Сбывшееся ожидание

Московцев Федор

Эта встреча была полезна тем, что после неё две последующие Андрей провёл на раз-два-три: на РИПЛе, который уже подготовил предарбитражное письмо, удалось выторговать очередную отсрочку платежа; а в Джонсоне выбить дополнительные скидки.

* * *

Проект с векселями, предложенный Андрею во время поездки в нерезиновую столицу Кавказа, Москву, был не очень-то выгоден и даже опасен. Деньги на всю толпу зарабатывать должен Андрей, при этом он рисковал гораздо больше других участников (которые по сути дела были просто посредниками-сводниками), и меньше всех получал. 50 % сразу забирали джигиты, 10 % хотел себе Вексельберг, остальные 40 % распределялись между Андреем, Радько и Блайвасом. Легальный

бизнес гораздо прибыльнее, чем эта серая схема. Что касается риска, то, если разобраться, то все, кроме Андрея, находились в безопасности. (конечно, рисковал еще тот, кто выписывал вексель и информатор из Центробанка, который сливал данные, у каких банков отзовут лицензию). А Андрею предстояло самое стремное – разбираться с обманутыми продавцами, с котороми он расплатится необеспеченными векселями за товар. И этот товар ещё предстоит продать. А чтобы его быстро реализовать, нужно будет сделать скидку – это еще один убыток. Нет, это левая схема, подписаться на которую может только полный идиот. Особенно если учесть, что в деле участвует Лечи Вайнах – тот самый, которого Вальдемар охаракатеризовал как «очень приличного, интеллигентнейшего, добрейшей души человека и специалиста в своём деле». А специальности у него две: ресторатор и дизайнер жизни. Дизайнер в том плане, что запросто может кого-нибудь подрезать.

Но Блайвас так упорно наседал, что Андрей уже собрался уйти из его офиса, закрыть весь этот медицинский проект, несмотря на то, что взял на работу ещё двоих менеджеров по продажам и арендовал дополнительный кабинет, тот самый, тридцатипятиметровый, который изначально предлагал Блайвас. Назревала ссора. Волки действительно не приручаются, сегодня они подпускают к себе и дают себя погладить, а завтра перегрызут тебе глотку. Позабыв про братания, клятвы дружбы и лобзания в дёсны, Блайвас включил свою бандитскую тему: заявил, что Андрей дал слово, то есть подписал кровью договор, из-за неисполнения которого у людей пошли убытки. То есть они потратили время и силы, а значит ДОЛЖНЫ получить предполагаемый доход. Из-за того, что они пошли Андрею навстречу и уделили ему время, им пришлось пренебречь другими, более доходными проектами. И если он не хочет заниматься сверхдоходным вексельным проектом, то пусть компенсирует упущенную выгоду в размере $900,000.

То был явный беспредел – ведь Андрей никому ничего не обещал, с таким же успехом можно подтянуть к этому вопросу любого прохожего, – взять и тупо наехать на случайного человека, который вообще не в курсе дела. И он был вынужден обратиться к Ренату за помощью.

Встретились, как обычно, в Онтромэ на Большой Морской.

– Если он не прекратит наезды, я ёбну этого жирного пидора в тёмной переулке, – сказал Андрей, когда устроились за их традиционным столиком у окна.

(Блайвас бросил пить и курить, и за два месяца изрядно раздобрел – у него проснулся жуткий аппетит, он присел на три мясных диеты – одной не наедался).

– А это дело такое невыгодное? – заинтересованно спросил Ренат. В отличие от Радько и Блайваса, выказывавших Коршунову, своему хозяину показное подобострастие, а в душе завидовавших ему и люто ненавидевших его, Ренат испытывал к нему искреннее уважение, но тот был очень сложный человек и зачастую обращался не очень вежливо. И Ренат подумывал о другой работе. В настоящее время в его обязанности входило сопровождение Коршунова во время его приездов в Петербург – это примерно один-два дня в неделю, иногда реже.

Андрей объяснил, что дело было бы выгодным, если работать 50 на 50 с тем, кто выписывает вексели, исключив цепочку посредников. Кроме того, неизбежны организационые расходы, чтобы замести следы во избежание разборок с фирмами-поставщиками: левый офис, найм подставных людей, и так далее, и эти расходы ни на кого не повесишь, – ни Блайвас, ни тем более Лечи с Умаром не согласятся их компенсировать.

