Сценарий убийства
Шрифт:
Рот смотрел вокруг, медленно скользя взглядом по пустому бездонному небу, зависшему над вершинами пальм.
– Так было во времена моего детства, в южной Калифорнии. Лето было именно таким: сходить в кино, если есть на что, потом стоять где-нибудь в сторонке, рассматривая девчонок, которые ни за что на тебя не взглянут. Ведь у тебя нет машины, или ты не умеешь играть в баскетбол – все равно почему… Лучшие девчонки в твоей жизни – те самые старшеклассницы, что никогда не смотрели на тебя второй раз.
Рот по-мальчишески провел по носу тыльной стороной пальца.
– Соня Мелинкофф – так ее звали… Реши она выйти за меня замуж – и я заправлял бы машины до конца жизни. Впрочем, не думаю, чтобы когда-нибудь пожалел об этом. – Опустив взгляд, он снова посмотрел на пальмы. Улыбка медленно пропала. – Будьте осторожнее, общаясь с Джули. Она вполне лояльна по отношению ко мне, но если придет время и она решит, что это больше не в ее интересах, она предаст – не то чтобы не подумав дважды, нет – скорее вообще не задумываясь. Она уже говорила, что думает, будто я это сделал? То есть убил Мэри Маргарет. Что, нет?
– Почему вы так решили?
Я сказал просто так, не будучи уверен, что в точности известно Роту и что именно он хотел узнать.
– Так говорила или нет? – дружелюбно улыбаясь, настаивал Рот, так, словно в этом не было ничего особенного, словно на самом деле он подразумевал эту черту во всех, по крайней мере в тех, кто занимался одним с ним бизнесом и преследовал в первую очередь личный интерес.
– Нет, не говорила. – Это не было ложью и не выглядело правдой. По крайней мере всей правдой. – Она не говорила, что думает, будто вы убили жену, – добавил я, стараясь увязать смысл сказанного Джули с контекстом разговора, состоявшегося в первый день нашего знакомства. – Она говорила, что вы действительно могли совершить это в состоянии аффекта. – Прежде чем Рот успел ответить, я спросил, не меняя интонации: – Так ли произошло на самом деле? Действительно ли она сделала что-то ужасное и довела вас?
Я все еще не был уверен. Иногда казалось, я видел лишь то, что Стэнли Рот оставлял на поверхности, – касавшееся его взглядов, склонностей и обычных фактов биографии. Возможно, этим всегда ограничивается наше знание о любом человеке – поверхностным суждением или мнением, которое мы ошибочно принимаем за собственное. Ощущение пришло внезапно, став почти открытием.
Я в первый раз осознал: вместо того чтобы оказаться человеком более мудрым и более сложным, чем мир, созданный им на экране, Стэнли Рот мог просто делить с аудиторией одно и то же заблуждение, слепую веру в счастливый финал и в то, что зло никогда не уходит прочь безнаказанным.
И я понял другое: возможно, именно это доказывало правоту Джули Эванс, предположившей, что Стэнли Рот действительно мог убить жену, если она совершила что-то ужасное, вызвала приступ ярости и заставила Рота поверить, что ей нет прощения.
Прежде чем Рот начал убеждать в своей невиновности, мне пришлось напомнить:
– Но вы ударили ее, и вы говорили мне, как после сделанного аборта подумали, что она заслуживает смерти.
Взглянув на меня, Рот выругался в пространство, потом развернулся и вошел в бунгало.
– Слушайте, – сказал
– Вы говорили не тысячу раз! – резко возразил я. – Если быть точным, всего три раза: первый – в день, когда мы встретились, второй – два дня назад, во вторник, когда я познакомился с результатами анализа ДНК. Только что был третий раз.
С недовольным видом Рот бессильно опустил руки и вытянул ноги. Как мне показалось, он пробурчал что-то себе под нос.
– Я не делал этого, – произнес он неожиданно вяло. – Я понимаю, факты говорят не в мою пользу. Не знаю, каким образом на одежду попала кровь, и не понимаю, откуда взялась эта рубашка. Я не прятал ее в корзину.
Верится с трудом. Положим, мне удалось поверить, но что решит суд присяжных? Результаты экспертизы не обсуждаются, и это настоящее проклятие адвоката. Зато прекрасный шанс для обвинения.
Рот утверждал, что спал в другой комнате, поскольку собирался на съемки и должен был рано встать. Стэнли Рот не ночевал в комнате, где убили Мэри Маргарет, но окровавленную рубашку обнаружили в плетеной корзине, стоявшей именно в его комнате, у входа в ванную. И кровь принадлежала Мэри Маргарет.
Мрачно насупившись, Рот сунул руки в карманы и поерзал в кресле.
– Довольно глупо, не правда ли? Сначала я убил Мэри Маргарет, перерезав ей горло, а потом, несмотря на то что у меня хватило ума надежно избавиться от орудия преступления, спрятал рубашку, испачканную ее кровью, в корзину для грязного белья у моей собственной ванной!
Смысла в этом не было, по крайней мере с его точки зрения. В этом состояло доказательство, которое Рот искал, в надежде что оно должно так же убедить всех остальных.
– Это очевидно! – настаивал Рот. – Неожиданно воодушевившись, он вскочил на ноги. – Хотите еще? – Рот задал вопрос, смешивая для себя вторую порцию виски с содовой. Когда я отказался, он даже переспросил: – Уверены?
Вернувшись к креслу, Стэнли не стал садиться и остановился, опершись рукой о спинку. Пригубив виски, Рот погрузился в свои мысли, прикидывая, как лучше использовать обстоятельство, о котором только что сказал. Перед его режиссерским взором одна за другой проходили самые разные сцены.
– Я не мог сделать ничего столь глупого. Но кто-то положил рубашку в корзину. Меня нарочно подвели под обвинение в убийстве Мэри Маргарет. Это не было случайной идеей, посетившей убийцу после совершения преступления. Все заранее спланировано. Прийти ночью не только для того, чтобы убить Мэри Маргарет Флендерс, но чтобы в этом преступлении обвинили Стэнли Рота. – Последнюю фразу Рот нарочно произнес от третьего лица. Обернувшись и держа ладони сложенными вместе, он мрачно смотрел на меня. – Вы хотя бы рассматривали такую возможность? Что настоящей причиной убийства Мэри Маргарет было желание обвинить меня в этом преступлении? Возможно, весь сценарий написан, чтобы устранить меня.