что это совсем другой человек, ведь даже абсолютно чужие люди бывают очень друг на друга похожи, а тут сестры, хоть и сводные.
– Да пойми ты, Доржо любит не Наташу, а Олю, и он все время будет видеть Олю, и это, в конце концов, надоест ей, и она уйдет, оставив нашего сына. А сможет ли он выдержать потрясение во второй раз, вдруг сломается, – в запале кричала жена.
Тут Юрий Будаевич понял, что надо успокоить ее немедленно.
– Значит так, – довольно жестко сказал он, – нечего панику наводить раньше времени. Откуда ты знаешь, что она уйдет? Почему ты решила, что он видит Олю? Они достаточно долго были вместе, чтобы узнать друг друга. Целый месяц прожили под одной крышей. Так что не надо устраивать истерики по пустякам.
Эмма Сергеевна от удивления раскрыла рот. Муж никогда не разговаривал с нею в таком тоне, у них вообще не принято было разговаривать на повышенных тонах. А муж повернулся и ушел в спальню. Посидев еще некоторое время, она направилась за ним.
…Прошел месяц, как Наташа переехала в город, а Доржо казалось, целая вечность. Если б он только мог предположить, что начнется в семье? Мать встала в штыки и ни за что не хотела больше встречаться ни с Наташей, ни с ее матерью. Доржо заметался меж двух огней. Хорошо, что его поддерживали отец и сестра с мужем, иначе он бы не знал, что делать.
Наташа тоже наотрез отказалась встречаться с его матерью после того, как однажды Наташа с мамой навестили его родителей, когда Доржо был в очередной командировке. Они поехали к его родителям с визитом, не предупредив об этом Доржо. А он никак не мог набраться смелости и сказать Наташе, что мать против их встреч, наоборот, говорил, что она очень понравилась его матери, и Наташа, ни о чем не подозревая, отправилась навестить племянников. Позже отец рассказал, чем закончилась эта встреча.
Услышав звонок в дверь, Эмма Сергеевна поспешила открыть, думая, что это кто-то из внуков опять забыл взять ключи. Открыв дверь, она опешила. На пороге стояли Наташа с мамой. Сердце вновь всколыхнулось, как и при первой встрече, стало жарко. Она стояла и в упор смотрела на гостей, не приглашая их войти. Обе гостьи так и застыли
– Ооо, какие гости, проходите, проходите, что же вы на пороге-то стоите, – радушно сказал он.
Наташа и Елена Баировна, недоумевая, чем обязаны такому холодному приему, все же зашли в квартиру.
– Эмма, прекрати, успокойся и накрой на стол, – негромко сказал Юрий Будаевич.
Та недовольно дернулась, но пошла, накрыла, Юрий Будаевич пригласил гостей за стол. Разговор никак не вязался, Юрий Будаевич как-то пытался разговорить, но безрезультатно. И тут не выдержала Наташа. Как всегда прямо, без обиняков, спросила:
– Эмма Сергеевна, мы чем-то вам не угодили? Скажите, пожалуйста, если вам неприятно, мы уйдем сразу же.
Елена Баировна сделала движение, будто хотела остановить дочь, но та взглянула на нее строго, мол, не мешай.
– Мы приехали лишь навестить племянников, я думаю, это нам разрешается, ведь это мои родные племянники.
И тут произошло то, чего не ожидал никто. Эмма Сергеевна вдруг встала и сказала, глядя Наташе прямо в глаза:
– Племянниками прикрываешься? Думаешь, я не вижу, что ты хочешь занять место моей Оленьки, так и норовишь запрыгнуть в койку моему сыну. Как же, племянники ей понадобились, шалава.
При этих словах муж ее вздрогнул, он даже не предполагал, что Эмма может так говорить, она ведь всегда с нетерпимостью относилась к брани.
– Ты что говоришь, опомнись…
– Помолчи, дай доскажу. Запомни, девочка, ты никогда, слышишь, никогда не займешь место моей Оленьки. И не обольщайся, если ты думаешь, что мой сын любит тебя, нет, он любит Оленьку, и, если бы ты не была так на нее похожа, он бы просто прошел мимо. Запомни, он видит в тебе только Олю. Ты, Наташа, для него ничто, и звать тебя никак, – кричала Эмма Сергеевна, с ненавистью глядя на девушку.
Наташа побледнела, ее глаза потемнели, она тоже встала и громко сказала:
– Не надо так со мной разговаривать, я вам не Оля, я не позволю на себя кричать. И ваш Доржо мне нафиг не нужен, мне надо было только переехать в город, поэтому я его и приманила к себе. Понятно вам? Забирайте своего сыночка и не переживайте, больше вы меня не увидите. Мама, пошли.
– Подождите, пожалуйста, Эмма, Наташа, выслушайте меня, – растерялся Юрий Будаевич и с мольбой взглянул на Елену Баировну. Елена Баировна, давайте все успокоимся, нельзя же так.
– Мы сейчас пойдем, Юрий Будаевич, а Доржо вернется и сам во всем разберется, хорошо? – сказала Елена Баировна.
– Мой сын ни в чем разбираться не будет, я требую, чтобы вы немедленно освободили квартиру моего сына, сегодня же, ключи оставьте в почтовом ящике. И катитесь в свою тьму-таракань, – отчеканила Эмма Сергеевна.
– Я вас не буду спрашивать, где мне жить, – так же веско произнесла Наташа, – а квартиру мы освободим сегодня же, и, обещаю, больше нас вы не увидите.
– Ну и слава богу, ну и скатертью дорога, катитесь на все четыре стороны.