А вообще – ну

его к черту. Андрей представил, какое получит облегчение, когда избавится от офиса на Мойке, 70. Мизерный выхлоп с этого предприятия не стоит жертв, которые ему приносятся. Андрей мог бы, как его компаньоны, освободившись в четыре часа дня, ехать на фитнес, заниматься другими личными делами, – вместо того, чтобы ещё до восьми вечера воспитывать придурковатых менеджеров и убивать время на Блайваса, терпеть его выходки. Марина, его единственный ценный сотрудник, не нуждается в офисе, её клиенты находятся в других городах. Если закрыть беспонтовую контору, то можно повысить ей зарплату – она не обидится.

Но Ренат неожиданно загорелся:

– Последнее предложение, Андрей. Предложи жирному пидору свои условия: ты согласен на 50 % плюс делите пополам организационные расходы. С Лечи пусть сам договаривается, Вексельберг в пролёте. Согласится – хорошо, не согласится – ты уходишь.

– Так я ему говорю: мне невыгодны его условия. Он ничего не хочет понимать.

– Надо говорить на понятном языке – ты же сам учил: с людьми надо говорить так, чтобы они сразу въезжали. Не надо констатировать факт, что тебе невыгодно. Надо в ультимативной форме предложить выгодный тебе вариант.

– Послушай, Ренат: я уже ничего не хочу. Ебись оно конём.

Ренат предложил свои услуги – он сам поговорит с Блайвасом и примет непосредственное участие в проекте, будет делать всё, что прикажет Андрей. По деньгам – возьмёт столько, сколько Андрей сочтёт нужным ему заплатить. Развивая мысль, он сказал, что достаточно поездил с Коршуновым, чтобы некоторые влиятельные люди стали воспринимать его, тень хозяина, всерьёз, и теперь можно обращаться к ним с личными просьбами.

Андрей устало вздохнул:

– Давай, без проблем.

А в душе пожелал, чтобы у Рената не получилось наклонить Блайваса и навязать свои условия.

Обсудив дело, перешли к личному. Ренат развязался с Леной Шаабан… почти полностью и нашёл другую девушку, которую тоже зовут Лена. Эта новая Лена по фамилии Новикова гораздо лучше прежней – и не только внешне. Она не капризничает, не противится сексу, и не тянет воздух. Ренат не жадный, он понимает, что на девушку нужно тратить деньги, но предпочитает делать это по собственной инициативе, а не так, как это происходило с Леночкой Шаабан. А ещё в отношениях нужна отдача и признательность, а не игра в одни ворота – один отдаёт всё, а другой потребляет и не даёт ничего.

Самое главное, что Ренат уже не страдает – ему удалось избавиться от зависимости… но он по-прежнему желает Леночке скорой смерти от удушья в помойной канаве с хуем бомжа в глотке. Время от времени он встречается с Леночкой, правда, уже не он ей, а она ему названивает. Встречи проходят не так как раньше, а с гораздо меньшим размахом и почти на ходу, длятся не более часа.

– Теперь она меня доёбывает с работой, – пожаловался Ренат. – Хочет, чтобы я её пристроил на тёплое местечко.

– Где бы она сидела, в хуй не дула и получала дохуя денег.

– Ага, типа того.

Они принялись вышучивать попытки бывшей девушки Рената упасть на хвост и на халяву устроить себе содержание. И Андрей вдруг вспомнил Машу Либерт, аналогичные её способности и то, как она ими пользовалась.

– Слушай, а давай её возьмём на работу.

– Думаешь удастся присунуть! – расхохотался Ренат.

Но Андрей уже не шутил – эта динамщица идеально подходила на роль переговорщика с клиентами, у которых предстояло закупать продукцию и расплачиваться левыми векселями. Ренат, мгновенно став серьёзным, выслушал объяснение и согласился: да, лучшей кандидатуры, чем Леночка Шаабан, для этой роли не придумать. Но только Андрей пусть сам с ней возится, а у Рената с ней сложился такой формат общения, при котором он не может ей что-то приказать, а тем более такое, что с общепринятой точки зрения является предосудительным.